Лучшие цитаты из сериала Шерлок (300 цитат)

— Вчера вечером я навел о тебе справки в интернете. — Есть что-нибудь интересное? — Нашел твой сайт — метод дедукции. — Что думаешь? — Ты пишешь, что можешь распознать программиста по его галстуку и летчика по большому пальцу левой руки. — Да! И я могу прочитать, что ты военный, по твоему лицу и ноге; и о том, что твой брат пьет — по твоему мобильному телефону.

Хорошей лжи нужны подробности.

Ну разве он не чудо? Хочется на поводок его взять, впрочем… я могу.

Посмотри на них. Эти люди так переживают. Как думаешь, может, это с нами что-то не то?

— Мэри, тебе нельзя со мной! Ты беременна! — Тебе тоже, я беременна.

Я бы сказала, что я играю честно, но… Я больше не играю.

— Вы что, действительно думаете, что заинтересовали меня? Почему? Потому что Вы великий Шерлок Холмс, умный детектив в забавной шляпе? — Нет. Я считал Ваш пульс.

Ирэн: Мистер Холмс, если бы сегодня вдруг настал конец света и это был последний вечер, Вы бы поужинали со мной? Миссис Хадсон: Шеееерлок! Ирэн: Вот и все… Шерлок: Это не конец света. Это миссис Хадсон.

— Я не такой уж и дурак. — Интересно, с чего ты это взял.

— Что за дело? — Настолько серьёзное, что разумнее держаться от него подальше. — Запугиваешь? — Боже, нет. Пытаюсь втянуть.

— У тебя девушка? — Да, да. Я встречаюсь с Джанин! Я думал, это бросается в глаза. — Да, но… хм… и у вас с ней отношения? Это правда? — Да, правда. — У вас с Джанин? — Да, у нас с Джанин. — А поподробнее? — Ну… все хорошо, мы с ней… друг другу подходим. — Ты это в книге вычитал? — Все это в книгах вычитывают.

Вас, конечно, никто не торопит. Но давайте побыстрее.

— Пункт связи бездомных. Совершенно необходимая вещь. — Пункт связи бездомных? — Мои глаза и уши во всем городе. — То есть, ты чешешь им животики, щекочешь спинку? — Да, затем мою руки с мылом.

— Джон, что происходит? — Ну если изложить вкратце — я жив.

Букингемский дворец. Я борюсь с побуждением украсть пепельницу.

Знание — это обладание.

— В этом ваш кайф — рискнуть жизнью, чтобы умом блеснуть. — Зачем мне это? — Вы идиот.

— Это что, твой ноутбук? — От которого зависит безопасность всего мира, и ты поставила на него картошку.

Что же происходит в вашем маленьком смешном мозгу..? Скука!

— За эти сведения наш агент отдал жизнь. — Это говорит не о важности сведений, а о его промахе.

— На правах друга, на правах того, кто волнуется за Вас, я спрашиваю, что сделало Вас таким? — О, Ватсон, ничто, поверьте мне. Я сам себя сделал.

— Вы хоть иногда можете вести себя как взрослые люди? — Я веду блог в интернете, а он забыл надеть брюки. Я не стал бы очень надеяться.

— Если вам покажется, что я веду себя напыщенно, заносчиво, слишком самоуверенно… — Да? — Скажите мне одно слово: «Норбери». Хорошо? — «Норбери»? — Именно. Я буду признателен.

— Ну как твоё изгнание, братец? — Я отсутствую всего четыре минуты. — Я надеюсь, ты усвоил урок?

— Кто Вы? — Шерлок Холмс. — Видимо, я должна Вами восхищаться? — Хотелось бы!

В первую очередь телеграммы. То есть это не телеграммы, мы их просто так зовем, не знаю почему, свадебная традиция. Видимо, всего остального нам недостаточно… «Мистеру и миссис Ватсон. Жаль, что не могу быть с вами в этот прекрасный день. Удачи, всего лучшего. Майк Стаффорд». «Джону и Мэри всего наилучшего, в этот важный день. Мы вас любим и… посылаем теплые и нежные об… жимашки». «Мэри! Много любви!» оу… «…пупсик». «Немерено любви, да туча хороших пожеланий от Кэма. Вот бы у вашей семьи это было». Так… «важный день…», «очень важный день…», «желаю…», «желаю…», «любви…», «любви…». Вы уловили главную мысль? Люди вас в основном любят.

Я думаю, Джон Ватсон считает, что любовь для меня тайна. Но её химия невероятно проста и весьма разрушительна.

Послушай, что я сказал, Джон. У меня нет друзей. Есть только один.

— У меня есть сайт! — С подробным описанием двухсот сорока видов табачного пепла?

— Кузина за главным столом? — Ненавидит тебя. Даже думать о тебе противно. — Серьезно? — Почта второго класса, дешевая открытка, куплена на заправке. Взгляни на марку: облизана трижды, вероятно, даже слюны на тебя жаль. — Посадим её ближе к уборной.

— Сантименты — химический дефект, ведущий к проигрышу. — О чем Вы говорите? — О Вас.

— Лестрейд вызывает, идешь? — Ты этого хочешь? — Конечно, я пропаду без своего блоггера!

Я занимаюсь многими вещами. Обожаю все смешивать и скрещивать. Смешиваю гены, а скрещиваю пальцы.

— Кажется, миссис Хадсон узнала о его жене в Данкастэре… — Что будет, когда она узнает о жене в Исламабаде!

— Мы знакомы пять лет, но я его не знаю. — Так почему идете к нему? — От безысходности.

— Вы лучшие мамы с папой. Посмотри, сколько у вас опыта. — Откуда? — Раз у вас настоящий ребенок на подходе, я вам больше не понадоблюсь.

— Представьте, что на свадьбе убьют кого-то. Вот кого бы вы выбрали? — Самый популярный выбор в этот момент — ты.

— Ты ужин пропустишь. — Конечно, пропущу, там же будут люди!

— К вам кто-то пришел, вы не слышали звонок? — Я свой оторвал, он трезвонил. — На то он и звонок, Шерлок!

Не ем пока работаю — сытость отупляет.

