Красивые цитаты про зиму (300 цитат) ✒

Зима — время года, которое любят многие люди. Самые лютые морозы позволяют ценить тепло и уют своего дома. А ещё данное время года — период веселых и долгожданных праздников. С первых дней декабря все ждут новогодней суеты и начинают мечтать о прекрасном волшебстве. В данной подборке собраны красивые цитаты про зиму.

Мысленно сменить зиму на весну и влюбиться.

Зима пробуждает аппетит. Пока на улицах лежит снег, шоколадное пирожное — лучшее лекарство.

А за окном февраль, сильный ветер, воскресенье, и почти нет людей на улице, и машины проезжают редко-редко.
И до весны ещё надо дожить.

Снег… он ухитряется залететь даже в сны… даже в лето, потому что зима мне почему-то никогда не снится.

Говорят, что здесь зимой бывает так холодно, что смех застывает в горле и душит человека насмерть.

Зимой грань между ночью и днем размыта. Это летнее утро заявляет о себе во всеуслышание, опрокидывая на землю ковш нежно-розовых сполохов. Зимой грязный рассвет подкрадывается незаметно, исподтишка. Как профессиональный убийца.

Этой зимой, даже если мы укутаемся, холодное равнодушие заставит промерзнуть до костей.

Счастливым можно быть в любое время года. Счастье — это вообще такой особый пятый сезон, который наступает, не обращая внимания на даты, календари и всё такое прочее. Оно как вечная весна, которая всегда с тобой, за тонкой стеклянной стенкой оранжереи. Только стенка эта так странно устроена, что иногда её непрошибить и из пулемёта, а иногда она исчезает — и ты проваливаешься в эту оранжерею, в это счастье, в эту вечную весну. Но стоит тебе забыться, как приходит сторож — и выдворяет тебя на улицу. А на улице все строго по календарю. Зима — так зима. Осень — так осень. Обычная весна с авитаминозом и заморозками — так обычная весна. Но оранжерея-то никуда не исчезла, в неё можно вернуться в любой момент, главное — поверить в то, что стеклянная стенка исчезла, без притворства, без показной бодрости и долгой подготовки, непроизвольно, чтобы она и в самом деле исчезла.

Дивное время — зима. Морозное, жестокое, но — волшебное.

— Ну то, что ездовые собаки бывают, это я слышал. А вот чтобы ездовые коты — это перебор.
— А ездовые почтальоны вам не встречались?
— Ничего, ничего. У нас зимой дороги такие и погода такая, что уже ездовые академики встречаются. Сам видел.

Снег все лепит, и кругом белым-бело. И домишки в серебристых переливах. И понурилось в раздумьях сиротливых Среди стужи одинокое село. Глинобитные лачуги все подряд Стали мраморными — выступы пологи. И разглажены ухабы на дороге. И овчарки ослепленные скулят.

К середине февраля зима перестает идти и застывает на месте. Небо становится серым, низким и таким тяжелым, что атмосферное давление превращается в кровяное, ветер сильным, встречным, порывистым и таким холодным, что от него ноют даже зубы из металлокерамики, снег мокрым, намертво прилипающим к лыжам, а лыжня такой длинной, что, если ее смотать в один большой клубок, то из него не выпутаться даже с помощью лыжных палок. Длиннее этой лыжни только бесконечный сон, внутри которого она без устали идет на месте, и бесконечный февраль, застывший внутри зимы, которая не кончится никогда.

Зима ушла. Бросила в лесу потемневший снег и тонкий лед и ушла налегке, взяв с собой только ледяной ветер и несколько самых верных самых снежных туч. На полянах вскрылась растаявшая наполовину несусветная путаница мышиных ходов. Вот здесь ход узенький – кто-то бежал со всех ног от кого-то, а здесь – широкий потому, что кое-кто в гостях у свояка так объелся дармовых орехов и так нализался желудевой настойки, что пришлось тащить его домой жене и детям за хвост. На трухлявом, покрытом изумрудным мхом пне стоит не шелохнется переживший все морозы и метели, превратившийся в серую мумию гриб-дождевик с черным отверстием в шляпке. Из-под усыпанного порыжевшими хвойными иголками, чешуйками растерзанных клестами и дятлами шишек, обломками сухих веток и черными листьями полупрозрачного тонкого снега настороженно выглядывает едва раскрывшийся подснежник.

… Для того, чтоб понять по-настоящему, что есть та или иная страна или то или иное место, туда надо ехать зимой, конечно. Потому что зимой жизнь более реальна, больше диктуется необходимостью. Зимой контуры чужой жизни более отчетливы. Для путешественника это — бонус.

Самое серьезное обвинение, которое можно выдвинуть против Новой Англии — не пуританство, а февраль.

Люди п**дец как любят поныть во время зимы. «Почему самолет не взлетает во время метели?». Вы будто хотите, чтобы пилот объявил по внутренней связи: «Мне сообщили, что взлетать сейчас небезопасно, но я тут подумал — по*уй, давайте все-таки попробуем!».

— Столько снега… и так скучно… — Половим снежинки? — Я не хочу пить…

Каждый год в тебе что-то умирает, когда с деревьев опадают листья, а их голые ветки беззащитно качаются на ветру в холодном зимнем свете. Но ты знаешь, что весна обязательно придёт, так же как ты уверен, замёрзшая река снова освободится ото льда. Но когда холодные дожди лили не переставая и убивали весну, казалось будто ни за что загублена молодая жизнь. Впрочем, в те дни весна в конце концов всегда наступала, но было страшно, что она могла и не прийти…

Оттенки — важнейшая вещь для наблюдателя, они доводят картину до конца. Вот зимой скука, три оттенка — белый, серый и чёрный. Летом лучше — палитра богаче, можно выбирать, долго следить за изменениями. У каждой вещи свой оттенок, но живёт он отдельной жизнью.

В том году зима застряла над фьордом, как инвалид, не желавший отдать концы.

Холодный ветер ворошил лежащий на улицах города недавно выпавший снег. Улицы окружали снеговики слепленные детскими руками, снежные ангелы и снежки. Все люди были счастливы от первого снега, ибо обычно его нужно ждать очень долго.

