Ник Уайлд – это персонаж из мультфильма Зверополис. Он представляет собой лиса и отличается хитростью и интеллектом. Многие его высказывания разумны и применимы в реальной жизни, поэтому могут понадобиться многим людям. Ник занимается бизнесом, поэтому из его высказываний можно выделить для себя полезные ходы в жизненных ситуациях. В подборке собраны цитаты персонажа Ник Уайлд из мультфильма Зверополис.
— Хитрый кролик.
— Глупый лис.
— Да брось, ты же любишь меня.
— Неужели? Да я и не скрываю!
— Глупый лис.
— Да брось, ты же любишь меня.
— Неужели? Да я и не скрываю!
— Я сделал для себя два вывода: первый — что больше никто и никогда не увидит мои слабости…
— А второй?
— Если весь мир заведомо считает тебя хитрым и бессовестным, то другим быть просто нет смысла.
— А второй?
— Если весь мир заведомо считает тебя хитрым и бессовестным, то другим быть просто нет смысла.
Блиц, Блиц — скорость без границ.
Учись прятать от всех свою обиду.
— Николас Уайлд, вы арестованы.
— За что? Зайку обидел?
— Налоги не платите.
— За что? Зайку обидел?
— Налоги не платите.
— Чё надо? — Мне очень нужен Ник, пожалуйста! — Ник, Ник. А, Ник, ночные горлодеры не волки, а ядовитые цветочки. — Кто-то специально дурманил хищников пыльцой, чтобы они дичали. — Надо же, «страшно интересно»! — Стой! Стой, подожди, я знаю, что ты не простишь меня, я все понимаю. — Я бы тоже такого не простила, мою черствость и невежество, и предвзятость. — Но хищники не должны страдать по моей вине, надо все исправить… — Беда в том, что без тебя я не смогу. — Давай, ты мне поможешь, а потом ненавидь, сколько тебе угодно. — Мне перед тобой ужас как стыдно. — Я плохой друг и, я признаюсь к тому же, что ты был прав на мой счет. — И я, наверное, просто глупая крольчиха. — Диктофон: И я, наверное, просто глупая крольчиха. — Не переживай, морковка, отдам, сотрешь через двое суток. — Ну ладно, иди сюда. — Вы, кролики, сентиментальны, ну все на эмоциях. — Ай, ну хватит, не плачь. — А может ты ручку выуживаешь? — Я угадал, нет? — На хвост наступила, кыш-кыш-кыш. — Ой, прости.
Я зарабатываю 200 долларов в день 365 дней в году с 12 лет!
Судьба на твоей стороне. Я помогу тебе найти выдру. Как у нас говорят: «Услуга за услугу».
Грязные обои… Пыльная кровать… Стены, как из картона… Красотища!
Окунайте куницу.
Ну, тише, разобьёшься.
Потому что я собираюсь сделать мир лучше!
Сто штрафов за день, щас ему, разбежался. Как насчёт двух сотен штрафов? К обеду!
— Идёмте, я провожу вас. — О, большое спасибо, буду очень признательна, Вы невероятно любезны, и… Ой! Не одеты! — А у нас тут никто своих тел не прячет! — Да, в Зверополисе же можно быть кем пожелаешь? Эти стали нудистами.
Если правда думаешь, что возьмут в полицию, у тебя морковка вместо мозгов.
— Я лучшая выпускница академии! — Я помню. Не бодает!
— То есть тебе это чувство знакомо? — Ну теперь меня задеть трудновато. А вот в детстве, как тебя, любой мог с грязью смешать. — Ха-ха. — Серьезно! Мне было 8, или, не помню, 9, и я мечтал о том, как вступлю в клуб юных парнокопытных. — Ну мама наскребла денег, купила мне новенькую форму, и я уже чувствовал себя полноценным членом коллектива. — Даже если я там единственный хищник, единственный лис. Я хотел быть своим, как все. — Я, Николас Уайлд, обязуюсь быть смелым, добрым, честным и надежным.
Наивная сельская зайка с хорошими отметками мечтает: «Щас, ребята, я переберусь в Зверополис, где все звери живут в гармонии как одна большая дружная семья!»
Но приезжает, и опаньки: дружбой-то и не пахнет. А её планы стать крутым полицейским? Опять опаньки! Штрафы выписывает! И опаньки номер три: всем плевать на неё и её мечты. Скоро они разобьются о реальность, и бедняжка впадёт в глубокую депрессию, ночуя под мостом в коробке. Не останется иного выхода как собрать шмотки и поджав хвостик уехать восвояси в свои замечательные… Малые норки, ты говорила? Где её ждёт морковная ферма. Езжай домой, а то растопчут не мечты, а тебя.
