Карлсон — вымышленный персонаж из детской книги Малыш и Карлсон, который живет на крыше шведского писателя Астрид Линдгрен. Он является главным героем и одновременно антигероем книги. Несмотря на свою самоуверенность и шутливость, Карлсон имеет доброе сердце и всегда готов помочь своим друзьям. Он может быть несколько эгоистичным и часто думает только о своем удовольствии, но в конце истории он понимает, что настоящая дружба и счастье — это когда можно делиться радостью и помогать другим. В данной подборке собраны цитаты персонажа Карлсон.
— Поверь мне, Карлсон, не в пирогах счастье…
— Ты что, с ума сошёл? А в чём же ещё?
— Ты что, с ума сошёл? А в чём же ещё?
А мы тут, знаете, всё плюшками балуемся…
Ты что, с ума сошёл? Дорогой друг издалека прилетает на минуточку — а у вас нет торта!
Ведь я — умный, красивый, в меру упитанный мужчина, ну в полном расцвете сил.
Сейчас ты увидишь лучшее в мире привидение с мотором. Дикое, но симпатичное.
Смотри левее. Вон, видишь, двое идут? Знаешь, кто это такие? О, брат! Это жулики! Они замышляют зловещее преступление на крыше, ого-о-о! Тебе страшно? Мне нет.
— Сколько тебе лет?
— Семь.
— Что, семь?!
— А… А что?
— А я думал, восемь.
— Семь.
— Что, семь?!
— А… А что?
— А я думал, восемь.
— Я мужчина! Хоть куда! В полном расцвете сил.
— Да-а? А в каком возрасте бывает этот… расцвет сил?
— Ну, знаешь, э-э-м-м… Не будем об этом говорить.
— Да-а? А в каком возрасте бывает этот… расцвет сил?
— Ну, знаешь, э-э-м-м… Не будем об этом говорить.
Что вы орёте, что вы орёте?! Кругом люди спят! Спокойствие! Сейчас я вас настигну — вот тогда мы похохочем…
— Слушай, ты же забыл варенье!
— Да нет, я взял, взял!
— Взял?
— Взял! [летят дальше] — Слушай, конфеты ты же оставил!
— Да нет же, вот!
— Да нет, я взял, взял!
— Взял?
— Взял! [летят дальше] — Слушай, конфеты ты же оставил!
— Да нет же, вот!
— Карлсон, а мама мне строго-настрого запретила… вот… не трогать варенье…
— Ну? Какой же ты всё-таки гадкий!
— Ну? Какой же ты всё-таки гадкий!
Что вы орёте, что вы орёте?! Кругом люди спят! Спокойствие! Сейчас я вас настигну — вот тогда мы похохочем…
— Слушай, ты же забыл варенье!
— Да нет, я взял, взял!
— Взял?
— Взял! [летят дальше] — Слушай, конфеты ты же оставил!
— Да нет же, вот!
— Да нет, я взял, взял!
— Взял?
— Взял! [летят дальше] — Слушай, конфеты ты же оставил!
— Да нет же, вот!
— Представляю, как рассердится папа!
— Папа? А что папа? [Малыш показывает кулак] Да?… Я полетел…
— Папа? А что папа? [Малыш показывает кулак] Да?… Я полетел…
Я к тебе прилетел на день варе… на день, на день рожденья… Ты что, не рад, что ли?
Свершилось чудо! Наш дорогой Карлсон теперь с нормальной температурой, и ему полагается пошалить…
Спокойствие! Только спокойствие.
У меня знаешь какая бабушка! Она как меня увидит, сразу орет на всю деревню: «Карлсооооончик, дорогооооой!» А потом как налетит, как обнимет! Моя бабушка — она чемпион мира по обниманиям!
— Привет, Малыш! Чем будешь угощать?
— Пирогом.
— С чем?
— С восемью свечками.
— Ну, нет, это я не ем, что такое, один пирог и восемь свечей. Лучше так: восемь пирогов и одна свечка!
— Пирогом.
— С чем?
— С восемью свечками.
— Ну, нет, это я не ем, что такое, один пирог и восемь свечей. Лучше так: восемь пирогов и одна свечка!
— Не реви!
— Хнык.
— Не реви!
— Хнык.
— Это ты ревёшь или я реву?
— Я реву.
— А я не реву!
— И не реви.
— Хнык.
— Не реви!
— Хнык.
— Это ты ревёшь или я реву?
— Я реву.
— А я не реву!
— И не реви.
— Мадам!
