Джокер – самый известный противник супергероя Бэтмана. Он является авторитетом в криминальном сообществе, обладает садистским чувством юмора. Джокер был внесен в список самых популярных выдуманных злодеев. В комиксах у него зеленые волосы и одет в строгий официальный костюм. В данной подборке собраны цитаты персонажа Джокера.
Для них ты просто псих, как я. Сейчас ты им нужен, а надоешь — они тебя выкинут, как прокажённого. Их принципы, их кодекс — всего лишь слова, забываемые при первой опасности. Они такие, какими мир позволяет им быть.
А я не убью тебя, потому что с тобой безумно весело.
А что ты нервничаешь? Из-за шрамов? Сказать, откуда они? Иди сюда, смотри на меня.
У меня была жена, красивая! Как ты! Она говорила мне, что я слишком грустный. Что мне нужно больше улыбаться, она была игроком, и крупно задолжала этим акулам, однажды они ей порезали лицо, у нас не было денег на операцию, её это убивало. Я лишь хотел, чтобы она снова улыбнулась, я хотел, чтобы она знала, что мне плевать на шрамы, поэтому я вставил лезвие себе в рот, и сделал это, сам с собой. И знаешь что? Она не могла видеть меня, она ушла. Теперь я вижу всю иронию, теперь я всегда улыбаюсь.
У меня была жена, красивая! Как ты! Она говорила мне, что я слишком грустный. Что мне нужно больше улыбаться, она была игроком, и крупно задолжала этим акулам, однажды они ей порезали лицо, у нас не было денег на операцию, её это убивало. Я лишь хотел, чтобы она снова улыбнулась, я хотел, чтобы она знала, что мне плевать на шрамы, поэтому я вставил лезвие себе в рот, и сделал это, сам с собой. И знаешь что? Она не могла видеть меня, она ушла. Теперь я вижу всю иронию, теперь я всегда улыбаюсь.
Хочешь знать, почему я использую нож? Пушки слишком быстры, не успеваешь насладиться, получить истинное удовольствие, а когда я использую нож, в этот самый последний момент раскрывается ВСЯ человеческая сущность, и в каком-то смысле я знаю твоих друзей лучше, чем ты. И… хочешь знать, кто из них был трусом?
Безумие как гравитация — нужно только подтолкнуть.
Дело вовсе не в деньгах, главное чтобы дошёл смысл послания — что всё сгорит.
Я верю, что то, что тебя не убивает, делает тебя… страннее!
Я похож на человека, у которого есть план? Ты знаешь, кто я? Я пес, бегущий за машиной — я бы не знал, что делать, если бы догнал, так что я просто делаю и все.
Если умеешь что-то, не делай этого бесплатно.
Знаешь, что я заметил? Никто не паникует, когда все идет согласно плану. Даже если план чудовищен. Если завтра, я заявлю прессе, что один из бандитов умрет, или грузовик с солдатами взлетит на воздух, никто не будет паниковать, потому что все это — часть плана. Но когда я говорю, что какой-то жалкий мэр умрет, все вокруг теряют голову. Совсем немного анархии. Нарушение установленного порядка, и все вокруг повергается в хаос. Я — носитель хаоса. Знаешь, что является основой хаоса? Это страх.
— Что ты собираешь делать со своей долей?
— У меня простые запросы. Я люблю динамит, оружейный порох и бензин.
— Знаешь, что между ними общего? Они дёшевы.
— У меня простые запросы. Я люблю динамит, оружейный порох и бензин.
— Знаешь, что между ними общего? Они дёшевы.
Единственный способ жить в этом мире — это жить без правил.
Зубы заговариваешь… Он мне нравится. Он такой серьезный!
Не терпится показать тебе свои игрушки.
— Это было искренне. — Да. — Мы с тобой подружимся.
— У меня есть еще одна просьба, доктор. — Да, все что угодно. — Новый пулемет. — Пулемет?
— Иди к папочке. — Пудинг?
