Цитаты из сериала Дневники вампира (300 цитат)

Сериал Дневники Вампира уже давно стал культовым. Довольно сложно найти человека, который ни разу о нём не слышал. Главными героями в нём являются братья — вампиры Деймон и Стефан, а также девушка, покорившая их сердца Елена. Этот сериал интересен тем, что в нём встречаются не только люди и вампиры, но также оборотни, ведьмы, двойники и даже гибриды. Ну и конечно присутствует сильная любовь, крепкая дружба и непримиримая вражда. В данной подборке представлены цитаты из сериала Дневники вампира.

Связь меняет поведение, но не изменяет чувства.
— Я знаю, что ты хочешь сказать. — Тогда позволь мне это сказать. Я была так эгоистична, потому что очень тебя люблю, и я знаю, что ты меня любишь, но все кончено. — Елена, я… — Нет, Стефан, так надо.
— Возникли некоторые осложнения. На, поговори с этим осложнением. — Говорит осложнение.
— Я могу помочь тебе. Позволь мне помочь тебе. Я могу помочь тебе. — Как? — Выключай… Все закончится. Все хорошо, я хочу, чтобы ты их отключила. Выключи чувства…
— Молодец, что обнадежил ее в том, чего никогда не было в истории вампиров. — Тебя не было рядом в тот день, когда Елена сказала, что никогда бы этого не хотела. — Так может не стоило давать ей погибнуть? — Я этого не хотел. Сначала я спас Мэтта, как она и просила. — И теперь в мире на одного квотербэка больше. Браво, братец.
— Хороший денек для кризиса среднего возраста. Ты прожил уже 164 года, так что давно пора бы. — Обращение Елены в вампира проходит… я бы сказал… немного депрессивно. Так что я хочу немного развлечь ее. — Сам не умеешь, но других учишь…


— Мы можем убить его сегодня! С помощью Бонни! — Нет, Дэймон! Если Бонни использует столько сил, она умрет! — Я напишу ей прекрасную поминальную речь!
— Я просто не понимаю ваших отношений. — Я знаю, это бред, но сначала, после смерти моих родителей, когда я была со Стефаном, я чувствовала себя в безопасности. — Елена, он вампир… — Поверь мне, я знаю, это звучит дико, но я, я будто знала, что он не перестанет любить меня, что он никогда… никогда не умрет. — А Деймон? — Деймон… я привыкла к нему, он меня раздражает, и что бы я ни делала, его невозможно обидеть. — Когда ты в кого-то влюблен, я не знаю, может ли тебя что-то обидеть…
Какой позор. Отвергнута капитаном футбольной команды. Добро пожаловать в молодость.
Что ты так смотришь, как будто кто-то только что застрелил панду?
Ты напоминаешь мне меня, только не такого стильного и умного.
Елена, сегодня я сделал то, чем не горжусь, ради того, что ценю больше всего — ради своей семьи. Если кто и сможет понять меня, так это ты. Твое милосердие — это дар, Елена. Храни его, как я сохраню своё раскаяние. Всегда и навеки, Элайджа.
— Скажи мне, что это не бомба. — Хорошо. Это котенок. Замечательный взрывной котенок.
— Ты когда-нибудь устаёшь? — От чего? — От себя!
Почему джинсы такие узкие, если телефоны такие огромные?
Ты будешь думать, что боль не прекратится, но она уйдёт. Но сперва ты должен её принять. Тебе с ней не справиться. Она больше тебя. Придётся позволить себе утонуть в ней. Но однажды ты выплывешь. И с каждым новым вдохом будешь становиться сильнее. Обещаю, ты справишься!
Жизнь слишком жестока. Если мы перестанем верить в любовь — зачем тогда жить?
— Ребекка, скажи, я очень хорошо выгляжу? — Колл, ты же знаешь, что мне внушить ничего не получится.
— Заткнись, Кай, ты меня не слушал. — Слушал. Во сне.
Я хоть и много говорю, но далеко не всегда знаю, что надо сказать.
— Ты в порядке? — Почему ты думаешь, что я не в порядке? — Ну… Сейчас день и ты пьян. И это не лучший твой взгляд. — А какой мой лучший взгляд? — Ах-ха! Я не говорила, что таковой имеется! Просто этот мне нравится меньше всего. — Понял. Посмотрю, что с этим можно поделать.
Мать сделала нас вампирами. Она не делала нас чудовищами. Мы сами себя такими сотворили.
Дружище, твои чувства — это всего лишь остатки твоей совести.
— Я же всегда поступал неправильно по правильным причинам. — И это постоянно тебе сходило с рук. — Поэтому мы отличная команда. Я все порчу, ты всех спасаешь.
Ты ведь не хочешь возвращаться… Возьмём тайм-аут. Поверь мне, твои проблемы тебя дождутся!
Я буду решать, кому жить, а кому умирать, а ты будешь следить, чтобы не пострадали остальные. Я даже позволю ей меня ненавидеть. Но в итоге она выживет благодаря мне.
— Что, правда? До сих пор? — Что? — Ведьмы не входят в число моих фанатов!
— В общем, я понял, что это неважно. — Что неважно? — Неважно, что будет читать твоя мама в последние дни, неважно, хорошая будет книга или плохая. Это не имеет значения, потому что в жизни важны не последние секунды, а все то, что им предшествовало.
— Можешь любить Елену сколько захочешь, можешь защищать её. Но у меня есть то, чего у тебя никогда не будет. — Да? И что это? — Её уважение.
— Я просто хочу убить этого парня и уехать из города. Разве мы не об этом договаривались? Тот, кого Елена не выберет — уедет. — Но это было до того, как она стала вампиром. — Я остался помочь, но твои удары по лицу как бы намекнули, что мне здесь больше не рады. — Послушай, моя девушка пила твою кровь, и я врезал тебе. Ты это заслужил. Может хватит тут драму закатывать? — Нет, братец, драму можно будет закатывать, если я уеду прежде, чем убью охотника.
Потерять всех, кого любишь, так внезапно, — самое тяжелое, что может быть в жизни!
— Я идиот. Ведь я подумал даже, что больше не буду чувствовать вину. — О чем ты говоршь? Вину за что? — За свои желания… Да, я понимаю! Поверь мне, я все понимаю! Девушка моего брата и так далее… Нет! Нет, знаешь что? Если я и буду чувствовать вину, так лучше за это!
Ты станешь прекрасным неотцом!