— Этот человек должен был погибнуть вчера в катастрофе в Германии, а вместо этого он в багажнике машины в Саутуарке. — Счастливое спасение!

Ш: Если честно, это была идея Майкрофта. Д: Так это план твоего брата? М: Ему нужно было доверенное лицо… прости… Д: Но он единственный, кто об этом знал? Ш: Еще пара людей. План был сложный, пришлось их привлечь. Третий из тринадцати вариантов… Д: Кто еще? Кто еще знал? Ш: … Д: Кто?! Ш: Молли… Д: Молли?! М: Джон! Ш: Молли, группа из моей сети бездомных и всё. Д: Ясно… Ясно. Только твой брат, Молли Хупер и сотня бродяг. Ш: (усмехаясь) Да откуда… (серьезно) Двадцать пять, не больше.

Удивительно, как пожар раскрывает наши приоритеты.

Улыбка — это рекламная акция.

— Она сказала, что Вы ловите от этого кайф. — А я сказал «опасно», и Вы уже здесь.

— Главное — вернуться в Лондон… Окунуться в его жизнь, надышаться им. Вновь почувствовать биение его сердца… А как Джон Ватсон? Вы видитесь? — Конечно, в Макдональдс вместе ходим.

Я очень внимательно наблюдаю за внутренними конфликтами. Когда стратегия, которая разрабатывается вокруг интуитивных моральных устоев на практике получает контринтуитивный результат.

— Я тебя убью! — Я тебя умоляю, убить меня — это уже два года как неактуально!

Хватит. Я в шоке. Видите, на мне одеяло. И вообще, я только что поймал вам серийного убийцу.

— Я был выслан на задание, сулившее верную смерть. Мою смерть. А теперь вернулся, сижу в тёплом офисе, рядом со мной старший бр… Печенье! — О Боже… — Имбирное! Обожаю его!

Не знаю, как это спасет мир, но подождите, я занят этим всего 8 секунд.

— И сколько же раз он выпадал из окна? — Точно не могу сказать. Я со счета сбился.

Знаешь, для гения ты бываешь на удивление туп. Я плевать хотел на то, как ты это провернул, Шерлок. Я хочу понять, почему.

— Я хочу, чтобы ты надел оленьи рога. — Есть вещи, которые лучше предоставить воображению.

Благодарность бессмысленна — она лишь предвкушение будущих одолжений. (Благодарность — напрасная вещь. Она лишь предчувствие предстоящих услуг.)

— Когда мы договаривались? — Вчера. — Вчера меня не было дома, я был в Дублине! — Не моя вина, что ты не слушал.

Наденьте на себя что-нибудь, прошу. Все равно что. Хоть салфетку.

Когда Джон впервые поднял вопрос о шафере, я был смущён. Я признаюсь, что сперва не совсем уловил суть, а уловив, был весьма польщён и удивлён. Я объяснил, что поскольку просьба была внезапной, она меня немного обескуражила. Как бы то ни было, я пообещал ему предпринять всё, что от меня зависит, чтобы выполнить труднейшее задание в моей практике. В заключение я его поблагодарил за доверие, оказанное мне, и засвидетельствовал, что я, в некотором роде, почти взволнован этим. Правда позже выяснилось, что я ни звука не произнёс.

— А вдруг я тебя пристрелю, прямо сейчас? — То сможешь упиться выражением удивления на моём лице.

— Оба уходите? — Самоубийство неправдоподобное. Кто усидит дома, когда вокруг такое веселье?

— Похоже, вы ничего не смыслите в человеческой натуре. — В натуре… нет. В человеке… нет.

Храбрость — это более мягкое определение глупости, вам так не кажется? («Бравый», по-моему, мягкий синоним слова «глупый», вам не кажется?)

Порой во что-то нужно всмотреться, чтобы понять ценность.

Мне приятен твой интерес, но я помолвлен с работой.

Ш. Х.: — Заехать в безлюдное место, успешно совершить преступление, а потом звонить в полицию и ехать к детективу? Где смысл? И.: — Решил всех обхитрить, чтобы не заподозрили. Ш. Х.: — Вы видели его? Болезненно полный, дурной запах изо рта, правая рука любителя интернет-порно, явные признаки запущенной болезни сосудов и сердца, ничтожное мнение о себе, IQ близкий к дебильности… и вы думаете, что он способен на подобное? П.: — Что вы сказали? Больное сердце?!

— О, слушай. Может наконец-то обойдешься без этого? — То есть? — Я о твоем обыкновении загадочно двигать скулами и поднимать воротник наверх. Ты и без этого крут. — Я… Я так не делаю! — Делаешь.

— Ему плевать. Он теперь презирает её. Даже не называет её по имени. Просто «эта женщина». — Это отвращение или восхищение? Так называют даму, которая небезразлична.

— Что мы говорим о совпадениях? — Вселенная в редких случаях ленива.

Убивает не падение, Шерлок, а приземление.

— Я хочу, чтобы ты рассчитала идеальную дозу для Джона и для меня, чтобы весь вечер не выходить за рамки. Небольшое головокружение — хорошо. — Мочиться в шкаф — плохо.

— А вы какого чёрта здесь? — Я тоже рад вас видеть!

— Это говорят чувства? — Это говорю я. — В последнее время разницу заметить трудно.

– Скажите, у него когда-нибудь были… девушки, друзья, хоть какие-нибудь отношения? – Я не знаю. – Как это возможно? – Он — Шерлок. Кто может знать, что творится в этой странной голове.

Он пишет грустную музыку, не ест, почти не говорит, только спорит с телевизором. Я бы сказал, что у него разбито сердце… Но это ведь Шерлок. Он всегда ведет себя так.

Сегодня ты сидишь между женщиной, которую ты сделал своей женой, и мужчиной, которого ты спас. Проще говоря, двумя людьми, которые любят тебя больше всего на свете.

Война не преследует вас, доктор Ватсон. Вы преследуете её.

— Здесь мертвая женщина. — Превосходный анализ, но я думал, вы копнете поглубже.

Неплохо, Джон, очень неплохо. Правда, ты упустил почти все важное, но тем не менее.