— Жми на газ, Пудинг. Давай. — У нас с тобой есть компания. — Мышка, мышка, мышка. Тупая мышь испортил нам свидание. Пудинг, Пудинг, я не умею плавать.
— Этой птичке, хана. Что ж, детка, только ты и я. — Я готова.
— Пудинг! — Пойдем домой.
— Эм… Меня зовут Харлин. Харлин Квинзель. — Какое прекрасное имя! Твои друзья называют тебя Харли? — Ох… У меня не много друзей. — Ну, Харли… У тебя только что он появился.
— Пудинг! Ты нарядился ради меня? — Ради тебя я на все готов. Между прочим, я прихватил виноград, шампанское во льду и медвежью шкуру.
— Ты счастливчик. Она дьяволица. — О так и есть. Она настоящая дъяволица! Огонь моих чресел. Заноза в моем сердце. Одна на миллион — роскошная Харли Квинн!
— Ты умрешь за меня? — Да. — Слишком просто. Будешь ли, будешь ли ты жить для меня? — Да. — Осторожно, никогда не произноси эту клятву, не подумав. Страсть приводит к уступкам, а уступки к подчинению. Ты хочешь этого? — Хочу. — Скажи это. Скажи это. Скажи это. Проси, проси, проси… — Прошу. — О боже мой, как ты… как ты хороша.
— Привет, Бэтмен! Поймай своего злейшего врага! — Супермен — мой злейший враг. — Так он вовсе не злой! — Ну, что ж… В таком случае, злодея пока нет. Я просто сражаюсь с несколькими людьми. Люблю сражаться.
Псих? Может, покромсать тебя на мелкие кусочки и скормить твоим псам, хмм? Посмотрим тогда, насколько верен голодный пёс!
Однажды приняв ванну, я вдруг осознал, что предназначен для великого.
Нет, вы только посмотрите на этого беднягу! Вот что с людьми делает доза реальности. Я лично потому к этой гадости и не притрагиваюсь. Она, знаете ли, мешает галлюцинировать.
Всегда мечтал посмотреть в лицо дьяволу, не глядя при этом в зеркало.
С головы начинать нельзя — жертва быстро теряется, не успевает понять, что с ней случилось…
Я покажу тебе. Когда у них кончатся деньги, эти цивилизованные люди съедят друг друга. Я не монстр. Я вижу их насквозь.
Никому нельзя доверять, всё приходится делать самому!
Хочешь знать, откуда эти шрамы? Мой папаша был алкаш и изверг, и однажды он взбесился больше обычного. Мамочка схватила кухонный нож, чтобы себя защитить, но папочке это не понравилось! И вот у меня на глазах он её зарезал, хохотал как сумасшедший. Потом повернулся и говорит: «Чего ты такой серьёзный, сынок?» Он шёл на меня с ножом… «Чего ты такой серьёзный, сынок?!» Он вставил мне лезвие в рот: «Давай-ка мы тебе нарисуем улыбку!» И…. «Чего ты такой серьёзный?»
Хочешь знать, откуда эти шрамы? Мой папаша был алкаш и изверг, и однажды он взбесился больше обычного. Мамочка схватила кухонный нож, чтобы себя защитить, но папочке это не понравилось! И вот у меня на глазах он её зарезал, хохотал как сумасшедший. Потом повернулся и говорит: «Чего ты такой серьёзный, сынок?» Он шёл на меня с ножом… «Чего ты такой серьёзный, сынок?!» Он вставил мне лезвие в рот: «Давай-ка мы тебе нарисуем улыбку!» И…. «Чего ты такой серьёзный?»
Вы не впадаете в депрессию? Зная, насколько вы всё-таки одиноки?
У Гордона есть планы, у мафии есть планы, у полиции есть планы…они планировщики. Планировщики всегда пытаются контролировать свои тесные мирки. Я не планировщик, я пытаюсь показать им, насколько жалки их попытки всё контролировать.
Убийство — это тоже выбор.
Как насчёт фокуса? Я заставлю этот карандаш исчезнуть! Та-дааа… Он испарился!
Не говори как все, ты не такой. Хотя и хочешь им быть.