— Что самое хорошее в том, чтобы быть вампиром? — Ты чувствуешь как будто море по колено. Можешь быть кем угодно. Прекрасное становится еще прекраснее. Все твои чувства обострены. Ты все чувствуешь сильнее. Даже любовь. — А что самое плохое? — Худшее ты знаешь. — Кроме потребности в крови. — Злость превращается в ярость. Когда тебе грустно, ты в отчаянии. Горе, потери. Все это может свести с ума. Вот почему многие из нас начинают игнорировать эмоции, потому что становится совсем невыносимо.
— Деймон… Он пробрался мне в самую душу. И, что бы я ни делала, я просто не могу выбросить его из головы. — Когда любишь кого-то… Не думаю, что ты сможешь выбросить его из головы.
— Как дела? — Страшновато немного. А ты как?.. — Я спокоен как удав.
Вроде как есть такое выражение: двое — просто компания, трое — уже вечеринка! (Вдвоём весело, втроём — уже вечеринка.)
В этом вся прелесть Кэтрин, вечно что-то мутит.
— Просто дыши. Дыши. Раньше ты не чувствовала такого гнева. — Я ненавижу ее. Я не думала, что способна так ненавидеть, но я ненавижу ее и ненавижу эту ненависть к ней.
Истинная любовь ненастоящая, если она не взаимна.
Елена — дочь брата мужа моей сестры, а ее мать — погибшая жена моего парня. Такое если захочешь не придумаешь!
Дорогой Элайджа, давай скооперируемся и грохнем твоего братца. Чмоки-чмоки.
Сильнее твоей жажды крови только любовь к этой девушке.
Дело в том, что я влюблен в нее. И это сводит с ума. Я не контролирую это.
— Алкоголь — это яд. — Если это яд, зачем ты его пьёшь? — Потому что есть вещи внутри меня, которые мне хотелось бы убить.
Знаешь, так сложно уснуть, когда именно это ты и должен сделать.
Если план «А» не сработал, у тебя есть ещё 32 буквы, чтобы попробовать.
Так обстоят наши дела. Все хреново! Но, я думаю, мне нужно просто привыкнуть.
Однажды ты сказала мне, что назвать меня сатаной было оскорблением для сатаны.
Есть кое-что, что я хочу, чтобы ты знала. Ты — ужасный друг. Знаешь? Ты представляешь, через что бы я прошел, если бы ты сегодня умерла?! Годы вины… Огромная саморазрушительная вина… Не говоря уже о возмущении, которое я бы почувствовал, если бы я был вынужден искать нового друга-пьяницу.
Ю-хуу… Есть кто дома? Пришел злой и страшный вампир.
С чего бы мне доверять тебе? — В этом твоя проблема, Деймон, ты переносишь свои недостатки на всех остальных.
Я знаю, это эгоистично. Я знаю, что это выглядит так, будто я держу вас обоих на поводке, но… Я не знаю, что делать. Если я выберу одного из вас, то потеряю другого. А я уже потеряла стольких, что мысль о том, что я потеряю кого-то из вас, невыносима!
Мозг — как мышца. Чем сильнее его использовать, тем сильнее он становится.
– Что с тобой случилось, Деймон? Ты был таким милым и вежливым. – Тот Деймон умер очень давно. – Хорошо. Он был скучным.
Я подумал, раз уж ты передала мне ген потрошителя, кстати, спасибо тебе за это, мы могли бы это обсудить.
— Мне кажется, я скоро свихнусь! Веду себя, как параноик… Я просто схожу с ума. — Добро пожаловать в клуб!..
— Аларик, спасибо тебе за все. — Ты можешь поблагодарить меня завтра. И послезавтра, и послепослезавтра… — Чувак, да ладно! Так и знал, что ты подслушивал. — И послепослепослезавтра…
С тобой никогда не бывает легко, да?
У нас проблема. И когда я говорю проблема, я подразумеваю глобальный кризис…
Через год или, может, через век ты появишься на пороге моего дома и позволишь подарить тебе весь мир. Запомни мои слова — парень из маленького городка, провинциальная жизнь — тебе этого будет мало.
Но я раскрою тебе секрет: там целый мир, который ждёт тебя. Великие города… искусство… музыка… истинная красота…. и ты можешь наслаждаться всем этим. У тебя может быть ещё тысяча дней рождений. Тебе стоит только захотеть.
Иногда я делаю вещи, которые не должен.
— Ну… Ты ведь был так занят. Строил великие планы. — Ты же меня знаешь — всегда рад запланировать очередной грандиозный провал!
— Привет. Как дела? — Ну, давай посмотрим. Я пошел на танцы и мне раскрошили руку. И я узнал, что у меня нет медицинской страховки, так что мне нужно побыть одному.
Знаешь… Я никак не могу понять, зачем меня спасать. Из-за братской любви? Или совесть замучила? Или из-за чувств, которые то есть, то их нет?
Я мог бы разорвать ее на мелкие кусочки и скормить белочкам.
Ты безумно влюбишься… и ты двинешься дальше, даже не осознавая этого.
— Ты знаешь, что могло бы сделать меня счастливым?! Знание того, что всё это время, пока я любил тебя, твое чувство ко мне было настоящим. — Оно настоящее. Я знаю это, Деймон. Я знаю, что ты собираешься сделать. Пожалуйста, не делай этого со мной. — Я не хочу этого делать, Елена. Я не хороший парень, Помнишь?! Я эгоист. Я беру, что хочу, я делаю, что хочу. Я вру своему брату, я люблю его девушку. Я делаю все неправильно! Но мне приходится делать правильные вещи ради тебя. — Это не по-настоящему? Это чувство лжет?
— Верни мне моего брата. И никогда больше меня не увидишь. — У меня связаны руки… Видишь ли, я обещал Стефану, что не дам тебе умереть, но сколько поблажек я должен тебе давать? К тому же ты точно желаешь смерти, раз пришел сюда, так что… — Ну, что сказать? Я экстремал.
Не путай тот факт, что мы не сожгли тебя во сне, с доверием.
Давай не будем делать неуязвимый вид, когда мне так легко тебя прикончить.
И я выберу тебя! Через сотни жизней, в сотнях миров, в любой версии действительности, я найду Тебя, и я выберу — Тебя.
— От одного взгляда на тебя меня съедает чувство вины. Чувства — это так болезненно. — Ломом по роже — тоже.
Я поверхностная. Я больше, чем поверхностная. Я мелкая как детский бассейн.
— Мне следовало убить тебя за безобидную выходку, которую вы с друзьями устроили, остановив мое сердце и бросив гнить в гробу… — Ты использовал мое тело, чтобы сбежать, и потом целовал мою девушку, так что, возможно, мы квиты.