Дело об исчезнувшем светящемся кролике. В НАТО переполох.

У любителей дурацких шапок чаще всего непростые отношения с людьми.

— Никогда не умел с ними обращаться. — С детьми? — С людьми.

— Я бы с радостью ответил, но потом мне пришлось бы Вас убить. — Довольно амбициозное заявление.

— «Дорогой мистер Шерлок Холмс. Я нигде не могу найти Бубенчика. Прошу Вас, прошу, помогите!» — Бубенчика? — Это кролик, Джон! И это еще не все: «Бубенчик, перед тем как исчез, стал светиться, как фея», — пишет крошка Кирсти, — «а на следующее утро Бубенчик пропал. Клетка закрыта, следы взлома отсутствуют». Слушай, а это любопытно! Звони Лестрейду, расскажи о сбежавшем кролике! — Ты серьезно?..

— Позор Вам, Ватсон. Миссис Хадсон бросит Бейкер стрит? Скорее Англия падет!

— Ты продолжал говорить, когда я ушёл? — Я не знаю, когда ты ушёл.

— Джон, я должен тебе кое-что сказать. И так как вряд ли мы ещё когда-нибудь встретимся, я должен сказать это сейчас… На самом деле Шерлок — женское имя. — Неправда. — Ну, попытаться стоило…

— Фантастика! — Вы в курсе, что произносите это вслух? — Все, умолкаю. — Да нет, я не против.

— Привет, Грег. … — Это Вы придумали себе кличку Грег? — Это его имя… — Честно? — Да. Хоть раз бы поинтересовались.

— У него другая жизнь. — Какая жизнь? Меня же не было.

— Ваш друг ненормальный? — Нет, просто хам, но спутать не сложно.

— Я должен заняться делом. — Ты только что вернулся, кого-то загарпунив, и тебе опять неймется?! — Это было утром!

Слабость гения — нужда в аудитории.

— Что скажете, доктор Ватсон? Наверху другая спальня есть, если вам разные спальни нужны. — Разумеется. Что за шутки? — Не волнуйтесь. Здесь публика всякая.

— Господи, что здесь творится? — На миссис Хадсон напал американец. Я восстановил баланс во Вселенной.

Твоё прошлое — это твоя проблема. Твоё будущее — это моя забота. Это всё, что я должен сказать, и всё, что я должен знать.

— Простите. Неудачный день для смерти… — О? Возникли варианты получше?

— Я ошиблась в нем. Он знал, куда смотреть. — О чем вы? — Ключ от моего сейфа… — И что это? — Сказать ему? Мои параметры…

— Держи меня в курсе. — Чего? — Не имею понятия.

— Где мы? — В заднице вселенной среди отбросов общества.

— Между нами, Джон, я всегда выживал после падения. — Но как? — Элементарно, мой дорогой Ватсон.

О, вот мы и встретились.. Мы с тобой, Шерлок. И наша проблема, последняя проблема — как остаться живы-ы-м! Ну и скука, согласись! Такая.. Хроническая!

— Как ты узнал о курении? — Как всегда, улика была у тебя под носом, Джон. Ты видишь, но не замечаешь. — О чем ты? — О пепельнице.

Я не нравлюсь многим людям лишь потому, что у меня есть своё мнение.

— Ты… Ты никогда не чувствовал боли, верно? Почему ты не чувствовал боли? — Боль чувствуешь всегда, Шерлок, но ее не нужно бояться. Боль, печаль, потери, смерть — все это хорошо, хорошо. Спорить не буду, Шерлок зануда. Смеюсь и рыдаю. Холмс умирает. Ну же, Шерлок, давай, умирай. Одно небольшое усилие, и все будет позади. Мертвым быть хорошо, Шерлок. Никто тебя не достает.

Андерсон и ещё кое-кто из твоего фан-клуба. Будь вежлив. Они надёжны и безотказны, даже изъявили желание обыскать свалку токсичных отходов, которую ты называешь квартирой.

История повторяется. Колеса крутятся, но ничего нового.

— Я знаю, что значит быть грустным, когда думаешь, что тебя никто не видит. — Но ты же меня видишь. — Я не в счет.

— На фото Вы выглядите выше. — Для этого нужно хорошее пальто и невысокий друг.

— Вы хотите подумать? — Честно говоря — да. — Мне вас жаль…

Хороший китайский ресторан можно распознать по дверной ручке.

Работа — лучшее лекарство от печали.

— Слушай, я тут подумала, когда закончишь, может… — Ты накрасила губы, до этого на них не было помады. — Я… немного ее обновила. — Прости, что ты говорила? — Я интересовалась, не хотел бы ты выпить кофе? — Черный, два кусочка сахара, пожалуйста, я буду наверху.

Пусти Шерлока на место преступления и выслушай все, что он скажет. И я знаю, это непросто, но… постарайся ему не врезать.

— Я принесла тебе утренний чай. Обычно ты еще спишь. — Вы приносите мне чай по утрам? — А ты как думаешь, откуда он берётся? — Не знаю. Я думал, это само собой разумеющееся.

Нет, нет… Не вставайте. Я хочу, чтобы вы запомнили меня единственной женщиной, которая вас победила.

Здравствуйте. Вы хотите послушать историю про сэра Хвастуна? Сэр Хвастун был самым храбрым и умным рыцарем за Круглым столом. Но вскоре все стали немного уставать от его историй про то, что он самый отважный, убил больше всех драконов. И тут все задумались: «А не подвирает ли он, сэр Хвастун?» Очень похоже. И тогда один из рыцарей пошел к королю Артуру и сказал: «Никто больше не верит в выдумки, которые сэр Хвастун сочиняет. Он просто старый враль и плетет красивые небылицы, чтобы все им восхищались.» И тогда у короля появились сомнения. Но на этом сэр Хвастун не ибавился от проблем. Нет. Это была не последняя проблема.Конец.

— Вот бы ты не был… ну кем бы ты ни был… — Знаю.