Я не хочу убивать тебя! Что я без тебя буду делать? Снова обворовывать мафию? Нет, нет. Нет. Нет, ты… дополняешь меня.
— Все врачи, у которых ты наблюдался, диагностировали разные типы психоза. Начиная с синдрома раздвоения личности и до… Список бесконечен.
— Спасибо, я стараюсь.
— Спасибо, я стараюсь.
— Ты счастливчик. Она дьяволица.
— О, так и есть. Она настоящая дьяволица! Огонь моих чресел. Заноза в моем сердце. Одна на миллион — роскошная Харли Квинн!
— О, так и есть. Она настоящая дьяволица! Огонь моих чресел. Заноза в моем сердце. Одна на миллион — роскошная Харли Квинн!
Вы собираетесь убить меня?
— О, я не убью тебя. Я всего лишь сделаю тебе очень-очень больно.
— О, я не убью тебя. Я всего лишь сделаю тебе очень-очень больно.
Память так коварна. Сначала она преподносит вам букет удовольствий. Трогательные родные запахи детства, волшебное сияние юности — всю эту мишуру… А потом она ведет вас туда, куда вам совсем не хочется возвращаться… Туда, где холодно и темно, где в тумане бродят расплывчатые тени, которые, как вы надеялись уже никогда не вернутся.
Но можем ли мы жить без этого? В конце концов, память — основа разума. И следовательно мы отвергаем разум, если не можем смириться с собственным прошлым. С другой стороны, почему бы и нет? Никто, вроде бы, не связан долгосрочными обязательствами! Зачем же все время быть в здравом уме и трезвой памяти?
Так что, в случае неудачного поворота ваших мыслей, если вдруг вас на полном ходу занесет в тот уголок памяти, где царит непереносимый ужас, помните: безумие всегда рядом.
Безумие — это запасной выход. Вы можете просто шагнуть через порог, оставив позади весь этот кошмар, и запереть дверь. Отгородиться от него… навсегда.
Но можем ли мы жить без этого? В конце концов, память — основа разума. И следовательно мы отвергаем разум, если не можем смириться с собственным прошлым. С другой стороны, почему бы и нет? Никто, вроде бы, не связан долгосрочными обязательствами! Зачем же все время быть в здравом уме и трезвой памяти?
Так что, в случае неудачного поворота ваших мыслей, если вдруг вас на полном ходу занесет в тот уголок памяти, где царит непереносимый ужас, помните: безумие всегда рядом.
Безумие — это запасной выход. Вы можете просто шагнуть через порог, оставив позади весь этот кошмар, и запереть дверь. Отгородиться от него… навсегда.
Ха-Ха-Ха. А знаешь, это забавно… То, что здесь происходит. Напоминает мне один анекдот… Короче, жили-были двое в дурдоме… И однажды ночью… Однажды ночью они решили, что им там больше не нравится… И захотели сбежать! Ну и вот, вылезли они на крышу и видят: лишь небольшое расстояние отделяет их от соседнего дома, а дальше – целая вереница крыш простирается в лунном свете… Дорога, ведущая к свободе. И первый парень – он спокойно перепрыгивает на соседнюю крышу. А его друг… Его друг все никак не решается прыгнуть. Видишь ли… Видишь ли, он боится упасть. Тогда, первому приходит в голову отличная мысль… Он говорит: «Эй! У меня с собой фонарик есть! Я сейчас посвечу в твою сторону, и ты сможешь дойти до меня по лучу света!» Н-но второй парень только трясет головой. Он г-гг… говорит… Он говорит: «Я т-тебе что – СУМАСШЕДШИЙ, что ли? …Ты ж его выключишь, когда я на полдороги буду!
Несмотря на то, что жизнь — это банка вишневого варенья, А вам в последнее время попадаются одни косточки, Вы всегда должны помнить одну вещь: Повсюду хаос, боль и страх, Весь мир купается в слезах.