Ах, до чего кустисты белые ресницы У седой красавицы-зимы! В окно стучатся белокрылой птицей Декабрьские праздничные дни! За ночь белым-бела поляна расцвела, Где прежде был пустырь. Прохожие спешат куда-то по делам, Топча волшебные цветы. Снежинок вьется кутерьма, Куда ни глянешь, — всюду суета! На стеклах труженица кружева плетет зима, Мир облачая в нежности тона.

Ночь, бархатная ночь. Крупицы серебра звеня, Искрятся в блеске лунном. Будто в немом раздумье Пригорюнилась земля.

Мгновения, белые мгновения, Порывом ветра занесет в мое окно. Горит огонь, трещат поленья, Теплым безмолвием наполнен дом. Я веяние надежды слышу будто… Навстречу протяну ладони, Снежинок хрупких набирая в руки. Они растают талою водою. Но заискрится перламутром утро, Погонит прочь тоску былую, И тихо в сердце встрепенется чудо, Улыбку на устах моих рисуя.

В садах асфальтово-бетонных Ночные распускаются огни. И только лишь фонарь бездомный, Глядя в окно, со мною коротает дни. Мне шепчет ночь: “Прошу, останься!” Но за руку берет и тянет за собою сон. Я ухожу, и буду еще долго возвращаться, Чтоб до последнего держать твою ладонь. Во сне я птицей был, а может, не был, Но поутру опять искал глазами неба… Клевал краюхи хлеба с чьих-то рук, Искал весну, но лишь зима вокруг. Когда-нибудь в потоке лиц усталых, Я все же разыщу свои родные берега. Но, а пока за чередою взглядов талых, Лишь тени солнца да холодные снега.

Приютив одинокую весну друг друга, два снеговика навсегда обменялись сердцами…

Февраль. Достать чернил и плакать!
Писать о феврале навзрыд,
Пока грохочущая слякоть
Весною черною горит.

— Здесь раньше росли яблоки, — заметил общительный Муми-тролль, глядя на голые деревья.
— А теперь здесь растёт снег, — равнодушно ответила Туу-тикки и пошла дальше.

В сущности, зима только началась, снег пролежит ещё четыре месяца, а Москва уже устала от зимы.

Счастлив тот, кто не замечает, лето теперь или зима.

Я буду петь тебе песни о людях без дна,
О тех, в ком холодной зимою живет весна.

Вот так же отцветем и мы
И отшумим, как гости сада…
Коль нет цветов среди зимы,
Так и грустить о них не надо.

Неужели все так быстро кончается? – подумал Ослик. – Неужели кончится лето, умрет Медвежонок и наступит зима? Почему это не может быть вечно: я, лето и Медвежонок? Лето умрет раньше всех, лето уже умирает. Лето во что-то верит. поэтому умирает так смело. Лету нисколько себя не жаль – оно что-то знает. Оно знает что оно будет снова! Оно умрет совсем ненадолго, а потом снова родится. И снова умрет… Оно привыкло. Хорошо, если бы я привык умирать и рождаться. Как это грустно и как весело!..

Моё любимое время года — июнь, начало лета. Когда всё ещё впереди. Так и надо жить, не оборачиваясь. И верить, что впереди всё лето, а позади вся зима.

Слышишь, как снег шуршит о стекла, Китти? Какой он пушистый и мягкий! Как он ласкается к окнам! Снег, верно, любит поля и деревья, раз он так нежен с ними! Он укрывает их белой периной, чтобы им было тепло и уютно, и говорит: «Спите, дорогие, спите, пока не наступит лето».

Февраль — самый короткий месяц, но из-за жуткого холода кажется самым длинным.

О, как морозно в январе,
Когда удобства во дворе!..

Снегопад — единственная погода, которую я люблю. Он меня почти не раздражает, в отличие от всего остального. Я часами могу сидеть у окна и смотреть, как идет снег. Тишина снегопадения. Она хороша для разных дел. Самое лучшее — смотреть сквозь густой снег на свет, к примеру на уличный фонарь. Или выйти из дому, чтобы снег на тебя ложился. Вот оно, чудо. Человеческими руками такого не создать.

Зимой холодно тем, у кого нет тёплых воспоминаний.

На смену пейзажу с окутанными снегом деревьями пришла нежная акварель весны.

Есть зимние книги. Не те, что о зиме, а те, что делают уютной метель за окном.

Ученые говорят, что люди хуже переносят жару, чем холод, и каждое лето я соглашаюсь с этим. Но стоит прийти зиме и хорошенько задубеть на морозе, как мое тело оспаривает предыдущее соглашение.

Все двери открыты, распахнуты окна,
Зима обещает быть очень жестокой.
В табачном дыму, за спиртных напитков распитием
Я не живу, я слежу за собственной жизни развитием…

— Зима очень долгая, правда?
— Она кажется долгой, но не будет вечной.

Зима. Холодно. Где-то старушка поскользнулась, упала. Где-то щенок замерз, не может войти в подъезд, допустим. Где-то парень девушку ждет… вот что меня ещё раздражает, эти девушки специально опаздывают. Это чудовищно. Они говорят — проверить, что он пришел и что он ждет. Слушай, еще пару раз так опоздаешь, он вообще к тебе не придет никогда.

Город лежит во тьме…
Дело опять к зиме…

Когда приходит зима, даже с самых могучих дубов опадает листва.

Мурлыкающий кот и горящий камин делают зиму приятной.

Зима! Я люблю твою горечь клюквы
к чаю, блюдца с дольками мандарина…

Ива на небе пустом распластала
Веер сквозной.
Может быть, лучше, что я не стала
Вашей женой.