Нет такой категории, как плохо. Плохо и хорошо — это сказка. Мы развились до того, что значения эмоций связываем со стратегией выживания и животного стада. Мы приспособились видеть божественное в полезном. Добро не есть истинно хорошо, зло не есть истинно плохо. Не каждому дано быть собой. Вы пленники собственных представлений.

Я твоя слабость! Я не даю тебе подняться! Когда ты спотыкаешься, когда терпишь неудачу, когда ты слаб, я всегда здесь!

— Это человеческие глаза?! — Поставь назад. — Они были в микроволновке! — Это эксперимент.

— Где моё кресло? — Оно перекрывало вид кухни. — С глаз долой – из сердца вон. — Ты уехал, я увидел возможность… — Любоваться кухней?

— Теперь салфетки… Лебедь или Сиднейская опера? — Где ты этому научился? — В расследованиях могут пригодиться различные навыки… — Не ври, Шерлок. — Однажды я опроверг алиби, продемонстрировав трудность складывания… — Я не Джон, я знаю, когда ты врёшь. — Ну ладно, я научился на YouTube.

Для меня секретность уже не существует. Я знаю все секреты, ядерные коды, могу взорвать страны НАТО в алфавитном порядке.

— Здесь следы кончаются. Неясно, куда они пошли дальше. В конце концов, это ничего не даёт. — Вы правы, Андерсен. Ничего. Кроме размера обуви, роста, походки и скорости ходьбы!

— Вчера в Дюссельдорфе произошла авиакатастрофа. Все погибли. Подозревают теракт. — Мы смотрим новости. — Ты сказал «скучно» и выключил.

— Помнишь «Свидание в Самарре»? — Прости? — Про купца, который не смог обогнать Смерть. В детстве ты терпеть не мог эту историю. Как и саму идею предопределённости. — Не уверен, что это изменилось. — Помню, ты написал свою версию, «Свидание в Суматре». Купец отправился в другой город, и всё кончилось хорошо. — Пока, Майкрофт. — А затем он почему-то стал пиратом.

Здесь все интимней, здесь — ваше сердце. А Вам нельзя допускать, чтобы оно управляло Вашей головой. Вы могли выбрать любое случайное число и получить сегодня все, но Вы не смогли устоять, верно?

— Вы вроде смеетесь, мистер Холмс? — А вы что, шутите?

— Я сегодня еще кое в чем применил дедукцию… — Дедукцию? — Возрос аппетит… смена предпочтений… с утра тебя тошнило… Я подумал, предсвадебный мандраж, но когда упомянул об этом, ты рассердилась. Все знаки на лицо. — Знаки? — Знаки трех… — Что?! — Мэри, думаю, тебе надо сделать тест на беременность. Видишь ли, по статистике в первом триместре… — Закрой рот. — … — Сказал, закрой рот. — Извини. — Как он узнал прежде меня, я ведь чертов врач?! — Ты выходной. — Это ты выходной! — Всё, без паники. — Я без паники! — Я беременная, я в панике! — Напрасно. Никто не дергается. Нет ни одной причины для паники. — Ну ты-то знаешь всё. — Разумеется.

— О нет, вы?!.. — О да. — Боже правый! — Не совсем. — Вы же погибли, бросились с крыши?!.. — Нет. — Вы мертвы! — Нет. Уверен. Я проверял.

— Шерлок снял с меня обвинение в убийстве. — Мне удалось доказать, что в момент совершения жестокого тройного убийства он в другой части города совершал кражу со взломом.

… Всю свою жизнь я гнался за драйвом. Ты был лучшим драйвом, а теперь я его лишён, потому что сокрушил тебя. И, знаешь, в конечном итоге… было легко. Придётся снова забавляться заурядными людьми, ведь получилось, что ты тоже зауряден! Как и все они… Что поделать?

Есть всё же у нас друзья в полиции! Звонил Лейстред, сказал, что они едут сюда, наперегонки готовят наручники, все офицеры, кого ты выставил идиотами, — а таких очень много!

— Самоубийство, это очевидно. — Это единственная версия, учитывая все факты. — Чушь! Это возможная версия, учитывая определенные факты. Она устраивает вас, и вы игнорируете все, что не подчиняется этой гипотезе.

— Я не одинок! — Откуда ты знаешь?

— У моего брата мозг ученого или истинного философа, но он предпочел стать детективом. Что можно заключить о его сердце? — Я не знаю. — Я тоже. Но сначала он хотел быть пиратом.

— Считай этот звонок… моей запиской. Люди ведь так поступают. Оставляют записку. — Когда оставляют записку? — Прощай, Джон.

— Я же говорил, рана психосоматическая! — Я это и так знал. — Но тебя все же подстрелили? — О, да. В плечо.

— Пусть люди верят, что ты человек. — Зачем? — Затем, что так интереснее.

— Но в правилах сказано… — Их идиоты придумывают! ( — Это не по правилам. — Хорошо, значит, правила неправильные!)

— Ммм, нет. От них мы избавимся. — Мы? — Они его старят. С ним я тоже буду казаться старше, чем я есть.

Я всегда полагал, что любовь — опасный недостаток. Спасибо, что вселили в меня уверенность.

— Мы чемодан нашли. Кое-кто говорил, что чемодан взял убийца. А вот он лежит у нашего любимого психопата. — Я не психопат, а высокоактивный социопат, выучи термины! (— Ты психопат! — Нет, я очень активный социопат. Ну когда же ты это запомнишь.)

Вот и все, что нужно. Одинокий, наивный мужчина, отчаянный хвастун, и умная женщина, с которой он почувствовал себя особенным.

— Увидимся вечером. — Вечером? — Да, я пришлю тебе инструкции. — А я сообщу, свободен ли вечером. — Свободен, я проверял.

— Ну что ж… — Да… Знаешь, я не могу придумать, что сказать. — Ну, да. Я тоже. — Игра окончена. Это всё. — Игра не бывает окончена, Джон. Просто на поле выходят новые игроки. Увы. «Не важно, восточный ветер заберёт всех». — Что это? — Сказка, которую брат рассказывал мне в детстве. «Восточный ветер — ужасная сила, сметающая всё на своём пути. Он выискивает ничтожных и сдувает их с земли». Речь шла обо мне. — Класс. — Да, добрый у меня братец. — Так что с тобой будет? Куда тебя отправляют? — На какое-то задание в Восточную Европу. — Надолго? — На полгода. Брат так полагает. А он не ошибается. — А что потом? — Кто знает…

Порой обман столь дерзок, что ты не видишь его, даже если все совершенно очевидно.

