Сюжет фильма «Тот самый Мюнхгаузен» разворачивается вокруг барона Мюнхгаузена, который желает жениться на любви всей его жизни – Марте, но из-за живой жены церковь отказывается обвенчать их. Фильм представляет собой комическую историю о жизни, любви и смерти барона. В данной подборке собраны цитаты из фильма Тот самый Мюнхгаузен.
Господин барон вас давно ожидает. Он с утра в кабинете работает, заперся и спрашивает: «Томас, — говорит, — не приехал ещё господин пастор?» Я говорю: «Нет ещё». Он говорит: «Ну и слава богу». Очень вас ждёт.
Мы были искренни в своих заблуждениях!
Я обыкновенная женщина. Не требуй от меня больше, чем я могу.
Господи, как умирать надоело…
— Он его уже запомнил в лицо. — Кто кого? — Герцог. Кабанчика!
Я сам служу, сударыня. Каждый день к девяти утра я должен идти в мой магистрат. Я не скажу, что это подвиг, но вообще что-то героическое в этом есть!
Развод отвратителен не только потому, что разлучает супругов, но и потому, что мужчину при этом называют свободным, а женщину — брошенной.
— Но это факт! — Нет, это не факт. — Это не факт? — Нет, это не факт. Это гораздо больше, чем факт. Так оно и было на самом деле.
— Ну, скажи что-нибудь на прощанье! — Что сказать? — Подумай. Всегда найдётся что-то важное для такой минуты. — Я… Я буду ждать тебя! — Не то! — Я… Я очень люблю тебя! — Не то! — Я буду верна тебе! — Не надо! — Они положили сырой порох, Карл! Они хотят помешать тебе, Карл! — Вот.
Всякий муж, возвращаясь домой после недельного отсутствия, пытается обмануть жену, но не всякий додумается до того, чтобы утверждать, что он был на Луне!
— Карл, почему так поздно? — По-моему, рано: не все глупости ещё сказаны!
— К сожалению, при живой жене вы не можете жениться вторично. — При живой? Вы предлагаете её убить?
— Бегает? — Зачем? Ходит. — Болтает? — Молчит. — Умный мальчик, далеко пойдёт.
Война — это не покер! Её нельзя объявлять, когда вздумается! Война это… война.
— Где командующий? — Командует!
— Фрау Марта, я не расслышал, который час? — Часы пробили три, барон два, стало быть, всего пять!
Фрау Марта, у нас беда: барон воскрес. Будут неприятности!
Но это… ещё не всё.
Мой лучший друг меня предал, моя любимая отреклась… Я улетаю налегке.
Мне? Однобортный мундир? Вы знаете, что в однобортном уже никто не воюет? Мы не готовы к войне!
— Но это факт? — Нет, это не факт. — Это не факт? — Нет, это не факт. Это гораздо больше, чем факт. Так оно и было на самом деле.
В такой день трудно жить, но легко умирать.
Раз лишний день весны никому не нужен — забудем о нем. В такой день трудно жить, но легко умирать.
В стороночку, пожалуйста. Вы вообще уйдите.
— Ты не забыл, что через полчаса начнётся бракоразводный процесс? — Он начался давно. В тот день, когда я тебя увидел.
— Вы же разрешаете разводиться королям. — Ну, королям, в особых случаях, в виде исключения, когда это нужно, скажем, для продолжения рода. — Для продолжения рода нужно совсем другое.
Война — это не покер! Её нельзя объявлять, когда вздумается!
— Подъём в 6 часов утра! — Ненаказуемо.
— Она сбежала от меня два года назад. — По правде говоря, барон, на её месте я бы сделал то же самое. — Поэтому я и женюсь не на вас, а на Марте…
— Это не герцог, это тряпка! — Сударыня, что вы от него хотите? Англия сдалась!
Барон Мюнхгаузен славен не тем, что он летал на Луну. Он славен тем, что никогда не врет.
В свое время Сократ мне сказал: «Женись непременно. Попадется хорошая жена — станешь счастливым. Плохая — станешь философом». Не знаю, что лучше.
— И когда медведь бросился на него, господин барон схватил его за передние лапы и держал до тех пор, пока тот не умер. — А от чего же он умер-то? — От голода. Медведь, как известно, питается тем, что сосёт свою лапу, а поскольку господин барон лишил его этой возможности…
— Стань таким как все, Карл. Я умоляю… — Как все? Не летать на ядрах? Не охотиться на мамонтов? Не переписываться с Шекспиром?
Мюнхгаузен (о пасторе): … мне сказали: умный человек! Марта: Ну мало ли, что про человека болтают.
Да здравствует развод, господа! Он устраняет ложь, которую я так ненавижу!