— Между прочим, мадемуазель…
— Между прочим, мадемуазель…
Ну я так не играю…
О, я самый больной в мире человек… Что ты стоишь? Что ты стоишь?! Ты же собирался быть мне родной матерью! Ну?
Эээх, попадёшь к вам в дом — научишься есть всякую гадость!
Я к тебе прилетел на день варе… на день, на день рожденья… Ты что, не рад, что ли?
Свершилось чудо! Наш дорогой Карлсон теперь с нормальной температурой, и ему полагается пошалить…
— Позвольте! Кто это такой?!
— Это? Да это же Карлсон, который живет на крыше!..
— Позвольте! Так это вы жужжали у меня в ушах?! Да? Вы?
— Ну, откровенно говоря, да.
— Так это вы таскали мои плюшки?! [рукой нашаривает веник]
— Это? Да это же Карлсон, который живет на крыше!..
— Позвольте! Так это вы жужжали у меня в ушах?! Да? Вы?
— Ну, откровенно говоря, да.
— Так это вы таскали мои плюшки?! [рукой нашаривает веник]
— Привет от лучшего в мире привидения с мотором!
— Бр-бр-бр-бр-бр! Вот говорили мне — нельзя с утра до ночи смотреть телевизор. Вот вам, пожалуйста.
— Ну давайте, давайте знакомиться!
— Не надо… Я вас боюсь…
— Но почему же?
— Я боюсь… привидений.
— Бр-бр-бр-бр-бр! Вот говорили мне — нельзя с утра до ночи смотреть телевизор. Вот вам, пожалуйста.
— Ну давайте, давайте знакомиться!
— Не надо… Я вас боюсь…
— Но почему же?
— Я боюсь… привидений.
У вас в доме завелась говорящая голова! Вон, вон она на нас глядит!
— Но ведь мы же не знали…
— А что вы вообще знали? Вы должны были надеяться!.. Изо всех сил.
— А что вы вообще знали? Вы должны были надеяться!.. Изо всех сил.
Добро пожаловать, дорогой друг Карлсон!.. Ну и ты заходи…
— Приходишь голодный как пес, — ворчал Карлсон, — а этот сидит себе как ни в чем не бывало перед полной тарелкой каши, вокруг шеи у него повязана салфетка, и он бубнит себе под нос, что надо съесть ложку за маму, ложку за папу, ложку за тетю Августу…
— За какую тетю Августу? — спросил Малыш, сгорая от любопытства.
— Понятия не имею, — ответил Карлсон.
— Так зачем же есть кашу за ее здоровье? — рассмеялся Малыш.
Но Карлсону было не до смеха.
— Ах, вот как! Значит, твой друг должен умереть с голоду только потому, что ты не знаешь каких-то там старых теток, которые живут где-то у черта на рогах!
— За какую тетю Августу? — спросил Малыш, сгорая от любопытства.
— Понятия не имею, — ответил Карлсон.
— Так зачем же есть кашу за ее здоровье? — рассмеялся Малыш.
Но Карлсону было не до смеха.
— Ах, вот как! Значит, твой друг должен умереть с голоду только потому, что ты не знаешь каких-то там старых теток, которые живут где-то у черта на рогах!
— Карлсон!
— Что ты орешь? Ты же мне всю рыбу распугал!
— Что ты орешь? Ты же мне всю рыбу распугал!
— Я мужчина! Хоть куда! В полном расцвете сил.
— Да-а? А в каком возрасте бывает этот… расцвет сил?
— Ну, знаешь, э-э-м-м… Не будем об этом говорить.
— Да-а? А в каком возрасте бывает этот… расцвет сил?
— Ну, знаешь, э-э-м-м… Не будем об этом говорить.
Если я действительно стою сто тысяч миллионов, то нельзя ли мне получить хоть немного наличными… чтобы я мог купить маленького щенка?
Разве можно прожить всю жизнь вот так, без собаки?
Свершилось чудо! Друг спас жизнь друга!
Пустяки, дело-то житейское!
На шею не дави!
Вообще-то мне больше хотелось бы иметь собаку, чем жену.
Это я шалю. Ну, то есть балуюсь.
— Собаку мне не подарят…
— Кого? Собаку?… А как же я? Малыш, ведь я же лучше… лучше собаки!
— Кого? Собаку?… А как же я? Малыш, ведь я же лучше… лучше собаки!
— Простите, у вас можно тут приземлиться?
— Че… Чего?
— Ну что-что, посадку давай! Ты что, не видишь — я ослабеваю?!
— Че… Чего?
— Ну что-что, посадку давай! Ты что, не видишь — я ослабеваю?!
— Что ж ты мне врал-то?
— Чего?
— Что тебе семь лет!