Чем ближе Новый год, тем быстрее летит время. Вроде бы не так уж давно было тёплое солнечное лето и совсем уж недавно осень — дожди, одетые в золото деревья, тихое шуршание листопада. Но не успели и оглянуться — листья опали, день стал короче и воцарился хмурый тёмный ноябрь. А вскоре как-то незаметно, тихонько, исподволь его сменил декабрь и начал всё быстрее и быстрее отсчитывать свои короткие денёчки… И хоть декабрь не менее хмур и тёмен, чем ноябрь, но с его приходом что-то вокруг изменилось, засияло, заиграло, замерцало в ранних сумерках, переливаясь волшебным блеском — это зажглись в витринах магазинов, в окнах ресторанов, на площадях и перекрёстках разноцветные ёлки.

Берега укутались снегами
Дни ноября сложились в журавля
Он улетел, исчез за облаками,
А утром стали белыми поля
Пришла зима, все это как всегда,
Но может неспроста, да может неспроста
Сегодня первый белый день…
Давай начнем все с чистого листа!

Оставь меня наедине с собой, я с собой, ты знаешь, не в ладах,
Я с собой, ты знаешь, на ножах, особенно по средам и зимой.
Оставь меня наедине с тоской, с тем самым чувством, что исходит от дороги,
И если будут милостивы боги, когда-нибудь мы встретимся с тобой.

Зима пришла седая, Под снегом хорохорятся дома. Сугробы обнимают тротуары,Ночь одичалая темна. Горят огни тепличек, Пропитан воздух тишиной. Снежинки сыплются на плечи Цинично мелкою крупой. Березки жмутся у обочин, Гнут металлические шеи фонари. Как много в мире одиночеств, И сколь ярки домов огни…Когда-нибудь в чужих глазах усталых Мы сможем отыскать родные берега… Но а пока за чередою взглядов талых Лишь тени солнца и холодные снега…

Она повяжет шарф на исключительный манер, И снова побежит куда-то. Сквозь остановки, время, Толпу людей и ветер перемен, Из даты в дату. Сквозь дремлющий послесубботний город, Где белый снег разбрасывает поцелуи как любовник Всем без разбору, Оставив послевкусием холод. Есть некий шарм в её глазах, Всегда улыбка как бы невзначай. Когда она с прищуром смотрит на тебя, Улавливаешь тонкий аромат печали. В теплице своих слов Она выращивает клятвенные обещания И любовь, Но на прощание Провожает контуром поджатых губ, И новых встреч не обещает. Её витиеватый слог немного груб Порой бывает. В стихах коктейль из чувств. Когда перемешав, не взбалтывая, выпиваю Осадком остается грусть Воспоминаний.

Чем длиннее и суровее зима — тем теплее и желаннее весна.

Вот и зима настала, На этот раз официально. Её конца нам долго ждать, Ещё успеем от неё устать. Придётся снова надевать, Много тёплых одеяний. На льду нас жаждут облизать, Дрожащие от холода собаки. А ты укутан туго, безнадёжно, Борьбу не сможешь оказать.Она оближет ласково и нежно, Как своего щенка, как мать.

А у нас скоро зима, И нагрянут холода. Снова шапку надевать, Под штаны — ещё одни, И уже не погулять, Как в те яркие, Солнечные дни.

А снег идёт, хотя он должен таять, Весне с дождём дорогу уступить. По всей стране зима златая, Решила всех собой затмить.

Декабрь… Зима раскинулась по необъятной, Все города и сёла засыпая снегом. Нас ждёт пора чудес невероятных, Которые мы вспомним предстоящим летом.

Совсем недавно перестали, Мы с вами шапки надевать.Зима нам скажет: «не скучали? Готовьтесь, буду вас е****».

Зима учит безмятежности и неспешности. Каждая снежинка — учитель изящества.

Снежная нежность, Нежная снежность, Тонкая нить серебра… Белые хлопья Правдоподобья Волнами лягут ковра… Хрупкие грани Между мирами, Кубики битого льда, Тюль с бахромою, Синь с белизною, И за звездою — звезда…

Я простила тебе все слёзы, кроме последней слезы… Но надо как-то сделать счастливый финал, чтоб проще зимовать все месяца зим, которые выпадут мне в годы без тебя…

Будет снег, Новый год — зима… Заразившись от нежного слова, Ты кого-то полюбишь снова. Но уже не сойдешь с ума.

Это его последняя зима. Последний раз, когда он пройдёт по улице 17 января. И посмотрит на серое небо.

Опять зима.Время прятаться в мрачных вагонах и искать тепла на станциях, которые продолжают мне сниться.

Пусть взлетает белой птицей В небеса моя мечта, Чтоб в метели раствориться Всем печалям и страстям. Пусть смывает снегом слёзы, И под Новый год, с утра По сугробам, по морозу Сказка в дом опять пришла, Принесла с собою счастье, Веру в дружбу и любовь, Запорошила напасти, Осветила небосвод.

Осень пусть возьмет с собою Все сомнения и страх, А со снежною зимою Пусть сбывается мечта,Город рядом, он поможет, Он поддержит и поймёт. Не откладывай! Ты сможешь! На пороге Новый год!

Сложим снежную поэму, А потом пойдём гулять. Питер белой хризантемой Расцветёт вокруг опять. Паутиной белых улиц Нас запутает совсем, Чтобы сердце распахнулось, И растаял снежный плен, А в душе проснулась нежность, Невзирая на мороз, Чтобы счастье и надеждуВетер снова нам принёс.

Когда-нибудь, когда седыми станут косы, Я вспомню всё и улыбнусь у двери: Романсы зимние, вальсирующую осень, Чечётку лета и весенний марш капели.

Снежинки большими хлопьями на ладошку Падают, словно перышки из подушки. Их свежевыстиранные рубашки Таят на коже в форме цветка ромашки. Снег с неба, солнышко на макушке, Блеск светлый прыгает, как лягушка. Мы тоже вырвались из ловушки. Мы – нитки, выпущенные из катушки. Нам радость улыбкой натёрла уши. Мы – дети в целой стране игрушек. К нам чудо тихо закралось в душу. Мы счастливы – просто, без «потому что».

Хотя природа спит в немом блаженстве, И сны её отнюдь не суетливы… У всех картин — и фон, и перспективы…Зима владеет кистью в совершенстве!

Зима – честное время года.