С тобой гораздо веселее, когда ты спишь.
Осторожнее, брат, человечность просвечивает.
Если бы я хотел убить десять человек, я не стал бы их поджигать. Я устроил бы праздничный обед.
Все те усилия и время, что ты потратил на то, чтобы заставить нас с братом ненавидеть друг друга, имели обратный эффект… Мы с Деймоном прошли через ад, который гораздо страшнее, чем ты!
Ты превратил его в монстра. Теперь он — твоя проблема.
Просто хочу, чтобы ты знал: я слишком умна, чтобы тобой увлечься!
— Я не могу сидеть сложа руки! — Но именно этим ты и займёшься, потому что так ты будешь в безопасности. — Которая для меня ничего не значит, если ты будешь в опасности! — О чём ты? Мне ничего не грозит. На моей стороне Деймон, тот самый корыстный психопат! — Очень утешительно…
— Я хочу, чтобы ты сказала Стефану правду о Деймоне. — С Деймоном я чувствую себя счастливой. Когда я с ним, это невероятно, как… как будто я свободна. — А что ты чувствуешь, когда ты со Стефаном? — Я чувствую, как будто я какой-то проект, как будто я проблема, с которой нужно разобраться. Мне кажется, я делаю его грустным. И я не могу быть с кем-то таким, потому что когда он смотрит на меня, то видит лишь поломанную игрушку.
— Ты любишь ее? Кэролайн? — К чему это? У тебя остались чувства к ней? — В моей жизни и так слишком много женщин. Так Кэролайн и есть та причина, по которой меч Рейны пронзил твою грудь? Ты защищал ее? — Нет. Я защищал Деймона. — Тогда отпусти ее, Стефан. Отпусти ее. Или проведешь вечность, принося в жертву все хорошее, что было между вами, ради брата. Поверь мне, я провел вечность наблюдая, как так же поступает Элайджа ради меня.
— Так, знаете что? Мне нужно… Мне нужно уйти отсюда. — Конечно. Только сначала признай, что у тебя ломка. — Деймон, я не буду… — Признайся. — Ладно. Я просто с ума схожу. И готов съесть живьем всех официанток.
Не позволяй своей гордости оставить тебя одиноким.
У тебя была жалкая жизнь, но жизнь после смерти не должна быть такой!
— Когда я рассказал тебе свой план, почему ты не предупредила, что я умру, если сделаю это? — Столько правил… Все не упомнишь…
Наверное, это тяжело — когда отец ненавидит то, что ты не можешь в себе изменить.
Любовь отстой.
— Пусть прошлое останется в прошлом. Поверь мне, обида не в моде. — А знаешь, что всегда в моде? Возмездие.
Я не верю себе рядом с любым человеком.
Я знаю, что ты хочешь это прекратить. Защитить ее. Но ты молод и не видишь того, что вижу я. Дело не только в том, что рядом с ней он становится лучше. Это так… Но и он тоже меняет ее. Деймон бросает ей вызов. Удивляет ее. Заставляет задумываться о своей жизни. Об убеждениях. Стефан другой — его любовь чиста. И он всегда будет хорошим ради нее. А Деймон — либо лучшее в ее жизни, либо худшее.
Я так и не ответил на твой вопрос о том, хотел ли я стать человеком… Однажды я был в Андах, и ко мне прилетела колибри. Смотрела на меня замерев. Ее крошечное сердце стучало как пулемет. И я подумал: «Как же это удивительно, так стараться каждый день, просто чтобы выжить… и всегда быть на грани смерти… И сколько же удовольствия приносит новый день». Только тогда я думал о том, чтобы стать человеком.
Я что, попал в параллельный мир, где со Стефаном весело?
И когда же до тебя дойдет? Хватит меня спасать!
Храбрость – это когда ты знаешь, что можешь потерять в итоге, но все равно это делаешь. У меня нет более благородного выхода, кроме как позволить тебе умереть с честью.
Я могу позволить тебе умереть, если это то, что ты действительно хочешь. Если ты по-настоящему веришь, что твое существование бессмысленно… По правде говоря, я сам думал об этом пару раз за несколько веков.
— Ты любишь Елену. Ты всегда будешь любить её. Если она станет человеком, она может не чувствовать к тебе того же. Ты никогда не смиришься с этим. — Жизнь отстой. — Ты совершил бескорыстный поступок, Деймон. Если бы я не знала тебя, я бы решила, что ты на полпути к тому, чтобы стать порядочным человеком.
— Почему вы все считаете, что я так сильно ненавижу Елену? — Ну, знаешь, просто ты сбросила ее с моста. — Видимо, вы все забыли, что смерть Елены была единственным способом, чтобы сохранить мою семью. Я сделала тоже самое, что каждый из вас сделал бы, защищая людей, которых вы любите. И перед тем, как отнести меня к плохим, позволь тебе напомнить, что Елена помогла убить не одного, а двух моих братьев. Может, мы не такие уж и разные, как все предполагают.
Не стоит недооценивать привлекательность темноты, Стефан. Даже самая чистая сердцем тянется к ней.
Мы все совершили ужасные ошибки в нашей жизни. Сделали то, что ни одно извинение не в силах излечить. Но нужно двигаться дальше, попытаться найти новое счастье, несмотря на все свои потери. Странно то, что потери собрали нас вместе, мы нашли друг друга. Это сделало нас семьей.
Если я припомню список всех происшествий, что случились с тобой на школьных танцевальных вечеринках, станет понятно, что ситуация весьма трагична.
Почему он не запал на меня? Почему так получается, что я никогда не нравлюсь парням, которые нравятся мне? Я не соответствующая. Я всегда говорю не то, а Елена говорит то, что надо. Она даже не старается, а он выбирает её. Я прилагаю столько усилий и я всегда не та.
Мы поцеловались и теперь что-то происходит.
— Ты говорила со своим дядей? — Вообще-то, я избегаю его. И большинство ночей я провела здесь. — Сегодня ты снова придешь? — Это проблема? — Да. Ты сплошное наказание. — Увидимся позже.
— Где ты? — Я понятия не имею. Но уверен, что я одет слишком элегантно для этого места.
Слушай, из меня не очень хорошая нянька. И извини, молочка с печеньем у меня для тебя тоже нет.
— Почему ты не позволяешь людям видеть хорошее в тебе? — Потому что, когда люди видят хорошее, они ожидают лучшего. Я не хочу, чтобы мне пришлось жить, оправдывая чьи-либо ожидания.