Дамы и господа! Вы читали об этом в газетах, а теперь увидите собственными глазами! Трепещите: перед вами одна из самых редких и чудовищных ошибок природы! Итак… Совершенно обычный человек!
Ха-Ха-Ха. А знаешь, это забавно… То, что здесь происходит. Напоминает мне один анекдот… Короче, жили-были двое в дурдоме… И однажды ночью… Однажды ночью они решили, что им там больше не нравится… И захотели сбежать! Ну и вот, вылезли они на крышу и видят: лишь небольшое расстояние отделяет их от соседнего дома, а дальше – целая вереница крыш простирается в лунном свете… Дорога, ведущая к свободе.
— Окажи себе услугу, Харлин — держись от него подальше. — Она не уходит — она уволена! Ещё не хватало подцепить твоё ничтожество от тебя! — Что?! — О, ничего! Пустяки! Я приготовил щедрую компенсацию. — Джокер! — Нет-нет, иди спасай мир. Я с этим справлюсь… Оу! — Потом меня поблагодаришь, Харлин. Может, Супермен и был прав насчёт тебя…
— Шалтай-Болтай с крыши упал, Шалтай-Болтай свой костюм про… — Отличный цвет. Идёт к твоим глазам. Весьма стильно… — Если не хотите, чтобы Супермен победил, отойдите. Оба. — Так ты против Супермена? Вы же не разлей вода! — Это только для вида. Чтобы помочь сопротивлению. — Что ж… Не против, если я присоединюсь? Куколка, помоги мистеру Лютеру выбраться из «моего» костюма. — Один момент, сладкий! — Неа, не пойдёт!
— Восстал из мёртвых? Лучше бы оставил костюмчик там. — Это не лучший мой наряд, но он удобен. И функционален! — Сдать тебя Супермену — какое будет удовольствие. — Не сегодня, дорогая. У тебя голова сейчас разболится!
Мне нравится смена декора — Аркхэм выглядит бесподобно. Дорогие члены Клана… Вы знаете правду о происшествии в Метрополисе — тех людей погубил Супермен. А потом он попытался убить меня. Я благодарен вам за то, что вы сделали в память обо мне — за то, что причиняли неудобства, вызывали волнения и всячески досаждали Человеку из Стали. Но давайте мыслить глобальнее… Харли говорит, эту таблетку Последний Сын Криптона разработал для своих подручных. Потом её заполучили повстанцы Бэтмена. Теперь у нас она тоже есть. С этой штукой будет не больно, даже если на тебя упадёт автобус. Мечта комедианта!.. С этого момента мы станем не просто досаждать. Лающая собака станет разъярённым слоном, подушка-пердушка — миной, а Джокер — королём!
Нужно сказать Бэтмену, что его семья понесла ещё одну тяжкую утрату. Но улыбка — лучшее лекарство!
— Я уже скучаю по тебе, мой хмурый летающий грызун… На чём я остановился перед тем, как меня так грубо… — … набили свинцом? — Ау!… Харли? — Харлин! Мне сообщили, что какой-то разодетый под Джокера урод сражался с двойником Бэтмена. Ты выглядишь, как надо, и смелости тебе не занимать, но ты не имеешь права подражать ему! Джокер был героем, а ты ему и в подмётки не годишься! — Харли, это я! Я и есть Джокер! Смотри — у меня на трусах написано! — Не смешно, урод! Никто не имеет права выдавать себя за моего «мистера Джея»!
— Суперменчик и Летучая Мышка вместе… Скажи, чьи сапоги приятнее лизать? — Бэтмен — преступник. Как и ты, Джокер. — Я совсем другое дело. — Так ты у себя дома герой? — О нет, дорогуша! Бэтмен морочит молодые мозги, а я вышибаю их из черепушек.
— Ну что, успокоилась? — Это ты!.. Это видно по тому, как ты… двигаешься… Как ты… — … дерёшься? — Ну… да! — Это любовь… Ты почувствовала любовь, да? — Я… снова ощущаю себя собой. Джокер мёртв, но ты… — Это не привычный мне Готэм, но Джокер — это я, дорогая. Я ведь твой Джокер, Харли? — Сладкий!… Пойдём, с тобой хотят повидаться!