В эту зиму с ума
я опять не сошел, а зима
глядь и кончилась.

Зимой раздражает огромное количество вещей. Например, эта странная химическая смесь, которой посыпают улицы. Она разъедает обувь, одежду — всё что угодно, но только не снег. Снег от неё как будто только становится сильнее. Кто не видел этот чёрный снег, который лежит до середины мая и даже не думает таять? Я не удивлюсь, если выяснится, что он вообще не тает, а просто в какой-то момент уползает в лес.

Ненавижу зиму. Она слишком рано начинается и слишком поздно заканчивается.

Зима превращает падающую с неба воду и сердца людей в камень.

Зима пришла рано. Казалось, стояли хорошие осенние деньки, когда воздух свеж и чист, небо голубое, а облака пушистые, на солнышке тепло, а в тени прохладно. Идеальное время года. И в вдруг все становится серым, промозглым, дождливым, холодным и солнце разом теряет всё тепло.

Прохлада и спокойствие мне вполне по душе. Вот только зимой с прохладой получается некоторый перебор.

Осеннее кладбище – зрелище из особых. Царский пурпур и утонченная позолота листвы, королевские поминки по лету на фоне торжественной суровости вечнозеленых туй – верных кладбищенских плакальщиц. Серый гранит надгробий, бронза мемориальных надписей, дымчатый мрамор обелисков, черный базальт монументов, скромный туф поминальных плит. Строгость аллей и буйство красок, вспышки чахоточной страсти и разлитая в воздухе печаль. Кладбищам больше всего идет осень. Не весеннее буйство жизни, кажущееся стыдным в местах упокоения, не знойная истома лета, даже не зимний саван – осень, порог забвения.

Наше лето — только выкрашенная в зеленый цвет зима.

Зима будет долгой, но все обойдется.

Сменилось время года. И вот уже зима. Снег вроде бы я вижу впервые, но такое чувство, что это что-то прежде знакомое мне. Зимой светает поздно. Даже когда уходишь из дома, на улице все еще темно. Когда она влезает в свое тяжелое пальто, то становится похожей на большую кошку. Она, окутанная запахом снега, её тонкие замерзшие пальцы, шум черных туч, плывущих высоко в небе. Её душа, мои чувства, наша комната… Снег поглощает все звуки, но только звук электрички, на которой она уехала, доносится до моих настороженных ушей. Я и, наверное, она… и этот мир… Кажется, мы любим его!..

Я с детства испытываю своеобразное волнение перед свежим покровом снега… Точно вступаешь в какой-то новый мир, и всего тебя пронизывает радость открытия, первого соприкосновения с чем-то чистым, нетронутым, неоскверненным.

В морозную зиму ночь приходит как враг, в тёплый летний вечер — как возлюбленная, а в этот мартовский день она несла успокоение.

Зима…
В твоих глазах так непривычно,
Но…
Но всё в порядке, всё отлично!

…Зимы запирают двери.Осень, став ужасным зверем, Превратила свет в химеру. Вёсны, лета — все одно: «Тьма — и больше ничего».

Дорога, по которой она шла, казалась девушке чьим-то неудачным наброском. Солнце по-прежнему таилось за горизонтом, посему и голые кроны деревьев, объятые инеем, и сугробы с выглядывающими из них надгробиями, и даже бесконечное количество снежинок, что кружили вокруг — все было серым. Элеоноре на мгновение подумалось, что она попала в старый черно-белый снимок. Один из тех, какие за гривну можно приобрести в любой букинистической лавке. Только никто бы не стал покупать фотографию кладбищенской дороги…

Всей стране надо переименоваться на зиму в жопецию. Потому что в стране же жопеция зимой! Уже у нас не та зима, которая раньше была. Когда «много снега, холодно, он весь такой хрустящий, ты куда-то в шубе едешь в санях, выпил водки, дома попарился в бане…» Сейчас зимы другие. Сейчас всё чёрное. Снег чёрный, дома чёрные, люди чёрные, машины чёрные. Всё чёрное! Меня умиляет, что у нас город никогда не готов к снегопаду. Мы живём в России, тут всегда снег! Его выпадает два сантиметра и пробки 900 баллов! 900!

— Скажите, а мы готовы к зиме? — Это к какой? К этой или к прошлой? Да у нас, знаешь, кроме угля и мазута для сжигания в топках заготовлена куча чучел русских зим. Запаритеся! Так что, ждите, придёт зима — с крыш потянет дымком, с чердаков бомжами… Это я шучу. — Значит, в общем, правительство с оптимизмом смотрит на новый отопительный сезон? — Правительство сейчас думает об одном: скорей бы грачи прилетели. А вообще, к вашему сведению, ни негры в Африке, ни чукчи на севере отоплением-то не балуются! У меня такое ощущение, что это чисто русская наша дурь! Нытики вы! — И всё-таки, вы знаете, порой у нас случаются довольно суровые зимы. — Слыхал, рассказывали. Так что, разве правительство виновато, что наш народ придумал жить на севере?

Мы к зиме готовимся упорно, климат наш морозен и суров, Мы мазутом закрома заполним и, конечно, наломаем дров!

В России, если не хочешь зимовать, то нужно родиться птицей.

Февраль — самый короткий месяц, но тянется бесконечно.

Взгляните на розы за окном. Срывайте их сейчас, пока дыхание зимы не погубило их красоту и свежесть…

Как и опасался Старик, снег в городе превратился в грязную жижу, растекался лужами, прикрывал коварные наледи на тротуарах, а с вокзальных крыш лила крупная капель. Нужно было выбирать: идти поближе к стене, где не так скользко, но зато льет сверху, или двигаться посередине тротуара, по мокрым ледяным колдобинам. Московский житель, как обитатель джунглей, выживает примитивной мудростью. Весной ходить вдоль стен нельзя. Срываются с крыш увесистые копьеобразные сосульки, и в газетах появляются сообщения об убитых или искалеченных прохожих. Их не так уж много, но достаточно, чтобы предупредить о нависающей над головами опасности. Зимой тысячи невинных и по преимуществу трезвых жителей ежедневно ломают ноги и руки на скользком и грязном льду. Вывод: зимой прижимайся к стенам, даже если тебе льет за шиворот, а весной уходи от них подальше.

