Влюбись в меня, если осмелишься — фильм, который заставляет сердца биться сильнее и души загораться огнем страсти. Лучшие цитаты из этого шедевра словно проникают в самую глубину наших эмоций и заставляют задуматься о смысле нашей жизни. Они переносят нас в мир запретных желаний и непредсказуемых поворотов судьбы. «Любовь — это не слабость, это сила, способная покорить все преграды», — глубокая мысль, которая заставляет задуматься о том, что настоящая любовь требует смелости и решительности. Лучшие цитаты из фильма Влюбись в меня, если осмелишься — это маленькие жемчужины мудрости, которые оставят незабываемый след в сердцах каждого зрителя.
Вот что значит быть взрослым: иметь на спидометре 210 и не превышать 60.
В моей постели нет такого мужчины, которого нельзя сменить вместе с бельем.
— Иди к черту!
— Хорошо, но ты со мной.
— Хорошо, но ты со мной.
— А, может, нам не начинать всё сначала?
— Если будешь бросать меня раз в неделю, лучше оформи абонемент.
— Если будешь бросать меня раз в неделю, лучше оформи абонемент.
Друзья как очки: сначала придают тебе умный вид, потом утомляют. К счастью, иногда попадаются классные очки.
— В любовь веришь?
— Конечно!
— Наивная…
— Конечно!
— Наивная…
— Люби меня…
— Не слабо.
— Для тебя это игра?!
— Не слабо.
— Для тебя это игра?!
Помнишь, ты говорила, что мне слабо причинить тебе боль? … Не слабо.
— Для меня осталась еще парочка испытаний. Учти, не слабо.
— Каких?
— Проглотить муравья, обругать нищего на дороге, безумно любить тебя…
— Каких?
— Проглотить муравья, обругать нищего на дороге, безумно любить тебя…
… а потом… ты взрослеешь…
Хм… хочешь меня добить… А вот это тебе слабо, друг мой.
Какая стерва! Прекрасная стерва! Лучше подруги не придумаешь! Ну разве она не прекрасна — всегда готова сыграть в ящик под колесами поезда…
— Ты спишь?
— Официально сплю.
— А ходят слухи, что ты притворяешься.
— Об этом писали…но это сплетни.
— Официально сплю.
— А ходят слухи, что ты притворяешься.
— Об этом писали…но это сплетни.
Знаете, что такое извращение? Это дело вкуса. Как с китайской едой: либо нравится, либо нет. Но если ты китаец — у тебя нет выбора.
Предать смысл моей жизни, тоже самое, что сыграть ногтями на доске пятую симфонию Бетховена.
Тебе кажется, что ты взрослеешь постепенно, но, черт возьми, однажды это хлестнет тебя как ветка в лесу, отпущенная впереди идущим.
Это было хуже всего. Ничего! Ничего – 10 лет, ничего — целых 3652 дня и 3653 ночи. Конец игре, играм — пропала острота существования. Я блуждал по жизни, как героиня трагедии Расина – Гермиона, в мужском обличии. Где я, что сделал, что еще должен сделать, что за бред меня охватывает, что за печаль снедает. Как узнать — люблю я ее, или ненавижу. Софии убила меня, уничтожила, зарезала, изнасиловала, опустила… и все в этом духе. Все кончилось тем, что я стал думать о ней в прошедшем времени. Любовь, семья, работа, параболическая антенна, короче… сплошной Расин.
Но есть игра, в которую никогда не надо играть. Повторяю: никогда! Даже если ее предложит самый лучший друг. Она зключается в том, чтобы похоронить себя в бетоне.
«Если любишь, отпусти» — это сказал слабак, а другие слабаки просто повторяют.
— Подумаешь, свадьба! Ящик дорогого шампанского, мясо и паштет, можно засунуть в морозилку! Съедите через неделю!
Ну, что за дурак. Посмотрите на этого идиота. Вот он сидит с кислой миной, делая вид, что задохнулся. Какое вранье! Не проще ли подойти, обнять, тихо прошептать «люблю». Простые слова! Ведь стоит тебе её представить, и сердце вдруг замирает… Эй, я с тобой говорю, ты слышишь? Конечно, слышишь, и тебе это не нравится!
«Если любишь, отпусти» — это сказал слабак, а другие слабаки просто повторяют.
— Подождёшь меня?!
— Увидишь!
— Увидишь!
Хочешь переспать с ней? Пожалуйста! У неё в трусах разве что лесной хорёк не побывал.
Так мы закончили нашу игру: счастливые, вместе, в глубине бетонного блока. Мы наконец осуществили нашу детскую мечту — мечту о вечной любви…
— А кем ты станешь, когда вырастешь?
— Тираном!
— Ух ты, клёво, у тебя будут подданные!