— Что было, то прошло. Поверь мне, обиды забудутся. — Знаешь, что никогда не забудется? Месть!
Совет от профессионала: если лезешь на вампира, которому хреналион лет, советую не драться перочинным ножичком.


Видишь ли в чем дело, ярость — это действительно мощное оружие. Но чувство вины… Оно уничтожит тебя.
— Боже, как ты можешь ненавидеть то, кем я являюсь. — Нет, нет, нет, дорогая. Я не ненавижу тебя. Я люблю тебя. Ты сильная, прекрасная, и ты хороший человек, и даже после всего, что с тобой произошло, ты стала именно такой, какой бы мы с мамой хотели, чтобы ты стала. — Тогда, пожалуйста, не оставляй меня папа, прошу. Не оставляй меня. Папочка, не оставляй меня.
Я не могу осуждать её за то, что у неё есть совесть.
— Когда ты зайдешь слишком далеко, я буду рядом, чтобы помочь, каждую секунду, каждый день до тех пор, пока я не перестану быть тебе нужен. — Почему? — Потому что сейчас… ты все, что у меня есть.
— Знаешь, с тобой было очень весело, но теперь тебе пора уходить. — Я понимаю. Твой отец не любил тебя, и ты думаешь, что никто не полюбит. Поэтому ты гипнотизируешь или подчиняешь людей, или пытаешься купить их! Но ничего не выходит. Тебя не любят, потому что ты не пытаешься понять людей.
— Надеюсь, ты планируешь прибраться здесь. — Мне нужен бурбон, чтобы пережить вечеринку Ребекки. У тебя лучше, чем у Стефана. — Оу, верхний ящик в комоде для одежды. — Спасибо. Ты хранишь алкоголь в ящике с нижним бельем? — Нет. Ты ведь искала не алкоголь, так ведь? Ты думаешь, я действительно оставлю последний кол из белого дуба там, где любой вампир может просто подойти и взять его?
— Где Елена? — Не надо агрессии, Деймон. Скоро ты её найдёшь. Слушай, я понял, почему она нравится тебе. Я имею в виду, что я тоже неравнодушен к брюнеткам. Вот только не пойму, что она нашла в тебе? — Ну, у тебя никогда не было секса со мной.
Его семья — его главная слабость. И пока она у меня, я могу разрушить его жизнь.
— Ревнуешь, что я была с твоим братом? — Уже не ревную. Только не тебя, больше не тебя.
— Он ждал 145 лет только для того, чтобы понять, что Кэтрин он безразличен. В смысле, это, наверное, больно, да? — Да в принципе и сам он не подарок!
— Но в конце концов мы поняли, что семья важнее. — Семья — превыше всего!
Я люблю тебя, и именно поэтому я не могу быть с тобой эгоистом.
— Стефан тут? — Ага. — Где он? — И тебе доброе утро, мисс «Я на спец задании». — Как ты можешь быть таким высокомерным и скользким после всего, что ты сделал? — А как ты можешь быть такой храброй и глупой, чтобы называть вампира высокомерным и скользким?
— Я не знаю, что я хочу. — Ну, это неправда. Ты хочешь того же, что и все. — И чего же, таинственный незнакомец, который знает ответы на все вопросы?.. Скажи мне, чего же я хочу? — Ты хочешь любви, в которой можно раствориться. Ты хочешь страсти, приключений и немножко опасности.
— Но ты все равно ненавидишь меня? — Да, я тебя ненавижу. И если я не буду винить тебя за то, что ты погубил нашу дружбу, мне придется винить себя. А мне кажется, я этого не заслуживаю.
— А что об этом думает Стефан? — Он посмеялся. — А что он сказал о том, что Элайджа все еще жив? — Да… Знаешь, я ему не сказал. — Почему? — Ну, во-первых, потому что он все равно никак помочь не сможет. Во-вторых, то же самое.
— Ты убьешь меня? — В твой день рождения? Ты правда так плохо обо мне думаешь?
Ну… Сумасшедший он или нет — такая любовь никогда не умирает.
— Стефан не говорил, что у него есть брат… — Ну, Стефан не любит хвастаться.
Сейчас мы сыграем в игру на выпивание. Я называю ее «Правда или волчий аконит».
Ад никогда не был в лучших руках, чем сейчас, и все благодаря тому, что вы убили Када. Подумайте о единственном человеке, кто хуже, чем Кад. О том, кто знает обо всех ваших слабых местах. О том, кто не остановится ни перед чем, пока вы и все, кого вы любите, не будете страдать. Миф… Легенда… Самая лучшая стерва из всех.
Клавиатура на сотовом для набора текста используется, когда хотят избежать разговора с кем-нибудь.
Я уже долго живу, я прожил 162 года, а ты только начала жить, а теперь ты хочешь, чтоб тебя убили? Это не геройство, Елена, это трагедия…
Я многое поняла… о нас с тобой. Ты говоришь, что виной наша связь и, знаешь, может, так и есть. Но я говорю тебе то, что для меня абсолютно реально, и я никогда еще так четко это не осознавала. Я люблю тебя, Деймон… Я люблю тебя.
— И наша Кэролайн тут посчитала… — Кэролайн? — Расслабься, на калькуляторе.
— Расскажи мне, в чем разница между связью с создателем и внушением? — Внушение… Это просто контроль над разумом. Типа гипноза. А эта связь… Это как вера. Ты делаешь что-то, потому что веришь, что так нужно.
— Ты не можешь опять меня поцеловать. — Я знаю. — Я не могу. Это неправильно. — Это правильно. Просто не сейчас.
Именно такой и должна быть любовь. Нужно любить человека, с которым радуешься, что ты жив.
По какой-то причине все пытаются в лепешку разбиться, чтобы спасти твою жизнь, что очень раздражает, но делает тебя идеальной заложницей.
— Он ненавидит меня. — Нет, это не ненависть, это — «Ты меня бросила, и я слишком крутой парень, чтобы это показать».
Ты можешь всё, если рядом есть человек, который в тебя верит.
— Ты не собираешься рассказать мне, что происходит? — Я не могу рассказать тебе. Это личное. Мы же в ссоре. — Это ты в ссоре, а я уже все забыл.
Если ты не закроешь свой рот, следующее, что из него вылетит — твои зубы.
Худшее, что могло случиться с Еленой Гилберт, — это вы двое!
— Тебе стоит прекратить это делать. — Делать что? — Считать, что я буду хорошим парнем, только потому что об этом меня просишь именно ты.