Однажды мы с мамой попали под снегопад, сильный-сильный, в самом конце октября. Я взяла мамину руку и отдала ей одну перчатку. Мне нравилось смотреть на белоснежно-чистый мир, на снег, ещё не коснувшийся нас — людей, ещё не долетевший до мокрых крыш, скрипучих оконных рам, такой, каким его редко видят. А мама всё торопила меня. «Идём, — говорила, — очень холодно», тогда я оглядывалась на неё, и в ней видела ещё больше звёзд. Её ресницы-мотыльки, словно ночные огоньки, вздрагивали, когда снежинки, подгоняемые ветром, летели ей в лицо. А я знала, если приглядываться — можно заметить, что мама всегда вздрагивала, тихо-тихо дрожала. На самом деле, мамочка ничего не боялась, была бесстрашной. Бесстрашно бросила своих детей, чтобы потом так же бесстрашно их потерять.

Наступила уже настоящая зима. Земля была покрыта белоснежным ковром. Не оставалось ни одного темного пятнышка. Даже голые березы, ольхи, ивы и рябины убрались инеем, точно серебристым пухом. А ели сделались еще важнее. Они стояли засыпанные снегом, как будто надели дорогую теплую шубу. Да, чудно, хорошо было кругом; а бедная Серая Шейка знала только одно, что эта красота не для нее, и трепетала при одной мысли, что ее полынья вот-вот замерзнет и ей некуда будет деться.

В России все зимы традиционно были холодными и снежными и традиция эта не менялась уже много веков. Природа замерла казалось бы навсегда, ничто не могло поколебать вечных груд снега и льда, застывших между градами и весями обширной империи, в славе которой как обычно не было равных. Народ с адским упорством ожидал лучших времен, даже не пытаясь их приблизить, так как конечно сколько лето не подгоняй — быстрее оно все равно не придет.

Зима!.. Крестьянин, торжествуя, На дровнях обновляет путь; Его лошадка, снег почуя, Плетется рысью как-нибудь; Бразды пушистые взрывая, Летит кибитка удалая; Ямщик сидит на облучке В тулупе, в красном кушаке. Вот бегает дворовый мальчик, В салазки жучку посадив, Себя в коня преобразив; Шалун уж заморозил пальчик: Ему и больно и смешно, А мать грозит ему в окно…

В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа.Снег выпал только в январе На третье в ночь.

Зато зимы порой холодной Езда приятна и легка. Как стих без мысли в песне модной,Дорога зимняя гладка.

Я сказал горожанам, что война с Февралем необходима, как воздух, которым мы дышим. Если мы откажемся воевать, холод и серость накроют нас навсегда, будто бескрайнее одеяло из скал. Я предложил им вспомнить, каково это — держаться за руки с Маем. Я предложил им вспомнить, как звучат речки, бегущие под окнами спален, как плещется вода по августовским камням, как поют птицы в зелени веток, как собаки воют на равнине. Я предложил им закрыть глаза, забыть о снеге, тающем на лицах, и вспомнить, что они видели и чувствовали, когда просыпались поутру и солнечные лучи падали на их постели, на их голые ноги.

Снова пришла зима; свежий, холодный, ветреный день и раскинувшаяся передо мной равнина воскресили мои надежды.

Я очень люблю зиму. Темнеет быстро: в шесть часов уже ночь. Но дождь вместо снега… Ты с погодой ничего не делал? Жаль, луны не видно.

Прелесть весны познается только зимою, и, сидя у печки, сочиняешь самые лучшие майские песни.

Это его последняя зима. Последний раз, когда он пройдёт по улице 17 января. И посмотрит на серое небо.

Какое блаженство, что блещут снега,
что холод окреп, а с утра моросило,
что дико и нежно сверкает фольга
на каждом углу и в окне магазина.

Когда сильный мороз, люди становятся теплее друг к другу.

— Послушай. Ты же из Старков Винтерфельских. Ты знаешь наш девиз…
— Зима близко.
— Ты родилась долгим летом и не знала ничего другого, но зима и правда близко. А зимой мы должны защищать друг друга, беречь друг друга…

Вопреки видимости, именно зима — пора надежды.

Комнатная зима. И кормушка на окне с хлебом для голодных замерзших птиц, и мягкий свет из окна, который никогда не гаснет, и тихое уютное тепло, словно в доме моём не кончается праздник рождества, и звуки смеха, и речитатив стихов, которые я порой читаю вслух для того, кого люблю, и тёплое молоко, похожее на вату неба, и невозможно долгий поцелуй, когда я вдыхаю тебя в порыве страсти, а ты обнажёнными лопатками упираешься в стену, за которой зима. Зима, хранящая много сказок…

Это не техника дошла, а я сама сюда дошла. На лыжах.

Утро – самое отвратительное время суток. Я его ненавижу. Особенно зимой. Я не знаю, где старик Пушкин брал эти лучи солнца, освежающий морозец и пение зимних птах. Не исключено, что он уже с утра начинал бухать, а через бокал шампанского любое время суток очаровательно. Я встаю, подхожу к окну. «Вечор ты помнишь? Вьюга злилась. А нынче посмотри в окно». Посмотрел. Вечор был всяко лучше. Точнее, никакой разницы нет. На улице темно, понурые люди чистят машины, ведут детей в детские сады и школы и спешат на работу. Никто этому утру не рад. По мне, так я бы вообще начинал рабочий день в России часов с двенадцати. Все равно утром никто ничего не соображает.

Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела —
А нынче… погляди в окно.

Смерть почти как снег: никогда не знаешь, когда он пойдет, хотя чаще всего это случается зимой.

Зато зимой особенно приятно быть кем-нибудь самым главным и валяться под одеялом, сколько заблагорассудится.

Вновь приходит зима в круговерти метелей и стуж,
Вновь для звезд и снежинок распахнуто небо ночное…
Все равно я дождусь! Обязательно счастья дождусь!
И хочу, чтобы вы в это верили вместе со мною!