— Положено, конечно. Гарем и дворец… А в среду по утрам у нас пытки.
— Тираном!
— Ух ты, клёво, у тебя будут подданные!
— Положено, конечно. Гарем и дворец… А в среду по утрам у нас пытки.
И все? И из-за этой штуковины мужчинам платят больше?!
Запомните все, это означает примерно одно и то же: мне очень плохо. Мне плохо, как никому на Земле, на Марсе, и даже на Альтаире-4.
— Некоторые объекты привлекательны для моего вектора.
— Так может, углубим теоретические познания?
— Было бы экспоненциально.
— Так может, углубим теоретические познания?
— Было бы экспоненциально.
Куда приводит любовь? Всё просто… В глубину бетонного блока.
Вот так и получилось: ты стал тираном, а я пирожным.
Прежде всего дисциплина. И только дисциплина! И не говорите, что я вас не предупреждал. И вы не послушались. И с этого момента вы навсегда изгоняетесь из рая! Черт вас возьми. Ты, моя девочка, будешь рожать в муках, носить обувь на шпильках, сидеть на всяких диетах, делать пилинги и лифтинги и каждый день заниматься стряпней. Приготовься к этому! Ну, а тебя мой мальчик ожидает кое-что пострашнее — катастрофы, наводнения, извержения вулканов, динозавры, атомная бомба… гусь, крушения танкеров, но главное — больная мама!
В ту ночь мы проспали с Софи 10 лет. А на утро все стало намного серьезнее.
— Мы прежде не говорили о будущем. О твоем и о моем.
— Мм, о твоем и о моем? Ну а я бы сказала, о нашем будущем. Видно, зря надеялась. Вообразила черт знает что… Что мы с тобой вместе навсегда. Идиотка…
— Мм, о твоем и о моем? Ну а я бы сказала, о нашем будущем. Видно, зря надеялась. Вообразила черт знает что… Что мы с тобой вместе навсегда. Идиотка…
— А слабо, когда грустно, смеяться?! Слабо?!
— Меня зовут Жульен.
— А меня «Отвали».
— А меня «Отвали».
— Ты согласна?
Она кивнула. Он подскочил со стула и закричал на весь ресторан:
— Она согласна, она согласна стать свидетельницей на моей свадьбе!Лицо девушки непроизвольно исказилось, а на глазах наворачивались слезы. Потом он наклонился и сказал ей:
— Помнишь, ты говорила, что я не смогу сделать тебе больно? Так вот, девушка в твоем платье — моя невеста, и это я ей подарил это платье. И скоро у нас свадьба. Ну что, все еще не больно?
Она кивнула. Он подскочил со стула и закричал на весь ресторан:
— Она согласна, она согласна стать свидетельницей на моей свадьбе!Лицо девушки непроизвольно исказилось, а на глазах наворачивались слезы. Потом он наклонился и сказал ей:
— Помнишь, ты говорила, что я не смогу сделать тебе больно? Так вот, девушка в твоем платье — моя невеста, и это я ей подарил это платье. И скоро у нас свадьба. Ну что, все еще не больно?
— Привет.
— Я рад, что ты пришла.
— Я тоже.
Она долго смотрела куда-то.
— Видишь вон ту девушку, у нее платье, как когда-то было у меня. На ней оно нелепо, неужели я тоже так глупо в нем выглядела?
— Знаешь, я хотел тебе сказать, уже очень давно, но почему-то спохватился так поздно, я хочу жениться. Да-да, уже пора.
На лице девушки появилась улыбка. Он передал ей кольцо.
— Я рад, что ты пришла.
— Я тоже.
Она долго смотрела куда-то.
— Видишь вон ту девушку, у нее платье, как когда-то было у меня. На ней оно нелепо, неужели я тоже так глупо в нем выглядела?
— Знаешь, я хотел тебе сказать, уже очень давно, но почему-то спохватился так поздно, я хочу жениться. Да-да, уже пора.
На лице девушки появилась улыбка. Он передал ей кольцо.
Он снял туфли и штаны, и стоя посреди кафе, он спросил:
— А так?Она засмеялась.
— Что ты хочешь?
— Пригласить тебя в ресторан, сегодня вечером.
— Да, хорошо.Вечер. Они встретились у ресторана.
— И еще раз привет.
— А так?Она засмеялась.
— Что ты хочешь?
— Пригласить тебя в ресторан, сегодня вечером.
— Да, хорошо.Вечер. Они встретились у ресторана.
— И еще раз привет.
— Привет, мы так долго не виделись, целых 10 лет.
— Да уж.
— Может, поговорим?
— Нет.
— Почему?
— У нас с тобой слишком разные взгляды на жизнь.
— В смысле?
