Воробьянинов Ипполит Матвеевич — персонаж по прозвищу «Киса», — один из героев известного романа «Двенадцать стульев», «отец русской демократии», гордый и взбалмошный бывший предводитель дворянства. Всё это о нём. Ипполит Матвеевич, лишившийся своего титула, работал в ЗАГСе, регистрируя смерти и браки. В данной подборке собраны самые интересные цитаты Кисы Воробьянинова.
Месье, же не манж па сис жур. Гебен зи мир битте этвас копек ауф дем штюкброт. Господа, же не манж па… сис жур. Господа, подайте что-нибудь на пропитание бывшему депутату… бывшей кадетской фракции… бывшей Государственной Думы!
— Никогда, никогда ещё Воробьянинов не протягивал руки!
— Ах, Вы не протягивали руки?!
— Не протягивал!
— Так протянете ноги, старый идиот!
— Ах, Вы не протягивали руки?!
— Не протягивал!
— Так протянете ноги, старый идиот!
— Господа, неужели Вы нас будете бить?
— Да ещё как!
— Да ещё как!
— Сколько же вам лет?
— К науке, которую я в данный момент представляю, это не имеет никакого отношения…
— Ну а все таки, 30?
— О-го-го-го-го.
— 40?
— А-ха-ха-ха-ха.
— 50?
— Хо-хо-хо-хо-хо. Почти. 38.
— К науке, которую я в данный момент представляю, это не имеет никакого отношения…
— Ну а все таки, 30?
— О-го-го-го-го.
— 40?
— А-ха-ха-ха-ха.
— 50?
— Хо-хо-хо-хо-хо. Почти. 38.
Это май-баловник, это май-чародей веет свежим своим опахалом!
— Вы знаете, мне спектакль нравится.
— Вы серьезно?
— Нет, не всё одинаково хорошо. Не всё ровно. Но есть главное — стулья целы!
— Вы серьезно?
— Нет, не всё одинаково хорошо. Не всё ровно. Но есть главное — стулья целы!
— А почему у них нет занавеса?
— Ищут.
— Что, ищут занавес?
— Не только занавес, они вообще в поиске.
— Ну вы знаете, по-моему, у них нет и декораций, хорошо мы прошли бесплатно, но тот, кто заплатил деньги…
— Ищут.
— Что, ищут занавес?
— Не только занавес, они вообще в поиске.
— Ну вы знаете, по-моему, у них нет и декораций, хорошо мы прошли бесплатно, но тот, кто заплатил деньги…
Выпью водки — разойдусь!
— У вас кружится голова?
— Нет…
— Напрасно. Погоня за стульями входит в завершающую стадию.
— Нет…
— Напрасно. Погоня за стульями входит в завершающую стадию.
— Как вам нравится этот альфонсизм? Три месяца живет за мой счет. Три месяца его пою, кормлю, воспитываю, а этот альфонс становится в третью позицию, вот что товарищ, довольно! Одно из двух: или вы сейчас же отправитесь к цветнику и приносите к вечеру десять рублей, или я вас автоматически исключаю из числа пайщиков-концессионеров. Считаю до пяти. Да или нет? Раз…
— Да!!!
— Да!!!
Это грабёж среди бела дня.
— Послушайте, — сказал вдруг великий комбинатор, — как вас звали в детстве?
— А зачем вам?
— Да так! Не знаю; как вас называть. Воробьяниновым звать вас надоело, а Ипполитом Матвеевичем слишком кисло. Как же вас звали? Ипа?
— Киса, — ответил Ипполит Матвеевич, усмехаясь.
— Конгениально!
— А зачем вам?
— Да так! Не знаю; как вас называть. Воробьяниновым звать вас надоело, а Ипполитом Матвеевичем слишком кисло. Как же вас звали? Ипа?
— Киса, — ответил Ипполит Матвеевич, усмехаясь.
— Конгениально!
— Никогда, — принялся вдруг чревовещать Ипполит Матвеевич, — никогда Воробьянинов не протягивал руки.
— Так протянете ноги, старый дуралей! — закричал Остап.
— Так протянете ноги, старый дуралей! — закричал Остап.