— А сколько?
— Но ты весишь-то ты на все восемь!!!
— Чего?
— Что тебе семь лет!
— А сколько?
— Но ты весишь-то ты на все восемь!!!
Такая большая домомучительница в такую маленькую коробочку?
— Я сказала, отвечай — да или нет! На простой вопрос всегда можно ответить «да» или «нет», по-моему, это не трудно! — завопила фрекен Бок.
— Представь себе, трудно, — вмешался Карлсон. — Я сейчас задам тебе простой вопрос, и ты сама в этом убедишься.
Вот, слушай! Ты перестала пить коньяк по утрам, отвечай — да или нет?
У фрекен Бок перехватило дыхание, казалось, она вот-вот упадет без чувств. Она хотела что-то сказать, но не могла вымолвить ни слова.
— Ну вот вам, — сказал Карлсон с торжеством. — Повторяю свой вопрос: ты перестала пить коньяк по утрам?
— Да, да, конечно, — убеждённо заверил Малыш, которому так хотелось помочь фрекен Бок.
Но тут она совсем озверела.
— Нет! — закричала она, совсем потеряв голову.
Малыш покраснел и подхватил, чтобы её поддержать:
— Нет, нет, не перестала!
— Жаль, жаль, — сказал Карлсон. — Пьянство к добру не приводит.
— Представь себе, трудно, — вмешался Карлсон. — Я сейчас задам тебе простой вопрос, и ты сама в этом убедишься.
Вот, слушай! Ты перестала пить коньяк по утрам, отвечай — да или нет?
У фрекен Бок перехватило дыхание, казалось, она вот-вот упадет без чувств. Она хотела что-то сказать, но не могла вымолвить ни слова.
— Ну вот вам, — сказал Карлсон с торжеством. — Повторяю свой вопрос: ты перестала пить коньяк по утрам?
— Да, да, конечно, — убеждённо заверил Малыш, которому так хотелось помочь фрекен Бок.
Но тут она совсем озверела.
— Нет! — закричала она, совсем потеряв голову.
Малыш покраснел и подхватил, чтобы её поддержать:
— Нет, нет, не перестала!
— Жаль, жаль, — сказал Карлсон. — Пьянство к добру не приводит.
Это я шалю. Ну, то есть балуюсь.
Но ведь я же ещё и талантливый!
Малыш, со мной не соскучишься!
— Знаешь что? Ты мне должен стать родной матерью!
— Слушай, а ты, по-моему, не болен!
— Нет, болен!
— Не-а!
— Какой ты противный! Что ж, я заболеть что ли не могу, как все люди?
— А ты хочешь заболеть?
— А ты будто не хочешь!
— Нет…
— Да все этого хотят! Лежи себе… Слушай! Летим ко мне! Я лягу в постель, а ты меня спросишь, как я себя чувствую! А я тебе скажу: «Я самый больной в мире человек… и мне больше ничего не надо, кроме… может быть, ну какой-нибудь торт огромный… гору шоколада… и, может быть, еще какой-нибудь пребольшой-большой кулёк конфет!»
— Слушай, а ты, по-моему, не болен!
— Нет, болен!
— Не-а!
— Какой ты противный! Что ж, я заболеть что ли не могу, как все люди?
— А ты хочешь заболеть?
— А ты будто не хочешь!
— Нет…
— Да все этого хотят! Лежи себе… Слушай! Летим ко мне! Я лягу в постель, а ты меня спросишь, как я себя чувствую! А я тебе скажу: «Я самый больной в мире человек… и мне больше ничего не надо, кроме… может быть, ну какой-нибудь торт огромный… гору шоколада… и, может быть, еще какой-нибудь пребольшой-большой кулёк конфет!»
Не надо слов — плюшки подгорают…
Взгляните на себя оттуда… из детства, вам было бы хорошо с такими родителями?
Это я шалю. Ну, то есть балуюсь.
Ты что, с ума сошёл? Дорогой друг издалека прилетает на минуточку — а у вас нет торта!
Сейчас ты увидишь лучшее в мире привидение с мотором. Дикое, но симпатичное.
Такая большая домомучительница в такую маленькую коробочку?
О, я самый больной в мире человек… Что ты стоишь? Что ты стоишь? Ты же собирался быть мне родной матерью! Ну?
— Мадам!
— Между прочим, мадемуазель…
— Между прочим, мадемуазель…
— Поверь мне, Карлсон, не в пирогах счастье…
— Ты что, с ума сошёл? А в чём же ещё?
— Ты что, с ума сошёл? А в чём же ещё?
Спокойствие! Только спокойствие.