— Ты ругался с банкоматом? — Я ругался, а ему было некуда деться.

— Он предлагал деньги за то, чтобы шпионить за мной? — Да… — Ты взял? — Нет… — Жаль, мы могли бы поделить их, подумай в следующий раз…

— Мой вам совет: держитесь подальше от этого парня. — Почему? — Знаете, зачем он здесь?… Ему ведь не платят… Ему это нравится. От этого он кайфует. И чем запутаннее преступление, тем больше кайфа для него. И знаете что?! Когда-нибудь ему станет этого мало. Однажды мы найдём труп, который он же и оставит. — Зачем ему это делать? — Потому что он психопат. Психопатам становится скучно.

Сказки предпочтительнее правды. Моя блестящая дедукция — блеф. И ни у кого нет комплексов, раз Шерлок Холмс — заурядный человек.

— Трём твоим друзьям придёт конец, только если… — … только если я не покончу с собой, завершая твою сказку. — Возбуждает, согласись? — И уйду я опозоренным… — Ну, в этом же и смысл весь!

— Бежим! Возьми меня за руку. — Вот теперь точно пойдут слухи…

Суть моей мысли в том, что я самый невозможный, премерзкий, грубый, дремучий и круглосуточно брюзжащий козёл, которого вам может не посчастливится встретить. Я пренебрегаю добродетелью, не замечаю красоту, недоумеваю, когда смотрю в лицо счастью. Так что я не понял приглашения стать шафером. Так как не предполагал, что могу быть лучшим другом.

— Куда помада делась? — Она не очень подходит мне. — Да? Было лучше, по-моему. Сейчас рот маловат.

— Я готов установить за ней постоянную слежку. — Проще следить за ней на твиттере. Я полагаю, её ник там «рука-плеть».

Знаете, в чем проблема, когда хочешь изменить облик, мистер Холмс? Как ни старайся, это всегда автопортрет.

Мертвые не улетают на небо, их свозят в особую комнату и сжигают.

— Нужно вызвать полицию. — Да. [Стреляет пять раз в воздух] Уже едут.

— Брак так людей меняет. Вы и представить не можете. — Как и смертельная инъекция.

Твой лучший друг — социопат, который расследует преступления в альтернативу наркотикам. Это я о себе, кстати, привет.

— … Вы считаете уместным то, что владелец газет, частное лицо, являющееся к тому же иностранным гражданином, столь регулярно общается с нашим премьер-министром? — Не вижу ничего дурного в том, что частное лицо принимает приглашение, но готов принести свои искренние извинения за то, что являюсь гражданином другой страны.

— Миссис Хадсон, вернусь поздно, возможно, захочу есть. — Я домовладелец, дорогой, а не домработница. — Что-нибудь холодное подойдет!

— Этот овраг — странное место. Там тебя охватывает холод. Необъяснимый страх. — Если бы меня тянуло на поэзию, я бы почитал письма Джона подружке, это забавнее.

— Я бывший солдат. Я убивал людей. — Ты же был доктором! — Бывали плохие дни.

— Игра была слишком сложной и Вы слишком наслаждались собой. — В таких вещах «слишком» не бывает.

— Кто тебя преследует? — Люди, которые хотят меня убить. — И кто же они? — Убийцы.

— А! Черт! … Джон, я не могу больше. Дай мне хотя бы одну! — … нет. — Дай по-хорошему! — Нет, у нас договор — ни при каких обстоятельствах. Если помнишь, ты сам заплатил всем торговцам в радиусе трех километров, чтобы тебе их ни за что не продавали. — Глупость какая. Кто до этого додумался! — Кхм… — Миссис Хадсон! …. — Так, Шерлок, слушай — ты отлично держишься, не сдавайся и возьми себя в руки. — Где они?! Джон, скажи, где ты их прячешь?! … пожалуйста. — Нет, Шерлок, прости. — Я лотерейные номера тебе подскажу… — (смех) — … попытаться стоило.

— … А фотографии, которые я ищу, в этой комнате. — Как Вы узнали? — Так они действительно в этой комнате. Спасибо!

— Но чужой человек не может вот так просто войти в школу. — Кто угодно может попасть куда угодно, если выберет правильный момент.

— Миссис Хадсон, хозяйка квартиры, сделала мне заманчивое предложение, она мне обязана. Несколько лет назад ее мужу вынесли смертный приговор во Флориде, я ее выручил. — Извините, вы спасли ее мужа от смертной казни? — Нет, я ускорил её.

— Ты знаешь, что будет, если ты не оставишь меня в покое, Шерлок. Так ведь? — Ооо, убьешь меня. Загадка легкая. — Да что ты? Ну, ну… Не столь примитивно! Убью, конечно, но потом когда-нибудь.

Все жизни кончаются. Все сердца разбиваются. Неравнодушие — это не преимущество.

Какая разница, крутимся ли мы вокруг Солнца, вокруг Луны, или вокруг круглой карусели, как детская машинка? Что от этого изменится?

— Врежь мне по лицу. — Врезать тебе? — Меня что, плохо слышно? — Я всегда слышу «врежь мне», когда ты говоришь, но обычно это подтекст, не более…

— Он сказал, что купил эту заколку на уличном рынке. — Я не думаю, что это правда; я думаю, что он украл ее. — Да, похоже на Эдди. — Он не знал ее цену, просто подумал, что она вам подойдет. — О, и сколько же она стоит? — Девять… миллионов… фунтов.

А обидчивый мне не помощник. Что за сыщик с таким нежным сердцем?

— Соскучились по мне? — Шерлок, ты в порядке? — Да. Конечно, а в чем дело?

В мире не существует призраков, кроме тех, что кроются в нас самих.

— Вы должны его остановить. Он выставляет нас идиотами. — Хорошо. Если ты объяснишь, как ему это удается.