— Ты что, хочешь повесить в доме эту мазню? — Чем она тебе мешает? — Она меня бесит! Изрубить её на куски! — Не сметь! Он утверждает, что это работа РембрАндта. — Кого? — РЕмбрандта. — Враньё. — Конечно враньё, но аукционеры предлагают за неё двадцать тысяч. — Двадцать? Так продайте. — Продать — значит признать, что это правда.
— Разве Вы не умерли? — Умер.
Я не боялся казаться смешным. Это не каждый может себе позволить.
— А где же наша гвардия? — Вероятно, обходит с флангов. — Кого?… — Всех!
— Господин Рамкопф, вы друг нашей семьи, вы очень много делаете для нас. Сделайте ещё один шаг! — Всё, что в моих силах. — Вызовите отца на дуэль! — Никогда! — Но почему? — Ну, во-первых, он меня убьёт. А во-вторых… — Первого достаточно.
— Барон Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен! Вас приказано арестовать. В случае сопротивления приказано применить силу. — Кому? — Что кому? — Кому применить силу в случае сопротивления, вам или мне? — Не понял… — Так, может, послать вестового переспросить? — Это невозможно. — Правильно. Будем оба выполнять приказ. Логично?
— Господа офицеры — сверим часы. Сколько сейчас? — Пятнадцать ноль-ноль! — Пятнадцать с четвертью! — А точнее? — Плюс двадцать два!
В Германии иметь фамилию Мюллер, всё равно что не иметь никакой.
Неужели обязательно нужно убить человека, чтобы понять, что он живой?
— Всё шутите? — Давно бросил. Врачи запрещают. — С каких это пор вы стали ходить по врачам? — Сразу после смерти… — Говорят ведь юмор — он полезный, шутка, мол, жизнь продлевает. — Не всем. Тем, кто смеется, — продлевает. Тому, кто острит, — укорачивает. Вот так вот.
— Тебя ждет тюрьма. — Чудесное место… Здесь рядом со мной Овидий, Сервантес — мы будем перестукиваться.
Почему продолжается война? Они что у вас, газет не читают?
Всякая любовь законна, если это любовь.
— Год назад в этих самых краях, представляете, встречаюсь с оленем. Скидываю ружье — оказывается, патронов нет. Ничего нет, кроме вишни. Заряжаю ружью вишневой косточкой, тьфу! — стреляю и попадаю оленю в лоб. Он убегает. А этой весной в этих самых краях, представьте себе, встречаюсь с моим красавцем-оленем, на голове которого растет роскошное вишневое дерево. — Дерево? На голове оленя? Скажите лучше: вишневый сад! — Если бы вырос сад, я б сказал сад. А поскольку выросло дерево, зачем же мне врать?
— А ты что, и впрямь думаешь, что он долетит? — До Луны — конечно! — Её даже не видно. — Когда видно, так и дурак долетит. Барон любит, чтоб было потруднее.
— Ну вот и славно… И не надо так трагично, дорогой мой… В конце концов, и Галилей отрекался! — Поэтому я всегда больше любил Джордано Бруно!
Мюнхгаузен (о пасторе): …мне сказали: умный человек! Марта: Ну мало ли, что про человека болтают.
В стороночку, господа. Вы вообще уйдите.
Господи! Неужели вам обязательно нужно убить человека чтобы понять, что он живой!
Фрау Марта, у нас беда: барон воскрес. Будут неприятности, фрау Марта!
— А почему не слышно? Я не понимаю, о чём они говорят. — Ваше Высочество, подсудимый благодарит городские власти и одновременно как бы шутит со своей возлюбленной. — Хорошо. Особенно кружевной воротник и передняя выточка ему очень к лицу. И вообще, он похож на покойного.
— Баронесса, как вам идет этот костюм амазонки! Рамкопф, вы, как всегда, очаровательны! Как дела, корнет? Вижу, что хорошо! — Судя по обилию комплиментов, вы опять с плохой новостью.
Помнишь, когда мы были у Архимеда, он сказал: «Любовь — это теорема, которую нужно каждый день доказывать». Скажи мне что-нибудь на прощанье.
Барон Мюнхгаузен будет арестован с минуты на минуту! Просил передать, чтоб не расходились.
Развод — одно из величайших достижений человечества! Чтобы влюбиться, достаточно и минуты. Чтобы развестись, иногда приходится прожить двадцать лет вместе.
— В полночь у памятника. — Кому? — Мне.
Не может быть, чтобы один умный человек не понял другого…
Я решил воскреснуть.
Чтобы влюбиться, достаточно и минуты. Чтобы развестись, иногда приходится прожить двадцать лет вместе.
Умное лицо — это ещё не признак ума.
У меня был друг — он меня предал, у меня была любимая — она отреклась… Я улетаю налегке.