Думаешь, что можешь завести семью. Что если ты меня запрёшь, я волшебным образом испарюсь, и им ничего не будет угрожать. Такой большой, а такой глупый. А теперь иди — мне надо ещё побег готовить. Следующий номер будет ещё грандиознее! Я знаю: раны ещё свежи, но… Думаешь, ты сможешь снова полюбить? Может, свою новую семью ты не убьешь…
— Твои глаза. Глаза Дьявола. Совсем как у него. — У кого? У Супермена? Его летающие дружки схватили Бэтмена. Моего Бэтмена!.. Нашего Бэтмена. — Тихо! А не то я надену на тебя наручники и оставлю полицейским. — Тогда зачем ты меня от них спас?
— Бэтмен! Мой coeur des coeurs! Мой pomme de frites! Знал, что эта макака Дефстроук не сможет тебя убить! — Не повезло тебе… — Чего это ты так напугался? Я просто привёл её в готовность. Бояться надо вот этой кнопочки. — Нажмёшь кнопку — погибнут 8000000 людей. — Восемь миллионов и два человека, дорогуша. Я хотел бы насладиться фейерверком с безопасного расстояния, но раз уж явился ты, то приглашаю тебя на последний танец…
Жаль, что я без камеры — получил бы миллионов десять просмотров.
— Чёрт подери! Ну, чего ты ждешь? Вышиби из меня всю дурь и сорви аплодисменты. Давай! — Нет, не в этот раз. Я не хочу тебя бить. Я не хочу, чтобы один из нас в конце концов убил другого. Но у нас кончаются альтернативы. Возможно, это зависит от этой ночи. Я не знаю, что с тобой случилось, что так искорёжило твою жизнь, но, возможно, что и со мной случилось что-то похожее. Возможно, мы можем работать вместе. Я мог бы реабилитировать тебя. Тебе необязательно быть одному. Нам не нужно убивать друг друга. Позволь помочь тебе. — Извини, но нет. Уже слишком поздно.
Единственный способ выжить этом мире — это жить без правил.
Безумие — оно как гравитация, нужно всего лишь слегка подтолкнуть.
Да, я свихнулся. Когда я понял, что весь мир – это ужасная черная шутка, я сошел с ума! Я признаю это!… Ты ведь не дурак, должен чувствовать ситуацию. Знаешь, сколько раз мы были на пороге Третьей мировой войны из-за скопления гусей на экране компьютера? Знаешь, что стало причиной последней мировой войны? Спор о том, сколько телеграфных столбов Германия задолжала своим военным кредиторам! Телеграфных столбов! Ха-ха-ха-ха-ха! Вот это шутка! Все, что мы любим, все, за что мы боремся, — все обречено! Ну что, ты еще не видишь забавную сторону ситуации?
Достаточно безумия? Достаточно? И как вы измеряете безумие?
Я хочу сказать, что я сошел с ума. И я достаточно умен, чтобы признать это.
Вас только деньги волнуют. Этот город заслуживает преступников получше, и я их ему дам.
— Пудинг! Ты нарядился ради меня?
— Ради тебя я на всё готов. Между прочим, я прихватил виноградную содовую во льду и медвежью шкуру.
— Ради тебя я на всё готов. Между прочим, я прихватил виноградную содовую во льду и медвежью шкуру.
Да если бы я не был сумасшедшим, то был бы ненормальным!
Помнить — опасно. Прошлое всегда неприятное и нервное. Да, наша память коварна. Сначала ты помнишь карнавал, веселье, детские запахи, потом яркий переходный возраст, ну и прочая сентиментальная ерунда. А потом память ведет тебя туда, куда не хочется. Туда, где темно и холодно. Туда, где бродят жуткие тени, о которых ты хочешь забыть. Память мерзкая и отвратительная. Как и дети, правда?… Но разве мы можем жить без них? Наши причины основаны на воспоминаниях. Отрицая их — мы отрицаем причины поступков. Хотя, что в этом такого в самом деле, мы же не привязаны к рациональности. Нет здравомыслия. И когда ты оказываешься запертым в поезде размышлений, который несет тебя к самым неприятным и жутким воспоминаниям, помни: выход есть — безумие. Можно просто выйти и закрыть дверь за всеми жуткими вещами, что случались с тобой. Их можно запереть… Навсегда.