Но приезжает, и опаньки: дружбой-то и не пахнет. А её планы стать крутым полицейским? Опять опаньки! Штрафы выписывает! И опаньки номер три: всем плевать на неё и её мечты. Скоро они разобьются о реальность, и бедняжка впадёт в глубокую депрессию, ночуя под мостом в коробке. Не останется иного выхода как собрать шмотки и поджав хвостик уехать восвояси в свои замечательные… Малые норки, ты говорила? Где её ждёт морковная ферма. Езжай домой, а то растопчут не мечты, а тебя.
— У нас сегодня присутствуют новенькие сотрудники, ну что я могу сказать?
— Пес с ними!
— Ха, вам бы выпускать поздравительные открытки, Шеф.
— Закрой пасть, Уайлд.
— Пес с ними!
— Ха, вам бы выпускать поздравительные открытки, Шеф.
— Закрой пасть, Уайлд.
— Езжай домой, а то растопчут не мечты, а тебя.
— Эй! Эй! Не надо мне указывать, кем я могу стать, а кем нет, особенно такому, как ты, проходимцу, который по своей слабости честно жить и не пытался.
— Значит, слушай, каждый приезжий по началу думает, будто здесь он может стать, кем он мечтал. Так вот, нельзя. Против природы не попрёшь. «Хитрый лис, глупая зайка».
— Я тебе не глупая зайка.
— Ага, а это не застывший цемент. Не быть тебе нормальным копом, лепи штрафы на лобовые стёкла и дослужишься до регулировщицы. Счастливо!
— Эй! Эй! Не надо мне указывать, кем я могу стать, а кем нет, особенно такому, как ты, проходимцу, который по своей слабости честно жить и не пытался.
— Значит, слушай, каждый приезжий по началу думает, будто здесь он может стать, кем он мечтал. Так вот, нельзя. Против природы не попрёшь. «Хитрый лис, глупая зайка».
— Я тебе не глупая зайка.
— Ага, а это не застывший цемент. Не быть тебе нормальным копом, лепи штрафы на лобовые стёкла и дослужишься до регулировщицы. Счастливо!
— Хищники, оказывается, предрасположены?! И в некоторых теперь просыпается первобытная кровожадность?! Ты что такое говоришь?!
— Да что есть, то и говорила! Скажем, кролики же никогда так себя не ведут.
— Ага, зато лис может, да?
— Ник, хватит. Ты не ровня им.
— Ого! «Им» — это кому?!
— Ты понял, кому «им». Ты совсем не такой хищник.
— Однако тоже опасный! Иначе, зачем бы ты с собой носила этот противолисный баллончик? Да, я ещё во время нашей первой встречи его заметил. Слушай, я всё хочу спросить: ты что, боишься меня? Боишься, что могу спятить. Или озвереть. И что в один момент возьму и… СОЖРУ!
[Джуди потянулась к баллончику] — Так и думал. А ведь казалось, наконец, кто-то в меня поверил. По-моему, тебе без хищного напарника безопасней.
— Да что есть, то и говорила! Скажем, кролики же никогда так себя не ведут.
— Ага, зато лис может, да?
— Ник, хватит. Ты не ровня им.
— Ого! «Им» — это кому?!
— Ты понял, кому «им». Ты совсем не такой хищник.
— Однако тоже опасный! Иначе, зачем бы ты с собой носила этот противолисный баллончик? Да, я ещё во время нашей первой встречи его заметил. Слушай, я всё хочу спросить: ты что, боишься меня? Боишься, что могу спятить. Или озвереть. И что в один момент возьму и… СОЖРУ!
[Джуди потянулась к баллончику] — Так и думал. А ведь казалось, наконец, кто-то в меня поверил. По-моему, тебе без хищного напарника безопасней.
– Словно из ваты!..
– Спятил?!
– Так близко ещё не подходил к овцам!
– Слушай, да хватит её уже трогать!
– Не могу удержаться!..
– Спятил?!
– Так близко ещё не подходил к овцам!
– Слушай, да хватит её уже трогать!
– Не могу удержаться!..
— Добрый денёк, а вот и я!
— Здрааасьте, полковник «ту-ту».
— Ну, всего лишь рядовая Хоппс, но уже веду следствие и хочу Вас допросить!
— В чём дело? Под носом свинтили светофор? Так это не я.
— Здрааасьте, полковник «ту-ту».
— Ну, всего лишь рядовая Хоппс, но уже веду следствие и хочу Вас допросить!
— В чём дело? Под носом свинтили светофор? Так это не я.
Сожрут её заживо бедненькую.
Я верил тебе, Ники. Принял тебя в семью, делился с тобой хлебом. Бабушка делала тебе лазанью. И чем же ты мне отплатил? Плевком. Ковровой шерстью скунса, из-под хвоста… Ты оскорбил меня. Ты оскорбил мою бабушку, которую я похоронил в том коврике.