— Это что, монтировка? Зачем? — Там полно наркоманов. Вдруг кому-то понадобится сменить колесо.

― Это неприятная мысль, Джон, но у меня иногда возникает кошмарное чувство, что все мы просто люди. ― Даже ты? ― Нет. Даже ты.

— Ты подошел ближе всех и встал у меня на пути. — Спасибо. — Это был не комплимент. — Это он. — Ладно, пускай так.

— Джон, вы солдат. Вам нужно время, чтобы привыкнуть к гражданской жизни, и записи в блоге обо всём, что с вами происходит, действительно помогут вам. — А ничего не происходит.

Красота – проклятье мира. Она не даёт нам увидеть настоящих монстров. (Красота — это только порождение детских впечатлений и примеров для подражания.)

В мире закрытых дверей тот, у кого есть ключ, — король. (В мире замков обладатель ключа — король.)

— Совсем измельчал преступный элемент. Хорошо, что я не в их компании. — И ты сводишь счеты со стеной. — Со стеной я только разминаюсь.

— Подружки у вас нет? — Подружки не моя сфера, простите, Джон. — Мм, понятно. А дружок есть? — … — Это теперь нормально. — Сам знаю. — Так дружок есть? — Нет.

Джон, ты был моим миром. Быть Мэри Ватсон – это единственная жизнь, которую стоило прожить.

— Не пяльтесь! — Почему? Вы же пялитесь. — Обоим нельзя.

Человек, который видит насквозь, не может заметить того, чего не существует.

Эффект, произведенный на блестящий ум, я уже знал, надо было проверить его на среднем.

Не нагоняйте тоску и думайте. Это теперь сексуально.

— Мистер Холмс, Мистер Холмс! — Слушаю, Арчи. Поделишься своей теорией? Получишь безголовую монашку, если ответишь правильно.

— Чего ты хочешь, Шерлок? — Тебя. ( — Что тебе нужно? — Ты.)

— У меня есть ваши контактные данные, я буду за вами следить. — Они были правы на ваш счёт. Вы больной психопат! — Высокоактивный социопат. С вашим номером.

Наши традиции нас определяют.

— Почему ты запыхался? — Вкалываю. — Либо ты в компрометирующей позе, либо опять на беговой дорожке. Лучше последнее.

— Что за шум был внизу? — Миссис Хадсон смеялась. — Я думал, она мучает сову. — Ха, да. Но это был смех. — Могла совмещать.

— Шерлок, пожалуйста, скажи мне, что ты не спятил. — Оставлю тебя теряться в догадках.

— Насмотрелся в избытке ужасов всяких. — Больше не хотите? — Кто это сказал?

— Шерлок видит всех и вся буквально насквозь, но удивительно, сколь он невежествен в некоторых вопросах. — Одну минуту, я имел в виду… — Что он невежествен в хорошем смысле. Для него совсем неважно, кто премьер-министр, или кто с кем спит, или что… — Земля вращается вокруг Солнца.

— Что думаешь о водителе? — Он идиот. Вообразил, что его могут подозревать. — Я считаю его подозреваемым!

— Мы в Букенгемском дворце, в сердце британской нации, Шерлок! Будь добр, надень брюки. — Зачем?…

— Это позерство. — Конечно, люди всегда позерствуют.

— Не надо восторженных отзывов, Джон уже воспел мою гениальность всеми возможными средствами английского языка. — Я бы имела Вас на столе прямо здесь, пока Вы дважды не попросите пощады.

Майкрофт мог просто позвонить мне! Извините, но это такая глупость — его чрезмерный комплекс власти!

[Глядя на подвешенный за горло манекен] — Это ты его довел своими разговорами?

Недавно она разрушила брак известного писателя, замутив интрижки с той и другой стороной.

— Рейс мертвецов. — Самолет взорвется в воздухе, план террористов осуществлен. Сотни трупов, но никто не погибнет. — Красиво, не правда ли?

— Ты прекратил расследование стрельбы в её доме? — Увы, мы не можем ничего делать, пока у неё фотографии. У нас связаны руки! — Ей бы понравились твои слова.

Мозговитость теперь сексуальна.

— Это всего лишь набор цифр, совершенно бессмысленный. Ты правда думаешь, что пара строчек компьютерного кода разрушит мир вокруг нас? Ну, я разочарован, очень разочарован тобой, заурядный Шерлок. — Но ведь ритм… — Партита №1, да здравствует Иоганн Себастьян Бах!

— Согласишься быть крестным? — Бог — это нелепый вымысел неадекватных людей, возлагающих всю ответственность на невидимого волшебного друга. — Там будет торт. Так что? — Я подумаю.

Я пошлю туда лучшего из своих людей. Джон всегда добывает нужную информацию, хотя ничего в ней не понимает.

— Он рассказывал мне о своих старых друзьях. Который из них вы? — Новый.

— Ты присмотришь за ним вместо меня? — Не волнуйся, неприятности я ему обеспечу. — Вот и умница.

Есть вещи, которые не должны прятаться за стеклом. Им требуется прикосновение.

— Есть люди, которые считают Вас убийцей? — Время от времени, да.

[Джону надевают наручники] Шерлок: Ты тоже со мной? Джон: Да! Оказывается, нельзя врезать по носу шефу полиции!

Лучший способ помочь себе — помогать другим.

— У меня не всё хорошо. — Говори, что случилось? — Молли, возможно, я скоро умру. — Что мне сделать? — Если бы я не был тем, кем ты меня считаешь, кем я себя считаю, скажи, ты бы помогла мне?

— Там голова… Отрубленная голова! — Мне просто чаю, спасибо… — Ты не слышал, в холодильнике голова! — И? — Там голова хренова! — Ну, а куда еще я ее мог положить.. ты же не против, не так ли?

— Он великий человек, сэр. — Больше чем великий. Он — хороший человек.

— Я тебе говорил, не умничай! — Я не могу открываться и закрываться, как кран!

— Этому учат в первом классе, как можно этого не знать! — Если я и знал, то удалил. — Удалил? — Это [показывает на голову] — мой жёсткий диск, где целесообразно хранить лишь то, что полезно. Действительно полезно. Люди, как правило, забивают его всяким мусором, который мешает найти необходимое.