Пацан… Я — Джокер. Я не убиваю всех подряд. Я убиваю, когда это забавно. Хрен ли такого забавного в том, что я убью тебя?
Итак, компания у нас маленькая, но у нас огромный потенциал для энергичного… расширения. Так, кто из вас господа хочет присоединиться к нашей команде? Сейчас… свободно только одно место, так что мы проведём… конкурс. Не тяните.
Слова, слова, слова, слова, слова, слова, слова, слова… Будешь много болтать, будешь страдать!
— Отмотаем время на год назад. Эти копы и прокуроры тогда не перебегали вам дорогу. А теперь? В чём дело? У вас у всех яйца отвалились? А? Такие, как я…
— Чокнутые!
— Люди вроде меня… Слушайте, я знаю, почему вы проводите свои «занятия по групповой терапии» лишь при дневном свете. Я знаю, почему вы боитесь выходить ночью. Бэтмен. Бэтмен показал Готэму ваше истинное лицо, к сожалению. Дент — это только начало. И что касается этого… телевизионного, так сказать, плана… У Бэтмена нет юрисдикции. Он найдёт его и раздавит как букашку. Я с одного взгляда вижу стукачей, и…
— Что ты предлагаешь?
— Всё очень просто. Мы убьём Бэтмена.
— Чокнутые!
— Люди вроде меня… Слушайте, я знаю, почему вы проводите свои «занятия по групповой терапии» лишь при дневном свете. Я знаю, почему вы боитесь выходить ночью. Бэтмен. Бэтмен показал Готэму ваше истинное лицо, к сожалению. Дент — это только начало. И что касается этого… телевизионного, так сказать, плана… У Бэтмена нет юрисдикции. Он найдёт его и раздавит как букашку. Я с одного взгляда вижу стукачей, и…
— Что ты предлагаешь?
— Всё очень просто. Мы убьём Бэтмена.
— Доктор Квинзель, я живу ради этих минут с тобой. Что там такое?
— Я принесла вам котенка.
— Как трогательно.
— Я принесла вам котенка.
— Как трогательно.
— Этой птичке, хана. Что ж, детка, только ты и я.
— Я готова.
— Я готова.
Психа? Может, покромсать тебя на мелкие кусочки и скормить твоим псам, а? Тогда посмотрим, насколько верен голодный пёс.
Жаль, что я без камеры — получил бы миллионов десять просмотров.
Людям всегда хочется большего.
— Жми на газ, Пудинг! Давай!
— У нас с тобой есть компания.
— Мышка, мышка, мышка. Тупая мышь испортил нам свидание! Пудинг… Пудинг, я не умею плавать!
— У нас с тобой есть компания.
— Мышка, мышка, мышка. Тупая мышь испортил нам свидание! Пудинг… Пудинг, я не умею плавать!
Вспомнил? А я бы на вашем месте этого не делал. Воспоминания опасны. Прошлое полно тревог и волнений. Старые недобрые времена, можно сказать. Память так коварна. Сначала она преподносит вам букет удовольствий. Трогательные родные запахи детства, волшебное сияние юности — всю эту мишуру.
— Сколько ты хочешь? — Половину. — Ты спятил. — Нет, вовсе нет. Я не спятил. Если мы не разберемся с этим сейчас, скоро малыш Гэмбол не сможет купить даже косяк своей бабуле.
О, я не убью тебя. Я всего лишь сделаю тебе очень-очень больно.
Я не хочу убивать тебя! Что я без тебя буду делать? Снова обворовывать мафию? Нет, нет. Нет. Нет, ты… дополняешь меня.