— Страх, коварство, ярость! — Тысячи лет назад на Земле царили первобытные инстинкты. — Добыча дрожала от ужаса перед хищником, а хищник от непреодолимого желания рвать на куски. — Мясо, брызги крови и смерть. — Тогда мир делился на два типа животных — безжалостных убийц и бедных жертв. — Но прошли сотни лет, мы стали цивилизованными и мы забыли свои первобытные привычки. — И теперь мир зверей состоит из друзей. — У современных зверят в жизни море разных возможностей. — Мне не надо постись в стаде и бояться за свою жизнь, вместо этого я могу летать в космос. — Мне больше не надо ходить на охоту ради прокорма, меня будет кормить работа в кабинете, я хочу быть нотариусом. — Для меня тоже найдутся дела поважнее, я пополню ряды наших доблестных полицейских. — Ха-ха-ха-ха, Кролик-коп, ничего глупее я в жизни не слыхал. — Да средним умом это невозможно представить, тебе говорю, Гидеон Грей. — Но всего в двухстах километрах отсюда стоит чудеснейшей город, Зверополис. — Где наши предки дружно взялись за лапы объявили, что здесь может стать, кем мечтает. — Благодарю за внимание!
— Хищники, оказывается, предрасположены?! И в некоторых теперь просыпается первобытная кровожадность?! Ты что такое говоришь?! — Да что есть, то и говорила! Скажем, кролики же никогда так себя не ведут. — Ага, зато лис может, да? — Ник, хватит. Ты не ровня им. — Ого! «Им» — это кому?! — Ты понял, кому «им». Ты совсем не такой хищник. — Однако тоже опасный! Иначе, зачем бы ты с собой носила этот противолисный баллончик? Да, я ещё во время нашей первой встречи его заметил. Слушай, я всё хочу спросить: ты что, боишься меня? Боишься, что могу спятить. Или озвереть. И что в один момент возьму и… СОЖРУ! [Джуди потянулась к баллончику] — Так и думал. А ведь казалось, наконец, кто-то в меня поверил. По-моему, тебе без хищного напарника безопасней.
— Чем же ты так разозлил мистера Бига? — Я продал ему очень дорогой коврик, который сделан из шерсти скунса… ниже хвоста. — Ох, это же надо додуматься до такого.
— Что ты делаешь? Немедленно прекрати! — Она такая мягкая! — Прекрати! — Я никогда не был так близко к овцам! Она такая мягкая!
— У нас сегодня присутствуют новенькие сотрудники, ну что я могу сказать? — Пес с ними! — Ха, вам бы выпускать поздравительные открытки, Шеф. — Закрой пасть, Уайлд.
— Езжай домой, а то растопчут не мечты, а тебя. — Эй! Эй! Не надо мне указывать, кем я могу стать, а кем нет, особенно такому, как ты, проходимцу, который по своей слабости честно жить и не пытался. — Значит, слушай, каждый приезжий по началу думает, будто здесь он может стать, кем он мечтал. Так вот, нельзя. Против природы не попрёшь. «Хитрый лис, глупая зайка». — Я тебе не глупая зайка. — Ага, а это не застывший цемент. Не быть тебе нормальным копом, лепи штрафы на лобовые стёкла и дослужишься до регулировщицы. Счастливо!
Это Зверополис. Кто угодно может быть кем угодно.
У нас есть новенькие, которых нужно представить, но я не буду, поскольку… много чести.
И пусть вам скажут: «Это глупо!», — вы всё же верьте в чудеса! Уж лучше ждать с надеждой счастья, чем сдаться, опустив глаза!
— Ах… коленки дрожат.
— Учись, политики делают так.
— Они на любой вопрос, отвечают своим же вопросом и затем дают ответ.
— Смотри. Простите, мисс Хоппс, что вы расскажите об этом деле?
— Ну, трудно ли мне было? Да не просто, и все.
— Ой, выйди со мною к прессе? Раскрыли же вдвоем.
— Не, разве я коп? Вроде с утра не был.
— Хм, раз уж ты завел речь, мне тут как раз пришла мысль о том, что в дальнейшем нужен напарник.
— Держи, как раз для такого случая.
— Учись, политики делают так.
— Они на любой вопрос, отвечают своим же вопросом и затем дают ответ.
— Смотри. Простите, мисс Хоппс, что вы расскажите об этом деле?
— Ну, трудно ли мне было? Да не просто, и все.
— Ой, выйди со мною к прессе? Раскрыли же вдвоем.
— Не, разве я коп? Вроде с утра не был.
— Хм, раз уж ты завел речь, мне тут как раз пришла мысль о том, что в дальнейшем нужен напарник.