Если хочешь справиться с Клаусом, нужно быть изощренным психом, а уж по этой части я спец!
Она любила тебя слишком сильно. И это убивало ее.
Знаешь, сколько я ни путешествовал, но не нашел заклинания, которое избавит от любви к кому-то. А я искал, ты поверь. Мои жена и сын погибли. Я просто… искал способ, чтобы мне без них было не так плохо.
Прощение — это не обязанность. Это дар.
Не бывает плохих идей, бывают плохо реализованные.
Он — твоя первая любовь, а я намереваюсь стать последней. И не важно, как много времени это займет.
Ты можешь захватить мой город. Ты можешь разрушить мой дом, но ты не тронешь мою машину.
— Что ты делаешь? — Лили смотрит. Я поправляю твой галстук. Заставляю ее ревновать, как любая хорошая спутница. Это же то, чего ты хотел, верно?
За мужчину, который разбил моё сердце, искалечил мою душу, разрушил мою жизнь и уничтожил все шансы на счастье!
— Что ты здесь делаешь? — Прячусь от Кэролайн… — С чего это вдруг? — Мне необходим перерыв, она говорит больше, чем я могу слушать.
— Ты мог просто сразу показать нам асцендент. — Да, но я хотел, чтобы ты потрогала мою грудь.
— Что ты делаешь, а? — Пытаюсь за тебя восстановить мир. — Да не нужен мне этот мир… — Но тогда думай, что сегодня день наоборот. — Стефан! Пожалуйста, скажи мне, что ты не думаешь, что простое рукопожатие решило все наши проблемы. — Нет, вообще-то я думаю, что при первом же удобном случае Мейсон Локвуд вонзит кол тебе в сердце, а потом и мне. И все это потому что ты пытался убить его. За что тебе большое спасибо. Ведь у нас так мало проблем.
Мои родители — твои бабушка с дедушкой — поставили надгробье здесь, когда стало ясно, что полиция не найдет мое тело. Они приходят сюда каждую неделю и приносят цветы. Хотя здесь даже никто не похоронен. А Изабель, которую они знали, и правда умерла. Так что может быть здесь и похоронена та, человеческая часть меня. Та часть, от которой я отвернулась, став вампиром. Та часть, которая мечтала, что однажды встретится со своей дочерью. А встретилась ты с другой моей частью. Той, которая готова предать свое дитя. Прости меня, Елена. За то, что так тебя разочаровала.
— Кэр, пускай сейчас ты этого не чувствуешь, но если ты убьешь Сару, это будет мучить тебя вечно. Поверь, я через это проходила, хорошего мало. — Я заставляю студента произвести операцию на племяннице Стефана, а ты всё равно свела всё к себе. Господи, Елена, да у тебя просто талант!
Люди не должны обманывать смерть.
Но один человек продолжал говорить мне, что чувствовать — это нормально, причём неважно, как от этого больно. Говорил, что именно эмоции делают нас людьми. Как хорошие, так и плохие. И просила никогда не терять надежду.
— Самое лучшее в отсутствии эмоций то, что я могу думать рационально. Я сделаю все возможное, чтобы добиться своего. Ты — наоборот, сплошной невроз и ненадёжность, надежды и мечты. Ты одна большая ходячая эмоциональность, и это то, что мне совсем не нужно. — Ты только что заставила меня скучать по прежней Елене.
— Я тебя поцеловал. — Я знаю. Я была там.
Где-то в глубине твоей роскошной груди есть та часть, которая любит меня.
На данный момент я держусь подальше от всех женщин.
Любовь вынуждает делать безумные вещи, Стефан.
Надежда — та еще стерва!
Я не могу выйти из дома, мне становится скучно и я теряю терпение. А я не люблю скучать и терпеть!
даже если это не сработает и все покатится к черту, даже если я буду несчастен и одинок… крохотный шанс на идеальную жизнь с тобой бесконечно лучше, чем вечная жизнь без тебя.
Нет ничего плохого в свободе воли. Поверь мне. Мы не ценим её, пока не теряем.
Ты даже не представляешь… Главная причина моего существования бросила меня. И после сегодняшнего, остатки растрескавшейся земли под ногами скоро разлетятся вдребезги.
Я издеваюсь. Ты ненавидишь меня. Все вернулось на круги своя.
У меня прям руки чешутся убить кого-то. Чего мы ждем?
— Пообещай мне, что ты не будешь думать обо мне. Обещай, что ты забудешь обо мне, скажи, что будешь двигаться дальше. И проживешь полную и счастливую жизнь без меня. — Я проживу счастливую жизнь без тебя. Я забуду всё о тебе. И я никогда, никогда… не подумаю о тебе снова. — До тех пор, пока мы не найдем выход.
— Спасибо! — Нееет, это тебе спасибо! Ты снова подсел на Бэмби, а я снова плохой брат. В Мире всё как надо…
— Святая Кэролайн даже без человечности не снимает нимба. — Да, но потом она сорвется и кого-нибудь им придушит.
Я знаю, что не знаю тебя, и не спрашивай, зачем я это сделала, просто иногда… практически всегда, мне нужно быть правой.
Я не хочу все это чувствовать, но… кнопочка сломалась!
Она тебя ненавидит, потому что не ненавидит совсем.
Знаешь, не знаю даже, чего мне больше хочется, узнать, что нас спасли или что тебя можно убить.
Прошу, не надо кричать, я пытаюсь влезть в твою голову.
Если я позволю себе быть неравнодушным, то все, что я почувствую — это боль.
Неизвестность может быть опасной.
— Так чего ты хочешь, мистер высокий, мрачный и красивый? — Я не такой высокий.
Нужно всегда быть на шаг впереди своего врага.
— Не переживай, милая. Я не трону тебя. — Ты уже сделал достаточно. — Я сделал более, чем достаточно. Я показал милосердие, доброту, жалость… ради тебя, всё ради тебя, Кэролайн.
Ты пожелал бы быть с тем, кто пишет про Ноев ковчег или тем, кто плывет на нем?
— Ну ты ведь даже не знала Кэтрин. — Потому что если бы знала, надрала бы ей задницу.
— То, что мы их не видим, не значит, что их нет. — В отличие от чувств Кэролайн к Стефану.
А у меня секретов нет, только стыдно немного!
— Я хочу извиниться за то, что другие вампиры сделали со Стефаном, за похищение, за пытки… Этого не должно было случиться. — Вы там играли в Дом-2 с половиной вампиров из гробницы, причем реально взбешенных. И что, вы думали, должно было произойти?