Ты считаешь, что я призрак. Нет, ты не думаешь, что я призрак. Ты хороший человек. Ты добрый, и жалостливый, и наполнен счастьем. Ты беззаботно идешь сквозь сезон Февраля, лишь слегка дрожишь и мимолетом жалуешься на серость неба, которое скоро уступит место цветам, посаженным тобой вокруг почтового ящика.

Я поскребла ногтем по шершавому инею на толстом стекле. Будто стерла защитный слой на билете мгновенной лотереи.

Впереди бесконечная зима и столь же бесконечная череда смертей.

Очистил землю белый снег, И мир легко преобразился. Холодных точек быстрый бег В морозной ночи заискрился. Подумалось: зима — сестра Огромной вечности мелодий, Тому звучанью так близка, С мелодиями рядом ходит.

Зима сегодня с осенью смешалась, И как прохожий, мимо проходя. Достала снег и бросила. И жалость, Монетками в сырую ночь летя, Упавши на асфальт, смирялась. Ты падал, пустоход и пустомеля — Первейший снег, и в лужах уплывал, И плакал, а свихнувшееся время Тебя вгоняло в сырости металл, Чтоб чем-то сбросилось безделье.

Снег закончил танец на завалинке, Рыжий кот оставил свежий след. Ай, пойду ка я, обую валенки, Выйду посмотреть на снежный плед!

Мерцанье звёзд в снегах России. Как плод запретный — тишина. На елях иней синий-синий, А на душе — любовь, весна.

Зима. Холод лютый. Целоваться начали просто, чтобы согреться, а остановиться уже не смогли.

Качаются ивы в овражке, Дует вьюга с утра. Одинокий путник в низине Греет руки у костра. Укутался в шубу, Только нос видать. Выбрал жизнь, Бродить и горевать. Мратная в сердце печаль, Не дает спокойно жить. Порвана в клочья, С миром нить.

Зимы предотвратить мы не вольны, Но в наших силах ждать приход весны. И в пряже заблуждений, может быть, Мудрец отыщет золотую нить.

Есть зимние книги. Не те, что о зиме, а те, что делают уютной метель за окном.

Зима пришла ночью, без стука, чтобы никого не разбудить. Утром мороз слегка пощипывал обе стороны окна.Снег походил на воздушный рис, который сыпали, и сыпали, и сыпали в огромную миску. А ветер кружил и смешивал его. И казалось, кто-то огромный сейчас проснётся и приступит к завтраку. – Главное – не забыть шапку, – сказала Мама. «Главное – не попасть в ложку», – подумал Мальчик.

Где нет волов, там, в яслях пусто, Где нет любви, там дом немой, Там бродит в лабиринтах грусти И сон ночной. … Где нет углей, очаг не греет, Где нет огня — сплошная тьма, Когда и искорка не тлеет, В душе зима.

Вопреки видимости, именно зима — пора надежды.

Наше лето — только выкрашенная в зеленый цвет зима.

Пар от дыханья… Шутит задира мороз Ярким румянцем.

В эту зиму с ума я опять не сошел, а зима глядь и кончилась.

Мартини не приводит в чувство; Похоже, мир сошел с ума… Мне тоже холодно и пусто; Но что поделаешь?.. Зима.

Твари Моих неуемных фантазий Зимой становятся злее. Лелею Их. Чтобы не сглазить…

Прелесть весны познается только зимою, и, сидя у печки, сочиняешь самые лучшие майские песни.

— А что было в том сне?
— Что?
— Ты сказал, что я тебе приснилась, а дальше? Расскажи мне, как именно.
— Ты копала лопатой снег. Ты была девчонкой в ночной фланелевой рубашке. И ты прямо перед нашим домом чистила дорожку от снега. А я был снегом. Я был снегом. И всем, на что он падал и что он накрывал. Ты подцепила меня. Красной, большой лопатой. Ты меня подцепила.

Ей хотелось умереть, и она плакала потихоньку. Это, наверно, люди придумали зиму, потому что они придумывают решительно всё, что вредно мухам.

В каждом благородном доме есть собственное речение: фамильные девизы, критерии, молитвы; одни хвастали честью и славой, другие обещали верность и правду, третьи присягали в вере и отваге. Все, кроме Старков. Зима близко, сулили они.

Время года — зима.
Время года — терять.

Никого не будет в доме,
Кроме сумерек. Один
Зимний день в сквозном проёме
Незадёрнутых гардин.

Погода снаружи — стыдно сказать! Снег выпал чуть ли не в аршин. Зима форменная. Отвратительная погода наводит уныние, парализует всякую охоту двигаться и работать. Кажется, будь пьяницей, до отчаянности напился бы. Но увы! больше трёх рюмок не лезет в глотку.

В снежную метель боишься потерять веру в вечное спасение…

Зимой солнце сквозь слёзы смеется.

Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя,
То по кровле обветшалой
Вдруг соломой зашумит,
То, как путник запоздалый,
К нам в окошко застучит.

Когда в дом входит год молодой,
А старый уходит вдаль,
Снежинку хрупкую спрячь в ладонь,
Желание загадай.
Смотри с надеждой в ночную синь,
Некрепко ладонь сжимай.
И все, о чем мечталось, проси,
Загадывай и желай.

Когда обрушится зима, и смолкнет птичья трель,
И сад в пустыню превратит свирепая метель —
Найду тебя, приду к тебе, чтоб быть навек вдвоем,
И мы пойдем — рука в руке — под снегом и дождем!

Я снова на год моложе, чем буду в следующем январе!

А ты идешь, твой нос укутан в шарф,
и каблуки сбивают лёд с асфальта.
И я срываюсь вслед, ускорив шаг,
осатаневшей и голодной тварью.

Белая гадость лежит под окном.
Я ношу шапку и шерстяные носки.
Мне везде неуютно и пиво пить в лом.
Как мне избавиться от этой тоски
По вам, Солнечные Дни.