— Держи, как раз для такого случая.
— Чё надо?
— Мне очень нужен Ник, пожалуйста!
— Ник, Ник. А, Ник, ночные горлодеры не волки, а ядовитые цветочки.
— Кто-то специально дурманил хищников пыльцой, чтобы они дичали.
— Надо же, «страшно интересно»!
— Стой! Стой, подожди, я знаю, что ты не простишь меня, я все понимаю.
— Я бы тоже такого не простила, мою черствость и невежество, и предвзятость.
— Но хищники не должны страдать по моей вине, надо все исправить…
— Беда в том, что без тебя я не смогу.
— Давай, ты мне поможешь, а потом ненавидь, сколько тебе угодно.
— Мне перед тобой ужас как стыдно.
— Я плохой друг и, я признаюсь к тому же, что ты был прав на мой счет.
— И я, наверное, просто глупая крольчиха.
— Мне очень нужен Ник, пожалуйста!
— Ник, Ник. А, Ник, ночные горлодеры не волки, а ядовитые цветочки.
— Кто-то специально дурманил хищников пыльцой, чтобы они дичали.
— Надо же, «страшно интересно»!
— Стой! Стой, подожди, я знаю, что ты не простишь меня, я все понимаю.
— Я бы тоже такого не простила, мою черствость и невежество, и предвзятость.
— Но хищники не должны страдать по моей вине, надо все исправить…
— Беда в том, что без тебя я не смогу.
— Давай, ты мне поможешь, а потом ненавидь, сколько тебе угодно.
— Мне перед тобой ужас как стыдно.
— Я плохой друг и, я признаюсь к тому же, что ты был прав на мой счет.
— И я, наверное, просто глупая крольчиха.
— Как этому сукину сыну каждый раз удаётся их затащить в постель?
— Просто он их ужасно хочет!
— А у меня ничего такого нет. У тебя тоже? Путешествия дороги…
— Конечно. И не говори. Не имею такой дурной привычки, спать на одной и той же подушке дважды.
— Просто он их ужасно хочет!
— А у меня ничего такого нет. У тебя тоже? Путешествия дороги…
— Конечно. И не говори. Не имею такой дурной привычки, спать на одной и той же подушке дважды.
— Я искал вас, но не нашел в гиде по Лас-Вегасу. Это меня беспокоит. Видите ли не смотря на мою молодость, я опытный игрок и безопасность мне важна. Я заглянул во все категории, но вас там не нашел.
— Пошарили бы между церковью и школой благородных девиц. Не хочу хвастаться, но я единственный независимый, благородный сопровождающий в Лас-Вегасе, Невада. Хотите знать мою квалификацию и всё прочее? Ну что ж, меня взрывали, вырубали, надували, предавали, убивали. Так что меня вряд ли чем-либо удивишь. Кроме одного, что люди творят друг с другом. У меня есть лицензия пилота, я занимался каратэ в Токио, читал лекции по экономике в Йеле, могу запомнить передовицу Таймс за пять минут и воспроизводить её вам с любого места пять недель. Я получал золотую перчатку три года подряд, говорю на четырех языках и могу прочитать меню ещё на пяти.
— Боже!…
— Не перебивай. Это ещё не всё. Я фантазёр.
— Пошарили бы между церковью и школой благородных девиц. Не хочу хвастаться, но я единственный независимый, благородный сопровождающий в Лас-Вегасе, Невада. Хотите знать мою квалификацию и всё прочее? Ну что ж, меня взрывали, вырубали, надували, предавали, убивали. Так что меня вряд ли чем-либо удивишь. Кроме одного, что люди творят друг с другом. У меня есть лицензия пилота, я занимался каратэ в Токио, читал лекции по экономике в Йеле, могу запомнить передовицу Таймс за пять минут и воспроизводить её вам с любого места пять недель. Я получал золотую перчатку три года подряд, говорю на четырех языках и могу прочитать меню ещё на пяти.
— Боже!…
— Не перебивай. Это ещё не всё. Я фантазёр.
Говорят, бояться нужно лишь одного — собственного страха.
— Жизнь — это тебе не дешёвый мюзикл, в котором поёшь песенку. И твои глупенькие мечты сбываются, как по волшебству. — Чуда не будет…
— Я сделал для себя два вывода: первый — что больше никто и никогда не увидит мои слабости… — А второй? — Если весь мир заведомо считает тебя хитрым и бессовестным, то другим быть просто нет смысла.
Не важно, как сильно ты о чем-то мечтаешь, важно, что ты для этого делаешь.
Миром правят стереотипы…
Эволюции эволюциями, но внутри мы те же животные…
Эй, кто сказал, что невозможное невозможно?! Пожалейте этого чудака…