— Мило. Мы торчим здесь, пока маменькин сынок осуществляет жертвоприношение. Ты жалок, Финн! — Помолчи, Коул. У него есть мужество, какое тебе и не снилось. — Что бы ты о нас ни думала, убийство собственных детей это жестоко. — Я лишь сожалею, что не позволила вам умереть тысячу лет назад. — Хватит. Мне наскучила эта болтовня. Заканчивай, мам. Или я верну тебя в ад. — Тысячу лет мне приходилось наблюдать за вами. Чувствовать боль каждой жертвы. Страдать, пока вы проливали кровь. Даже ты, Элайджа, с твоими претензиями на благородство ничуть не лучше. Все вы — сущее проклятие, растянувшееся на многие столетия. Если вы пришли молить о пощаде — простите. Но вы пришли зря.
Вот в чём разница между щенком и опытным волком. Между развлечением и истинными чувствами – умение жертвовать и правильно расставлять приоритеты.
— Что между тобой и Деймоном? — Я не хочу говорить об этом… Он поцеловал меня! Этого больше не повторится. — Я имела в виду… тебе понравилось? — Это неважно. — Значит, да.
— Не вини себя так. Как можно предугадать, что предаст собственный брат? — Ну… Я вроде как неподалеку был, когда твоя сестра тебе солгала. — Такая уж она непостоянная! — Так уж повелось с младшими — никогда не знаешь, что они выкинут в следующий раз!
Первое правило настоящей жизни: делай вещи, которых ты боишься больше всего.
— Мэр, что вы тут делаете? — Деймон? А ты как тут? — Я вампир… а у вас какая отмазка, нет, ну правда?
Кто называет ребенка Малакай? Они словно ждали, что я буду злым.
— Дай угадаю. После долгих ночей с Лекси, она убедила тебя вернуть чувства, и именно это ты хочешь проделать со мной. — Ты тоже сначала читаешь в книге последнюю страницу?
— Кэролайн, ты ведешь себя как блондинка! — Очнись, я и есть блондинка.
Любовь всегда требует рывок вверх. Большой и опасный прыжок над раскалённой лавой. Ты можешь разбить себе сердце либо стать самым счастливым человеком на земле.
— Я подписала им смертный приговор, Стефан. — Нет, ты подписала смертный приговор Клаусу, Елена. Все остальные — это сопутствующий ущерб.
— Все хорошо? — Да, просто мужчины и все с ними связанное.
— Ты играешь им. — Нет, он играет мною. Я всего лишь плачу ему тем же.
— Если ты хочешь победить злодея, ты должен быть умнее его! — Для того, чтобы победить злодея, нужно быть более крутым злодеем.
Это самое сложное — незнание.
Я знаю, что ты любишь меня. Каждый, кто способен на любовь, может быть спасён.
— Деймон Сальваторе. Мы раньше не встречались? — Я встречал много людей. И ты из них ничем не выделяешься.
Самое худшее чувство — это момент, когда ты понимаешь, что потеряла саму себя.
— Так каков план? — Разделяй и властвуй. Для начала нужно отвлечь их чем-то блондинистым.
— Что, если бы я сказала тебе, что Клауса можно убить? Не временно кинжалом, а по-настоящему. — Я бы сказал, что ты отчаялась и лжешь… или пьяна. Или напившись отчаянно лжешь.
И это называется платьем? Значит, девушки 21 века ходят как проститутки. А на меня еще и плохо смотрели, когда я брюки носила…
— Я мог бы вырвать тебе сердце, даже глазом не моргнув. — Ага, слышал раньше.
— Ты слышишь меня? Он пытается убить Джереми! — Это не моя проблема. — Тогда иди к черту.
— Тебе налить? — Нет. Спасибо, я не голоден. Только что поел. — Тебя не беспокоит, что однажды все лесные звери соберутся вместе и тебе отомстят? Нууу… они же общаются.
Я сделал выбор, о котором буду сожалеть всю свою жизнь. Но дай мне попытаться все исправить.
— Что может быть более человеческим, чем школьный выпускной? — Смерть.
— Встретимся в старом подвале у Локвудов. Принеси лопату. И приходи один. — Ты что, решил похоронить меня заживо? — Не искушай!
Деймон, перестань говорить мне, что это не по-настоящему. Я знаю, что чувствую, и ты тоже чувствуешь это, так что хватит с этим бороться.
Смерть – слишком мягкое наказание.
Когда люди видят хорошее, они этого ожидают. А я не хочу соответствовать ни чьим ожиданиям.
— Отличная снежинка, кстати говоря. — Моя работа и, правда, так примитивна? — Я серьезно. В ней что-то… про одиночество… — Приму это как комплимент.
Мы были в этом зале, когда Клаус внушил мне выключить эмоции. Я думал что опустился на дно в 20 — ые, но когда я укусил тебя я не хотел больше чувствовать. Но кое-кто твердил мне, что чувствовать это нормально. Несмотря на боль. Что наши эмоции делают нас людьми. Плохими или хорошими и нельзя терять надежду.
— Теперь ты сердишься на меня, потому что я попросила Стефана вмешаться? — Нет, я сержусь на тебя, потому что люблю тебя! — Ну… Может быть, проблема именно в этом.
Ты хочешь меня. Ты чувствуешь, как тебя тянет ко мне. Ты думаешь обо мне, даже когда не хочешь думать обо мне. Спорим, я тебе даже снился. И прямо сейчас ты хочешь меня поцеловать.
— Стефан, поторопись, мы опоздаем в школу! — Школа? — Да, школа. Знаешь, такое заведение, о котором мы вечно забываем.
Ты всегда настаиваешь на правде. Ты только что узнала, что твой парень — вампир, и если твои родители не инопланетяне, то дальше жить можно.
Раньше я думала, что самое страшное, что может случиться в жизни — это потеря любимого человека. Но я ошибалась. Самое страшное — осознать, что потерял себя.
Жизнь всех учит в итоге.
— Он не такой, как ты! — Он не хочет быть таким, но это не значит, что он другой.
Вы должны понимать, что искупления не существует. Достаточно одного плохого дня, одного плохого решения и уже не важно, что вы будете делать всю свою жизнь. Потому что, когда Дьявол приходит по вашу душу, вам конец.
— Я знаю, чего хотел бы мой брат. — То, чего он хотел бы, и то, что мы должны сделать — это две разные вещи.