— Помнишь, когда мы встречались с Шекспиром, он сказал: «Все влюблённые клянутся исполнить больше, чем могут, а не исполняют даже возможного». — Ну… Это он сказал сгоряча, не подумав. — Шекспир? — Потом он добавил: «Препятствия в любви только усиливают её». — У нас их чересчур много, этих препятствий. Они мне не по силам.
— Талия — на десять сантиметров ниже, чем в мирное время. — Ниже? — То есть выше. — А грудь? — Что грудь? — Оставляем на месте? — Нет, берем с собой.
— Бросил жену с ребёнком! — Какой ребёнок? Я — офицер! — Бросил жену с офицером!
— А где же наша гвардия? Гвардия где? — Очевидно, обходит с флангов. — Кого? — Всех!
— Сдайте шпагу! — Ваше Высочество, ну не идите против своей совести. Я знаю, вы благородный человек и в душе тоже против Англии. — Да, в душе против. Да, она мне не нравится. Но я сижу и помалкиваю!
— Ну, что вы скажете, господин бургомистр, о человеке, который ежедневно отправляется на подвиг, словно на службу? — Я сам служу, сударыня. Каждый день к девяти утра я должен идти в мой магистрат. Я не скажу, что это подвиг, но вообще что-то героическое в этом есть!
Будучи в некотором нервном перевозбуждении, герцог вдруг схватил и подписал несколько прошений о разводе словами: «На волю, всех на волю!»
Дело в том, что время на небе и на земле летит не одинаково. Там — мгновения, тут — века… Все относительно. Впрочем, это долго объяснять.
Ты меня заждалась, дорогая? Извини, меня задержал Ньютон.
Из Мюнхгаузена воду лить не будем! Он нам дорог просто как Карл Иероним… А уж пьет его лошадь или не пьет – это нас не волнует.
— Не усложняй, барон… Втайне ты можешь верить. — Я не могу втайне. Я могу только открыто.
В своё время Сократ мне сказал: «Женись непременно. Попадётся хорошая жена — станешь счастливым. Плохая — станешь философом». Не знаю, что лучше.
— Подъём в шесть часов утра! — Ненаказуемо.
Делайте, что хотите, но чтобы через полчаса в лесу было светло, сухо и медведь!
— Такова судьба всех великих людей — современники их не понимают. — Современники — возможно. Но мы-то родственники!
— Вы утверждаете, что человек может поднять себя за волосы? — Обязательно! Каждый здравомыслящий человек просто обязан время от времени это делать!
— Вы утверждаете, что человек может поднять себя за волосы? — Обязательно! Мыслящий человек просто обязан время от времени это делать!
Часы пробили 2, барон стрелял 3 раза, стало быть, 5 часов!
— Барон, дорогой мой, во всём есть и хорошая сторона. Во всяком случае, город перестанет смеяться над вами. — Жаль! Я не боялся казаться смешным. Это не каждый может себе позволить.
— Томас! Ты доволен, что у нас появилось тридцать второе мая? — Вообще-то, не очень, господин барон. Первого июня мне платят жалование… — Ты не понял…
— Вот интересно, что будут говорить обо мне на моих похоронах? — Поживем — увидим.
— Год назад в этих самых краях, представляете, встречаюсь с оленем. Скидываю ружье — оказывается, патронов нет. Ничего нет, кроме вишни. Заряжаю ружью вишнёвой косточкой, тьфу! — стреляю и попадаю оленю в лоб. Он убегает. А этой весной в этих самых краях, представьте себе, встречаюсь с моим красавцем-оленем, на голове которого растет роскошное вишнёвое дерево. — Дерево? На голове оленя? Скажите лучше: вишнёвый сад! — Если бы вырос сад, я бы сказал — сад. А поскольку выросло дерево, зачем же мне врать?
— Не усложняй, барон… Втайне ты можешь верить. — Я не умею втайне. Я могу только открыто.
Правдой нельзя оскорбить.
Да здравствует развод! Он устраняет ложь, которую я так ненавижу!
Я понял, в чём ваша беда. Вы слишком серьёзны. Умное лицо ещё не признак ума, господа. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица… Улыбайтесь, господа… Улыбайтесь…
— Нужно было выбирать одно из двух — погибнуть или как-то спастись. — Ну, и что же вы выбрали? — Угадайте… Я решил спастись.
Дочь аптекаря — она и есть дочь аптекаря.
Чтобы вернуть её, надо вернуть себя.
Мне уже 19 лет, а я всего лишь корнет. И никаких перспектив.
— А разве ночь? — Ночь. — И давно? — С вечера.
— Стрелял он не черешней, а смородиной, когда они пролетали над его домом. — Медведи? — Ну, не мамонты же.
Где мой военный мундир? — Прошу Ваше Высочество. Прошу. — Что? Мне в этом? В однобортном? Да вы что!? Не знаете, что в однобортном сейчас уже никто не воюет? Безобразие! Война у порога, а мы не готовы! Нет, мы не готовы к войне!