— Камеры. За нами следят. — Что?! Камеры? Здесь? Но я же в ночной рубашке!

— Ты сумасшедший! — Только что догадался?

Поспешные выводы опасны.

Жил когда-то богатый купец. Однажды на большом рынке в Багдаде он увидел незнакомку, которая с удивлением посмотрела на него. И понял он, что незнакомка — это Смерть. Бледный и дрожащий купец бежал с рынка и отправился в дальний путь — к городу Самарра. Он был уверен, что уж там-то смерть не отыщет его. Когда же, наконец, купец достиг Самарры, он увидел, что его поджидает зловещая фигура — Смерть. — Что же, ладно, — сказал купец. — Сдаюсь. Я твой. Но ответь мне, почему ты была так удивлена, когда увидела меня утром в Багдаде? — Потому что знала, — ответила Смерть. — Что у нас с тобой сегодня вечером свидание в Самарре.

— Вам не удастся его найти, но я знаю того, кому это удастся. — Кому? — Мне. (— Бессмысленно, вы никогда не найдёте его. Но я знаю того, кто сможет. — И кто же? — Я.)

— Почему ты солгал? У тебя ничего нет. Ни одного дела. Ты потому в стенку и палишь. Почему ты обманул брата? — Просто так.

— Как ты мог?! Как?! — Стоп. Пока ты не сделал того, о чём пожалеешь, я должен у тебя кое-что выяснить… Ты так и будешь с ними ходить?

Здесь не суицид, а настоящие серийные убийства. Я их обожаю.

— Как ты сумел меня найти? — Я Шерлок Холмс! — Нет, серьезно, как? Все передвижения были случайными. Любой свой шаг я определяла, кидая игральную кость. — Мэри, ни одно действие человека не бывает случайным. Знание математики вероятности, плюс понимание людской психологии и наклонности конкретного индивидуума резко сокращают число вариантов. Лично я знаю 46 техник сведения якобы бесконечного ряда случайно генерируемых вероятностей до допустимого множества переменных. Но это очень сложно, так что вместо этого я воткнул в твою флэшку маячок.

А говорят, совпадений не бывает. И какой дурак это придумал?

У меня был клиент, чиновник из минобороны. Я знала его слабости. Самой главной из них была хвастливость. И он показал мне важный эмэйл, а я сумела это сфотографировать, пока он был в наручниках с повязкой на глазах. Довольно мелкий шрифт. Вы разберете? Он сказал, это спасёт мир. Я показала это одному из лучших шифровальщиков. Впрочем, он висел вниз головой, насколько я помню. Короче, он не справился. А что вы сможете, мистер Холмс? Ну же, поразите девушку.

— Ты что, строчишь в Твиттер? — Нет. — А по-моему, да. — Ничего я не строчу. Какой «Твиттер»? — Дай-ка сюда. — Что? Нет. Что ты делаешь? Отстань. — Дай сюда. «Снова на твёрдой земле». — Не читай вслух. — «Свободен как птица». — Какой же ты кайфолом. — Отнесись к вопросу серьёзно, Шерлок. — Я и отношусь серьёзно. С чего ты взял, что я не серьёзен? — Хэштег «КакоеПрекрасноеУтро».

Посмотрите на это, миссис Хадсон. Тишина, спокойствие, умиротворение… Разве это не отвратительно? (Полюбуйтесь, миссис Хадсон. Мирно, тихо, спокойно. Какое гадство!)

— С Рождеством! — Ты же его ненавидишь. — Видимо, в пунше что-то было. — Точно! Иди выпей еще.

— Откуда у вас эта штука? [Берет удостоверение] Инспектор Лейстред? — Да. Я обворовываю его, когда очень достает. Оставьте себе, у меня много таких.

— Замолчите, миссис Хадсон. — Я и слова не сказала. — Вы формулируете вопрос. Ваш мыслительный процесс вызывает физическую боль.

— Он ключит. — Что? — Он ключ ищет.

— Как протекает отцовство? — О, чудесно. Потрясающе. Да, волшебно. — Поспать удаётся? — Увы. — Да уж. Быть на побегушках у требовательного ребёнка, вставать в любое время по его капризу… Непривычно, наверное? — К чему он? — Вы же знаете. Вечно за ними убираешь, гладишь по головке… — Это что, прикол? — … И ни слова благодарности. Они даже лица людей не различают. — Вы шутите, да? — А ты всё твердишь: «Умница. Ты у нас умница»… — Это обо мне? — … И меняешь подгузники. — Да уж, без этого никак. — Не улавливаю.

— Чудо, да? — Я думал, тебя такие вещи не интересуют… — Это не мешает воздавать им должное.

Андерсен, не говори вслух, ты понижаешь IQ всей улицы!

— Что Майкрофт? Ты вернул флешку? — Да. Он на седьмом небе. Запугивал меня рыцарством. Опять.

Между нами говоря, почему люди не думают? Вас это не бесит? Почему бы им просто не подумать?

Он Бога переживет, лишь бы последнее слово было за ним.

О, может быть я и на стороне ангелов, но даже на секунду не подумай, что я один из них.

Ты хоть представляешь, Шерлок, какое это страшное испытание? Непрерывно пребывать среди этих людей, выслушивать… их болтовню.

— Вы понимаете, что только что убили человека? — Да. Но человек он был неважный.

Вам наверняка скучно, верно? Я знаю, скучно. Такой человек, столько ума… Но что проку быть умным, если не можешь доказать это? Вы как на игле. И знаете, на что вы подсели не на шутку? Вы всё сделаете, всё что угодно, лишь бы вам не было скучно.

— Я перекинусь парой слов с Вашей мамой. — Как угодно, но она неважно соображает.

— На кону жизни реальных людей, тебя это хоть как-то волнует? — Волнение поможет их спасти? — Нет. — Тогда я и дальше буду избегать этой ошибки.

[Шерлок стреляет в стену] — Что здесь за чертовщина?! — Скучаю.