— Я всё вспомнила… один из плюсов обращения. Я вспомнила все, что ты внушал мне забыть. К примеру, как мы с тобой впервые встретились, мы были не знакомы, и ты велел мне получать от жизни все, что я захочу. Дэймон, почему ты мне не сказал? — И что-то бы изменилось?.. Я так не думаю. — Ты просил меня сделать выбор, Дэймон, я его сделала. И если ты хочешь злиться, вымещай злость на мне, а не на Стэфане, на Мэтте или на ком бы то ни было ещё. — Ты закончила? — Если бы прошлой ночью там был ты, а не Стэфан, и я бы умоляла тебя спасти Мэтта… — Я бы спас тебя, сразу же без вопросов! — Я так и думала. И Мэтт был бы сейчас мертв, потому что ты бы не отпустил меня. Мэтт был бы мертв! — А ты была бы жива! И смогла бы прожить свою жизнь, которую ты хотела, которую ты заслуживаешь. Знаю, что раньше я этого не понимал, но сейчас понимаю, и я хотел этого для тебя, Елена. Я бы с радостью подарил все это тебе и позволил бы Мэтту погибнуть, потому что я настолько эгоистичен, но ты ведь это уже знала… ты ведь вспомнила не только ночь нашей первой встречи…
Да, но глупости это так весело.
— Эй, Джереми! Ты в порядке? — А почему мне не быть в порядке? Я убил гибрида, а потом отрубил ему голову ножом для мяса… Обычное воскресенье!
— Ты мерзавец! — Зато ты классно целуешься. Послушай, ради твоего спасения я рисковал разоблачением. — Один неплохой поступок — и, думаешь, стал моим героем? Бррр… Надо срочно рот прополоскать! — Эй, это ты меня всего облизала, я-то тут при чем?
Покой существует, он живет во всем, что нам дорого. Это обещание покоя, что однажды, после долгой жизни, мы снова найдем друг друга.
Все просто: девочкам нравятся мальчики, мальчикам нравятся девочки. Секс!
Заткнуться вовремя — отличное человеческое качество.
— Внутри меня скрывается тьма, брат! И весь этот свет просто мешает мне стать таким, какой я на самом деле. — Каким же? Безрассудным, коварным, эгоистичным? — Похоже на правду… — Да… Так и есть…
— Больно ли это, когда кто-то, кого ты любишь, вгоняет тебе кинжал в сердце? — Гори в аду. — Больно ли это? — Да. — Добро пожаловать в последние 900 лет моей жизни.
— Куда ты идёшь? — Выяснить, кто замышляет что-то против нашего брата, а потом либо остановлю их, либо помогу им, зависит от настроения.
Друзья не манипулируют друзьями. Они помогают друг другу.
Сегодня я меняю тебя на текилу.
Я думал, что смогу честно отбить ее у тебя. Но она не захотела. И это к лучшему. Мне в любом случае больше идет быть плохим парнем.
Знаешь, когда кто-то бросает тебя, и есть песня, которая напоминает тебе об этом, сначала она тебя бесит. Но потом возвращаются хорошие воспоминания о тех днях.
На том свете только и остается делать, что смотреть, как вы косячите.
Любви всё под силу, Деймон, она меняет людей.
Не стоит недооценивать соблазн тьмы, Стефан. Даже самые чистые сердца погрязают в ней.
Любовь — самая большая слабость вампира. А мы не слабые.
— Ты — это ты. Ты всегда говоришь, что ты в порядке. Но тебе нужна помощь. — Я в порядке, ясно?
Сальваторе могут ругаться, как собаки, но, в конце концов, умрут друг за друга. По крайней мере, они знают, что такое семья.
— Они отпускают огни в небо. Ты можешь в это поверить? Японские огни как символ расставания с прошлым. Ну, срочное сообщение — мы не японцы. Ты знаешь, кто они? Дети. Как будто, зажигая свечи, можно все исправить, или даже произнеся молитву, или притворяясь, что Елена закончит не так, как все остальные — вампиром-убийцей. Глупость, бред. Несносные, маленькие дети. Я знаю, что ты скажешь: «Так они чувствуют себя лучше, Деймон». И что? Как долго это продлится? Минуту? День? Что это изменит? Потому что, в конце концов, когда мы теряем кого-то, каждая свеча, каждая молитва не изменит тот факт, что единственное, что у тебя осталось — это дыра в твоей жизни на том месте, где раньше был тот, кто тебе небезразличен. И камень. С вырезанной на нем датой рождения, которая, я уверен, еще и неправильная. Ну что же, спасибо, друг. Спасибо, что бросил меня здесь в качестве няньки. Потому что я должен был уйти еще давно. Девушка мне не досталась, помнишь? Я просто застрял здесь, ругаясь со своим братом и приcматривая за детьми. Ты мой должник. — Я тоже скучаю по тебе, приятель.
Ты знаешь, что Стефан винит меня в том, что я пытаюсь разлучить его с братом? Но, думаю, мы оба знаем, кто встал между ними. Ты. И поэтому ты не сможешь выбрать. Когда ты выберешь одного Сальваторе, ты разрушишь их семью. Так что, считай это одолжением. Когда ты умрешь, выбирать уже не придется.
Я люблю тебя, Елена! Я люблю тебя так сильно, что даже не могу сделать ничего эгоистичного. Почему ты этого не понимаешь?
Друзья не лишают друзей свободы воли.
— Почему такой звук, как будто ты под обстрелом? — Видимо, я сейчас живу в доме братства. — Я тренируюсь. — Я тоже. — Потренируйтесь помыть посуду.
Поставь себя на ее место. Все, что произошло сегодня, было сделано во имя тебя. И это нормально, потому что она любит тебя, очень любит. Но почему-то именно она всегда оказывается под ударом.
Когда меня выберут, я изменю все понятия о великолепии. Знаешь, мне здесь очень нравится слово «когда». Такая самоуверенная. А еще я обещаю управлять, вдохновлять и умилять. А дальше что, кончились слова на «лять»?
Когда Клаус чего-то хочет, кто-то умирает.
Одиночество, Стефан. Вот почему ты и я запоминаем наших жертв. В те краткие мгновения, перед тем, как мы убиваем, мы буквально держим их жизни в наших руках и затем мы забираем их…и мы остаемся ни с чем. Поэтому собирая письма тех людей или вписывая их имена на стену мы напоминаем себе о том, что в конце концов мы остались бессмертными и совершенно одинокими.