Я люблю зиму, потому что зимой можно сидеть дома без чувства вины.

Если бы не было зимы, весна не казалась бы нам такой прекрасной; если бы не было нищеты, богатство не было бы так желанно.

Снежинки — это небесные саламандры.

Когда сильный мороз, люди становятся теплее друг к другу.

Зимою не боишься смерти – с ней делаешься заодно.

Оставь меня наедине с собой, я с собой, ты знаешь, не в ладах, Я с собой, ты знаешь, на ножах, особенно по средам и зимой. Оставь меня наедине с тоской, с тем самым чувством, что исходит от дороги, И если будут милостивы боги, когда-нибудь мы встретимся с тобой.

Ломается небо, заходится снегом, Словами, что сказаны были «до». Бывает, когда дорожишь человеком, В замёрзшей душе прорастает тепло. Четвёртую вечность, последнюю осень, Ломаясь на каждой поставленной точке, Зима задаёт слишком много вопросов. Но есть человек От которого Очень.

Разумеется, я так не сделаю. Я не должна. Несмотря на сказочный снегопад, мы не в Нарнии. Мы в Лондоне, и это реальная жизнь, а не сказка. А в реальной жизни разбитые сердца непостижимым образом продолжают биться.

Наверное, горе легче переносить в стужу, когда дни коротки, а ночи длинны и темны. Тогда кажется, что весь мир погрузился во тьму вместе с тобой.

Патрулируя Мохаве, невольно заскучаешь по ядерной зиме.

Возможно, мы становимся в такие минуты по-детски наивными. Но зима и вид только что обрушившегося снега всегда наполняет нас, людей, каким-то необъяснимым блаженством. Может, потому, что будучи детьми мы связывали со снегом праздник Рождества? Я, во всяком случае, глядя на снег, представлял себя героем, побеждающим драконов, спасающим прекрасных дев. И когда вчера мы отправились в лес на поиски пленных, я снова почувствовал себя маленьким мальчиком, желающим освободить мир от зла. Но когда мы вернулись, мне стало ясно, что я сам являюсь частью того зла, от которого я всегда хотел защитить мир. Стрелять в пленных – позор. Они не были вооружены, как сообщили нам… Они были совсем детьми, и мы их убили.

Умылся город снегом, посветлел. Морозный воздух хрусталем звенит. Пусть все короче и короче дни, Но у зимы теперь немало дел — Нам осветлить и души и сердца, Ненужных ссор кипенье охладить, Осеннюю тоску в моей груди, Что временами тяжелей свинца, Едва заметным жестом превратить В прозрачную и нежную печаль.

Свалился снег — на ползимы вперёд, Засыпал окна непроглядным светом. И свежий след владельца выдаёт, И контуры являют суть предметов. По оттиску синичьего креста Узнаешь птицу, щурясь близоруко. Так нота на безмолвии листа Даёт не звук, а очертанье звука.

Мне стало грустно; сквозь невеселую, хотя свежую улыбку увядающей природы, казалось, прокрадывался унылый страх недалекой зимы.

Пусть нежный баловень полуденной природы, Где тень душистее, красноречивей воды, Улыбку первую приветствует весны!Сын пасмурных небес полуночной страны, Обвыкший к свисту вьюг и реву непогоды, Приветствую душой и песней первый снег…

Пора доставать свитера. И чьи-то любимые руки Погреться — в твои рукава… Пусть тянутся эти минуты.

Сыплются льдинки. Снега белая занавесь В мелких узорах.

В лютые морозы на улицах трещали костры. Один из иностранцев писал: «Стужа зимою в России бывает так велика, что русские по глупости пробуют отапливать даже улицы, но это им нисколько не помогает, холод остается прежним». Так писали иностранцы, но, попав в Россию, сами же у тех костров грелись…

Холодное зимнее небо затоптано всякой дрянью. Звезды свалились вниз на землю в сумасшедший гоpод, в кривые улицы.

Если не заболею воспалением легких — работая на воздухе, будет счастье. Зима на славу. Только немцев морить, а не этюды писать. Важно бы прусаков выводить такими холодами.

Зима — самое томительное время в году.

И вот уже наступают холода… Время непонятным образом всё ускоряет свой бег, проглатывая день за днем. Не успеешь оглянуться — наступает ночь, солнце огибает землю с другой стороны и поднимается снова, чтобы осветить засыпанный снегом мир.

Я не люблю дождь. Я предпочитаю зиму. Мне нравится, когда идёт снег. Город сразу затихает. Всё становится таким спокойным. Никакого шума. Как будто что-то должно произойти.

Мне нравится, когда идёт снег. Я чувствую себя в безопасности.

Никто не сможет убедить меня, что оптимизм или уверенность согревают.

Зима также приносит ленивые ветры, которым невдомек, зачем огибать человеческие тела, когда можно пройти прямо сквозь них. Вот почему представление о зиме как о красивейшем времени года было в высшей степени чуждо сознанию овцепикцев, которые понятие «снег» обозначали восемнадцатью различными словами[к сожалению, ни одно из этих слов не имеет печатных эквивалентов].

Мне нравится, когда идёт снег. Я чувствую себя в безопасности.

Когда осень стоит напротив лета и холодно усмехается, зима потихоньку выкапывает за ее спиной яму, чтобы там похоронить.

Люблю, люблю зиму! Прошла осень, в которой неизбежно прощание с тем, что стремилось уйти из нашей жизни. Как деревья сбрасывают листья, чтобы уйти в зиму налегке, мы отпускаем всё лишнее. Впереди весна — время, когда мы готовы к возрождению и расцвету. А зимой хорошо наслаждаться тишиной и уютом. И, конечно, набираться сил рядом с теми, кто рядом с тобой всегда вне зависимости от времени года…

— Мне нравится эта вечная зима. Всё либо черное, либо белое. Люблю, когда все чётко определено. — Разве? Тогда взгляните наверх — туда. Есть еще и голубой цвет — цвет неба… Точно так же с сердцами людей.