— Конни Принс, 54 года. Она вела имидж-шоу по телевизору. Ты смотрел? — Нет. — Очень популярна. Поездила не мало. — Больше не будет.

— Вы что, три прилепили? — Проблема всего на три пластыря.

— В современном Лондоне не покуришь. Плохая новость для мозга. — Хорошая для лёгких. — О, лёгкие… дышать скучно!

Отсутствие мыслей неизменно. Приятно быть не мной: вечная расслабуха.

— Мы в учреждении. Разве здесь не запрещено курить? — Это морг. Здесь уже никому не навредишь.

— Да, но я не большинство. — Скромность — его конек.

Если бы люди умели создавать супер-собак, мы бы знали об этом. Их бы продавали, ведь так все устроено.

— Пожалуйста, помолчите! — Но я и так молчу. — Вы думаете — это раздражает.

В какой момент тропа, которой мы идем, застывает у наших ног? Когда дорога превращается в реку, имеющую лишь один исход, смерть ждет нас всех в Самарре. Но можно ли Самарру обойти?

— Я поведу. — Вот мое детство в двух словах.

— Как ты мог забыть, какой у него номер? Ты же помнишь всё! — Что-то удалять приходится!

Вы надломленный, зацикленный, и верите в сверхчеловека. Точнее, в себя самого.

— Неприятно думать об этом, Джон, но меня не покидает чувство, что время от времени мы все всего лишь люди. — Даже ты? — Даже ты.

Хочу посмотреть, как они за меня борются: «Он любит меня больше!» Они порой так милы, эти людишки, правда? Ну, ты знаешь… У тебя же есть Джон. Я, пожалуй, тоже сожителя заведу.

— Ты должен что-то придумать. — С чего ты взял, что я могу? — С того, что ты Шерлок Холмс и умнее всех на свете. — Те мне менее, я не знаю, как обезвредить гигантскую бомбу. А ты? — У меня нет опыта сапера, я чертов доктор! — И солдат! Как ты не устаешь напоминать.

— О, Джон, как же я тебе завидую. — Завидуешь мне? — Твой мозг так прост и незатейлив, что почти не используется. Мой же — как мотор, вырывающийся из под контроля… Ракета, разрывающаяся на куски, заточенная в спусковой шахте. Мне нужно дело!

— Не волнуйся, это не связано с сексом. — Секс меня не волнует. — Откуда ты знаешь?

— У миссис Хадсон есть телефон. — Она была внизу. Я не мог докричаться. — Я был на другом конце Лондона! — Мне не к спеху.

— Почему он даёт нам подсказки? — Добрый самаритянин. — Снаряжая живые бомбы?! — Злой самаритянин.

— Ты должен найти эти планы, Шерлок. Не вынуждай меня приказывать. — Хотелось бы услышать.

— Я ближе всех к тому типу друга, которого Шерлок Холмс способен иметь. — То есть? — Его враг.

— Это… было потрясающе! — Ты так думаешь? — Думаю! Необыкновенно, совершенно, удивительно! — Обычно люди говорят не так. — А как говорят люди? — «Пошёл к черту!»

Говорят, хорошую речь лучше не затягивать. «Закончи раньше, пусть смеются».

Ш. Х.: — А вы соображаете. И. А.: — Могли бы уже понять. Д. В.: — … Хэмиш. И. А., Ш. Х.: — ??? Д. В.: — Джон Хэмиш Ватсон. Если вам нужно имя для ребёнка.

Нас всех преследуют призраки прошлого, Ватсон, омрачающие нам солнечные дни.

Молли, не пытайся развлечь меня беседой, это не твой конёк.

Надпись: «Совершается преступление. Не мешать.»

— Ты во мне разочарован. — Хорошая дедукция. Да! — Не превращай людей в героев, Джон, героев нет. А даже будь они — я из другой оперы.

— Ваш друг… — Знаете, что бы Вы ни сказали — я поддержу на все сто процентов. — … Заносчивый жлоб. — Еще слабовато. Говорили и куда жестче.

— Я хотел только одного — чтобы ты был жив. — Как видишь, нужно быть осторожным в своих желаниях. (— Я попросил тебя об одном последнем чуде. Я попросил, чтобы ты перестал быть мертвым. — Я слышал тебя.)

— Вы хоть раз кого-то имели? — Простите? — «Имели», очевидно, звучит неделикатно… Ладно, буду деликатной. Как насчет ужина? — Зачем? — Возможно, Вы голодны. — Нисколько. — Чудно. — Почему я должен ужинать, если я не голоден?..

— И это всё? Просто уходите? — Не волнуйтесь. Для людей, которым некуда бежать, напуганных, отчаявшихся… есть одно местечко. — Что за местечко? — Дом 221В по Бейкер-стрит.

— Мои друзья были не правы. Ты — отличный бойфренд. — Я всегда это знал… — Шерлоку Холмсу повезло!

— Доктор Ватсон, почему он так поступает со мной? Безумие какое-то. — Да, но кто-то убедил его, что вы не скажете правду, пока не описаетесь от страха. — Кто-то? — Ну, может быть — я.

Уйдите отсюда. Мне надо отправляться в чертоги разума.

— Вы секретной службе не доверяете? — Разумеется, нет! Они шпионят за всеми за деньги.

— Сначала отошлите ваших парней. — Зачем? — Мне не нравится численное превосходство глупцов в доме!

— Это были твои родители? — Да. — Что ж… Это не то, что я… — Что? — Я имею в виду, они просто такие… обычные… — Каждый должен нести свой крест.

Хотел бы смотреть на голых девушек — взял бы ноутбук Джона.

— Такси для Шерлока Холмса! — Я не вызывал такси. — Но это не значит, что оно вам не нужно.

Я делаю вывод, что вы скорее голодны, чем умны, и вы определенно не внушаете мне доверия. Впрочем, короткое интервью я вам дам. «Вы мне омерзительны».

— Шерлок, она любит тебя! — Да, как я и сказал… человеческий фактор.

Быть умным — это одно, а умничать — другое.

— И, поскольку умираете, вы убили четверых человек? — Я пережил четверых человек. Самое большое развлечение с аневризмой.