Посмотрите, кто здесь. Я не видел тебя с тех пор… как давно это было? Так, была психушка, несколько монстров и, ах да, ты оставил меня умирать. Возможно, ты помнишь все по-другому, но какая разница?
Да если бы я не был сумасшедшим, то был бы ненормальным!
— Ты одурманил меня! Заставил меня… Лоис… мой сын… — Сначала Криптон, потом Метрополис… Куда ни посмотри, а дорогие тебе люди рано или поздно взрываются.
Что ты чувствуешь, надевая эту маску? Ты так прячешься от мира, или хочешь, чтобы мир прятался от тебя? А может, ты чувствуешь себя неуязвимым? Больше, чем просто человек? Или, быть может, ты такой же, как я? Ты понимаешь, что жизнь подобна дурацкой шутке, поэтому решил бороться с ней? Но что случится, когда иллюзия станет реальностью — когда мы станем теми, кем притворяемся? Впрочем, разве это важно?
Никогда не извиняйся за то, как ты выглядишь.
Людям всегда хочется большего.
— Все врачи, у которых ты наблюдался, диагностировали разные типы психоза. Начиная с синдрома раздвоения личности и до… Список бесконечен. — Спасибо, я стараюсь.
Не говори как все, ты не такой. Хотя и хочешь им быть.
Вас только деньги волнуют. Этот город заслуживает преступников получше, и я их ему дам.
Никому нельзя доверять, всё приходится делать самому!
У Гордона есть планы, у мафии есть планы, у полиции есть планы…они планировщики. Планировщики всегда пытаются контролировать свои тесные мирки. Я не планировщик, я пытаюсь показать им, насколько жалки их попытки всё контролировать.
Убийство — это тоже выбор.
Итак, компания у нас маленькая, но у нас огромный потенциал для энергичного… расширения. Так, кто из вас господа хочет присоединиться к нашей команде? Сейчас… свободно только одно место, так что мы проведём… конкурс. Не тяните.
Посмотрите, кто здесь. Я не видел тебя с тех пор… как давно это было? Так, была психушка, несколько монстров и, ах да, ты оставил меня умирать. Возможно, ты помнишь все по-другому, но какая разница?
Вспомнил? А я бы на вашем месте этого не делал. Воспоминания опасны. Прошлое полно тревог и волнений. Старые недобрые времена, можно сказать. Память так коварна. Сначала она преподносит вам букет удовольствий. Трогательные родные запахи детства, волшебное сияние юности — всю эту мишуру. А потом она ведет вас туда, куда вам совсем не хочется возвращаться. Туда, где холодно и темно, где в тумане бродят расплывчатые тени, которые, как вы надеялись, уже никогда не вернутся. Воспоминания, эти маленькие засранцы, могут быть подлыми и гадкими. Совсем как дети. Но можем ли мы жить без них? В конце концов, память — основа разума. И следовательно, мы отвергаем разум, если не можем смириться с собственным прошлым. С другой стороны, почему бы и нет? Никто вроде бы не связан с разумом долгосрочными обязательствами. Зачем же все время быть в здравом уме и трезвой памяти? Так что, в случае неудачного поворота ваших мыслей, если вдруг вас на полном ходу занесет в тот уголок памяти, где царит непереносимый ужас, помните: безумие всегда рядом. Безумие — это запасной выход. Вы можете просто шагнуть через порог, оставив позади весь этот кошмар, и запереть дверь. Отгородиться от него навсегда.
Дамы и господа! Вы читали об этом в газетах, а теперь увидите собственными глазами! Трепещите: перед вами одна из самых редких и чудовищных ошибок природы! Итак… Совершенно обычный человек!
Никогда не извиняйся за то, как ты выглядишь.
Что ты чувствуешь, надевая эту маску? Ты так прячешься от мира, или хочешь, чтобы мир прятался от тебя? А может, ты чувствуешь себя неуязвимым? Больше, чем просто человек? Или, быть может, ты такой же, как я? Ты понимаешь, что жизнь подобна дурацкой шутке, поэтому решил бороться с ней? Но что случится, когда иллюзия станет реальностью — когда мы станем теми, кем притворяемся? Впрочем, разве это важно? Мы-то с тобой знаем, что не было бы подходящей маски, не пришлось бы её снимать.