— Вот, например ты надел черные туфли с белыми штанами, меня это раздражает.
— Да уж.
— Может, поговорим?
— Нет.
— Почему?
— У нас с тобой слишком разные взгляды на жизнь.
— В смысле?
— Вот, например ты надел черные туфли с белыми штанами, меня это раздражает.
Игра снова возобновилась. Счастье в чистом виде. Грубое, природное, вулканическое. Это было лучше всего.
Лучше наркотиков, лучше героина. Лучше, чем допинг, кокс, крэк, дурь, гашиш, конопля, марихуана, ЛСД, кислота и экстази.
Лучше, чем секс, фелляция, групповуха, мастурбация, тантризм, камасутра, «тайская тележка».
Лучше, чем арахисовое масло, бананово-молочный коктейль.
Лучше, чем трилогия Джорджа Лукаса.
Лучше, чем все «Маппет-шоу».
Лучше, чем конец 2001 года.
Лучше, чем виляющая бедрами Мэрилин, Лара Крофт, Наоми Кэмпбелл.
Лучше, чем соло Хэндрикса, чем шаги Нила Армстронга по Луне, чем хоровод вокруг елки, чем состояние Билла Гейтса.
Лучше, чем все трансы Далай Ламы, чем все уколы тестостерона Шварценеггера и коллагеновые губы Памелы Андерсон.
Лучше, чем Вудсток и оргазмические рейвы.
Лучше глюков Де Сада, Рембо, Моррисона и Кастанеды.
Лучше, чем свобода.
Лучше, чем жизнь!
Лучше наркотиков, лучше героина. Лучше, чем допинг, кокс, крэк, дурь, гашиш, конопля, марихуана, ЛСД, кислота и экстази.
Лучше, чем секс, фелляция, групповуха, мастурбация, тантризм, камасутра, «тайская тележка».
Лучше, чем арахисовое масло, бананово-молочный коктейль.
Лучше, чем трилогия Джорджа Лукаса.
Лучше, чем все «Маппет-шоу».
Лучше, чем конец 2001 года.
Лучше, чем виляющая бедрами Мэрилин, Лара Крофт, Наоми Кэмпбелл.
Лучше, чем соло Хэндрикса, чем шаги Нила Армстронга по Луне, чем хоровод вокруг елки, чем состояние Билла Гейтса.
Лучше, чем все трансы Далай Ламы, чем все уколы тестостерона Шварценеггера и коллагеновые губы Памелы Андерсон.
Лучше, чем Вудсток и оргазмические рейвы.
Лучше глюков Де Сада, Рембо, Моррисона и Кастанеды.
Лучше, чем свобода.
Лучше, чем жизнь!
Десять лет я жил словно не дыша, будто пес, который написал на ковер и ждет, когда хозяева зададут ему трепку…
Единственное, что меня могло остановить — это хороший удар в челюсть.
Десять лет я жил, словно не дышал. Будто пес, который написал на ковер и ждет, когда хозяева зададут ему трепку.
Вот что значит быть взрослым. Иметь на спидометре 210, но не превышать 60.
В моей жизни все, как надо. Мне 35. У меня жена, двое детей, три друга, четыре кредита, пять недель отпуска, шесть лет в одной фирме, аппаратура класса hi-fi, восемь супружеских сношений в квартал, девять оборотов вокруг Земли пластика, полистерола и другой неразлагающейся упаковки. И десять лет без встреч с отцом. Отлично. Полный набор тирана, о котором я мечтал в детстве.
Разве она не великолепна? Всегда готова сыграть в ящик под колесами поезда.
В детстве кажется, что взрослеешь постепенно. Черта-с два! Это хлестнет тебя — бац! — как ветка в лесу, отпущенная впереди идущим.
В моей постели нет такого мужчины, которого нельзя сменить вместе с бельем.
Векторные функции прошли, а за линейные не стоит браться.
У нее между ног разве что лесной хорек не побывал.
Да мне все равно, к кому ты клеишься. Главное — снять это. И сдать экзамен.
Знаете, что такое извращение? Это дело вкуса. Как с китайской едой: либо тебе нравится, либо нет. Но если ты китаец, у тебя нет выбора.
В ту ночь мы с Софи проспали десять лет.
И из-за этой штуковины мужчинам платят больше?
Ты будешь классным пирожным.
Ты, моя девочка, будешь рожать в муках, носить обувь на шпильках, сидеть на всяких диетах, делать пиллинги и лифтинги и каждый день заниматься стряпней.
Друзья — как очки: они придают тебе умный вид, но это быстро проходит.
Скажете, глупая игра? Возможно. Но это была наша игра.
Должен сказать, все врачи просто дураки. Они говорят дурацкие слова и носят дурацкие штаны. Да что они понимают в мамах!