— Я ничего не чувствую. — Я тебе не верю. — Мне все равно. — То есть ты не помнишь свои ощущения, когда мы с тобой танцевали, когда моя рука касалась твоей талии? — Нет. — А это? Когда наши пальцы касались? — Ничего. — А это? Твое сердце правда отказывается вспоминать? — Какое сердце?
Они могли кусать, мы должны были кусать сильнее. Они были быстрыми, мы должны были стать быстрее. Ловкость, сила, все чувства.
Мы сами выбираем свой путь, от этого зависит то, кем мы являемся на самом деле.
Эта жизнь будет хорошей и прекрасной, но не без разбитого сердца. Со смертью наступает покой, но боль — это цена жизни, как любовь. Так мы понимаем, что мы живы.
Я же теперь хороший парень, помнишь?
Ты боишься, что люди тебя оставят. И всё. Ты боишься, что тебя бросят, ведь это происходит с тобой снова и снова. Все тебя бросают, никто не остаётся. Этому конец, потому что я никуда не уйду. Я скорее сгорю заживо, чем брошу тебя.
Чёрт, ты портишь идеальный день своей странной философской болтовнёй.
— Проблема в том, что ты хочешь сделать как лучше, но никогда ничего не понимаешь! Она никогда тебя не простит, а никогда для вампира это слишком долго…
— Моя новая подружка. Энди Стар. Репортажи с боевых действий. — Это не так называется. — Я знаю, просто мне нравится, как звучит.
Самое тяжелое – это забыть людей, которые принесли только боль и разочарования.
Женщина никогда не забудет свою первую любовь. Как бы плохо она не кончилась.
Даже во тьме мой брат не может позволить мне умереть. Так что думаю я должен сделать для него тоже самое.
— Ты можешь помочь ему? — Я попытаюсь. — Почему? — Потому что он совершил ошибку. И теперь пытается её исправить. И я понимаю это.
— Это ты устроил взрыв, чтобы избавиться от членов совета? — На мне что, футболка с надписью «Я уничтожил городской совет»? Почему все спрашивают меня об этом?
— Это было лишь на одну ночь. — Читаешь мои мысли. — И все же я считаю, что ты скоро мне позвонишь. — Но не стоит очень надеяться.
— Это лекарство изменит многое. Джереми больше не будет хотеть меня убить. Мы наконец избавимся от Клауса. Мама Бонни больше не будет вампиром. И у каждого, кто захочет принять это лекарство, будет такая возможность. У Кэролайн, Стефана и тебя. Если ты хочешь этого. — Я понял. Все изменится завтра. Везде будут единороги и радуги. — Нет, не все. Это я и пытаюсь сказать. Дэймон, только не мои чувства к тебе.
Откровенно говоря, я самая милая проблема, с которой вы когда-либо сталкивались.
Рисование — метафора контроля. Я выбираю всё — холст, цвета… Будучи ребенком, я плохо понимал мир и свое в нем место, но рисование научило меня, что своих целей можно достигать обыкновенной силой воли. То же и в жизни: можно просто не давать никому встать у тебя на пути.
— И когда это я обязалась тебе помогать? — Ну… помогает Стефан, а ты прописалась у него в постели. Следовательно…
— Выпьешь? — Я на двадцать восьмой неделе. — Это да или нет?
— Как вообще люди понимают, что пришло время двигаться дальше? — Я не знаю. Думаю, что однажды ты встретишь кого-то ещё и полюбишь его всем сердцем. И это будет означать, что ты пошёл дальше. Даже не осознавая этого.
— Как Джереми? — Ненавидит меня. Ненавидит жизнь. Ненавидит то, что мы даже пообедать не можем так, чтобы перед десертом никто не умер!
Всегда мысли возвращаются к тому, о чем больше всего хочешь забыть.
— Так куда мы собираемся? — Место, которое любой новорожденный вампир должен посетить хотя бы раз в своей жизни… Нью Йорк. Город, который никогда не спит.
Вампиры, гибриды, Древние… Пустяки! А вот непослушный братец…
Правда в том, что мне похоже начал нравиться ваш маленький город. Решил сюда переехать. Вы, наверное, думаете, как это скажется на вас… Правильный ответ «Да никак»! Если я получу, что хочу и все будут держать себя в руках, можете проживать свои никчемные жизни, как захотите.
— Ты всегда остаешься в выигрыше! Как так выходит? — Я не позволяю любви встать у меня на пути. — Тогда наслаждайся вечностью в одиночку!
Ты прав, мне не все равно. Я действительно хочу все эти глупые корсеты и выпускной. Я хочу иметь детей от кого-то, кто любит меня настолько, чтоб стоять под моим окном с дурацким бумбоксом. Я хочу быть человеком.
— Может, уйдем отсюда? — Послушай, я останусь здесь, со своими друзьями, если хочешь, давай иди, но только помни, ты больше не вернешься. — Но… — Ступай, Джереми! Когда ты вырастешь, то просто будешь всем рассказывать, что у тебя был тяжелый переходный возвраст, тебе посочувствуют, а мы так и останемся здесь кучкой мелких никчемных наркоманов…
— В чем Ваш секрет? Ангел-хранитель или Вы продали душу Дьяволу? — Всего понемногу.
— Вы пришли с женой на вечеринку? — Зачем приносить песок с собой на пляж?
— Не хочешь потанцевать? — Ты же ненавидишь танцы. Обычно тебя нужно умолять. — Нет, нет, нет, умолять меня нужно, когда я трезвый, а когда я пьяный, ничего такого не понадобится.
Ты никогда не пил текилу раньше? Серьезно?! Мне стыдно за тебя!
— Ты в порядке? — Да. Просто у меня ощущение, что должно произойти что-то плохое. — Ну, это так. Завтра ты уезжаешь. Ты собираешься променять всё это на общий душ и обед по расписанию. — А ты можешь побыть нормальным парнем и поддержишь меня в стремлении поступить в колледж и жить нормальной жизнью? — Я скорее побалую тебя шампанским и проведу ночь, убеждая тебя остаться.
Если ты хочешь быть плохим — будь им с целью. (Если ты собираешься быть плохим, будь плохим ради цели.)
Я никогда не встречал такую, как ты… Я смотрю на тебя и вижу ангела. А когда дотрагиваюсь до тебя, меня бросает в жар. А если я тебя поцелую, то пойму, что я уже влюблен в тебя… Я люблю тебя.
— Она все еще привлекательная? — Можешь ему передать, что он тоже ходячий секс.

Все афоризмы для вас
Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
0
ТЕПЕРЬ НАПИШИ КОММЕНТАРИЙ!x