Что ты чувствуешь, надевая эту маску? Ты так прячешься от мира, или хочешь, чтобы мир прятался от тебя? А может, ты чувствуешь себя неуязвимым? Больше, чем просто человек? Или, быть может, ты такой же, как я? Ты понимаешь, что жизнь подобна дурацкой шутке, поэтому решил бороться с ней? Но что случится, когда иллюзия станет реальностью — когда мы станем теми, кем притворяемся? Впрочем, разве это важно? Мы-то с тобой знаем, что не было бы подходящей маски, не пришлось бы её снимать.
— Больше всего на свете я хочу убить его. Не проходит и дня, чтобы я не хотел помучить его так же, как он мучил других, и потом… прикончить его.
— О-о-о, значит ты обо мне думаешь?
— О-о-о, значит ты обо мне думаешь?
Несмотря на то, что жизнь — это банка вишневого варенья,
А вам в последнее время попадаются одни косточки,
Вы всегда должны помнить одну вещь:
Повсюду хаос, боль и страх,
Весь мир купается в слезах,
А в новостях разруха, голод и война.
Но я готов вам дать совет,
Как убежать от этих бед.
Сомнений нет — моя концепция верна.
Слети с катушек — изящно, как аэроплан!
Слети с катушек — пустив слюну, танцуй канкан.
Мистер, жизнь прекрасна в клетке безопасной —
Прочь гони мирскую дребедень.
Променяй всю эту жесть
На палату номер шесть
И инъекции два раза в день!
А вам в последнее время попадаются одни косточки,
Вы всегда должны помнить одну вещь:
Повсюду хаос, боль и страх,
Весь мир купается в слезах,
А в новостях разруха, голод и война.
Но я готов вам дать совет,
Как убежать от этих бед.
Сомнений нет — моя концепция верна.
Слети с катушек — изящно, как аэроплан!
Слети с катушек — пустив слюну, танцуй канкан.
Мистер, жизнь прекрасна в клетке безопасной —
Прочь гони мирскую дребедень.
Променяй всю эту жесть
На палату номер шесть
И инъекции два раза в день!
Зубы заговариваешь… Он мне нравится. Он такой серьёзный!
Не терпится показать тебе свои игрушки.
[Григгс целует руку Джокеру]
— Это было искренне.
— Да.
— Мы с тобой подружимся.
— Да.
— Мы с тобой подружимся.
— Объясните, что я тут делаю? Кто нибудь?
— Делаешь?! Ты делаешь то, чтобы делал любой адекватный человек в таких условиях — ты сходишь с ума.
— Делаешь?! Ты делаешь то, чтобы делал любой адекватный человек в таких условиях — ты сходишь с ума.
Нет, вы только посмотрите на этого беднягу! Вот что с людьми делает доза реальности. Я лично потому к этой гадости и не притрагиваюсь. Она, знаете ли, мешает галлюцинировать.
Мы живем в обществе, где честь — лишь далекое воспоминание.
Сколько еще людей у тебя умрут на руках, прежде чем ты сам омертвеешь?
Скольким мертвецам заглянешь в глаза, прежде чем сам внутри умрешь?
Скольким мертвецам заглянешь в глаза, прежде чем сам внутри умрешь?
Память так коварна. Сначала она преподносит вам букет удовольствий. Трогательные родные запахи детства, волшебное сияние юности — всю эту мишуру… А потом она ведет вас туда, куда вам совсем не хочется возвращаться… Туда, где холодно и темно, где в тумане бродят расплывчатые тени, которые, как вы надеялись уже никогда не вернутся.
Вам ведь известно, какое предназначение придается внешности: это привлекательно, то нет.
А теперь, друзья, пора задать вопрос: “Кому вы доверяете?” Мне? Я свободно раздаю деньги. А где же Бэтмен? Он сидит дома и стирает свои колготки!