Идет снег, и у меня белеют мысли. Хотелось бы больше ничего не делать. Вот-вот ворвутся утомительные новогодние праздники. Хорошо бы провести их с простыми людьми. С теми, чей хлеб пополам со слезами, кто умеет говорить с животными.

Чудно блещет месяц! Трудно рассказать, как хорошо потолкаться в такую ночь между кучею хохочущих и поющих девушек и между парубками, готовыми на все шутки и выдумки, какие может только внушить весело смеющаяся ночь. Под плотным кожухом тепло; от мороза еще живее горят щеки; а на шалости сам лукавый подталкивает сзади…

Кто разрешил?! Морозу положено быть… Когда? Зимой! А сейчас что? Лето! Вы разве не видите?

Зиму я люблю только в марте, когда знаю точно, что она кончилась.

Кабы не было зимы В городах и селах,Никогда б не знали мы Этих дней веселых. Не кружила б малышня Возле снежной бабы, Не петляла бы лыжня, Кабы, кабы, кабы… Не петляла бы лыжня, Кабы, кабы, кабы…

Ноги солнца согнулись в коленках, тени стали длинными и бледными — наступила зима. Испарившиеся мечты, души, заветные желания, превратившись в мрачные тучи, изо дня в день не пропускали лучей солнца, и поэтому наступившая зима была очень холодной.

Зима — это покойник, пристойно лежащий в своем ледяном гробу. А осень… да именно, — умирающий, тело которого медленно, но неотвратимо покидает жизнь. Жалкое зрелище. Жалкое и жуткое.

Однажды, всё станет важным:
и этот снег, и холод, и даже шаг каждый.
И на последних этажах, мучаясь от жажды,
я надеялся зима не бывает дважды.

Зимою не боишься смерти – с ней делаешься заодно.

Осторожно, двери закрываются, так будет лучше
Это зима всего лишь, больше не будем мучаться
С нами не случится ничего, нас потеряли в вечности
Осторожно, двери закрываются, впереди конечная…

Никак не кончится зима
И грязный снег никак не тает,
А жизнь по-прежнему спешит,
Но никуда не успевает…

Наслаждайся летом своей жизни — за ним всегда идет зима.

Тайга там не бедная! Много всего растет, много чего бегает… Но все же это тайга. В горах снег выпадает уже в сентябре и лежит до самого мая. Может выпасть и лечь на несколько дней в июне. Зимой снег – по пояс, а морозы – под пятьдесят. Сибирь!

Зима — время строить планы и видеть перспективы. Время спать под снежным покровом и под другими одеялами.

Зима также приносит ленивые ветры, которым невдомек, зачем огибать человеческие тела, когда можно пройти прямо сквозь них.

Кабы не было зимы
В городах и селах,
Никогда б не знали мы
Этих дней веселых.

Муми-тролль взглянул на куст жасмина — сплошное сплетение голых веток — и с ужасом подумал: «Жасмин умер. Весь мир умер, пока я спал. Этот мир принадлежит кому-то другому, кого я не знаю. Быть может, Морре. Он не создан для того, чтобы в нем жили муми-тролли».

Запоминать,
как медленно опускается снег,
когда нас призывают к любви.

Всё меньше листьев, скоро будет зима.
Но даже если
Зима будет долгой,
Едва ли она будет вечной…

Еще деревьям снятся сны,
Не перепрыгнуть луж с разбега,
За городом — сугробы снега,
Февраль — почти канун весны.

Ночь стояла морозная, но без ветра. Откроешь рот и выдыхаешь заледеневшие слова.

Мне нравится, когда идёт снег. Я чувствую себя в безопасности.

Чего хромаешь? Ледышкой в ухо попали?

Точный прогноз обещает: возможно, будет солнце и даже весна.
Но на душе отчего-то тревожно — может, просто я верить устал.

Но наше северное лето,
Карикатура южных зим.

Среди зимы они, бывало, искали следы и признаки лета и находили их в подвалах или в вечерних кострах на краю пруда, превращённого в каток. Теперь, летом, они искали хоть малейшего отзвука, хоть напоминания о забытой зиме.

И меня устрашает зима, потому что зима — это время комфорта.

Нам бы на Москву,
Пусть десять раз она неладна.
Закинуть надо б контрабандой
Пару контейнеров тепла сердец.

Что-то мне как-то не так,
Наверно, пришел февраль.

И белому мертвому царству,
Бросавшему мысленно в дрожь,
Я тихо шепчу: «Благодарствуй,
Ты больше, чем просят, даешь».

Жить с этой женщиной… Как объяснить это состояние? Оно похоже на эфемерное чувство, когда в мире безжалостно лютует вечная зима, а ты сидишь возле жаркого камина и смотришь в огонь, слушаешь его уютное потрескивание и… счастлив.

Глотками зимнего воздуха
Запивали вчерашнюю водку –
Возвращали уставшую душу.

По улицам метель метёт,
Свивается, шатается.
Мне кто-то руку подаёт
И кто-то улыбается.

Вообще, моё любимое время – конец декабря: темнеет в четыре часа. Тогда я со спокойной совестью могу надеть пижаму, принять снотворное и залечь с бутылкой вина и книжкой. Я так живу уже многие годы. Солнце встаёт в девять утра; пока я умоюсь, выпью несколько чашек кофе, глядишь – уже и полдень на носу, остаётся продержаться четыре часа светового дня, с этой задачей я обычно справляюсь неплохо.

Просыпаюсь по телефону, бреюсь,
чищу зубы, харкаю, умываюсь,
вытираюсь насухо, ем яйцо.
Утром есть что делать, раз есть лицо.
Поздно вечером он говорит подруге,
что зимою лучше всего на Юге;
она, пристёгивая чулок,
глядит в потолок.
В этом году в феврале собачий
холод. Птицы чернорабочей
крик сужает Литейный мост.
Туча вверху,
как отдельный мозг.

— Зима — это не так важно!
— А что важно?
— Важно с кем.

Зима — медленное время года, занятое сидениям у огня, чтением и стихами.

— Мне нравится эта вечная зима. Всё либо черное, либо белое. Люблю, когда все чётко определено.
— Разве? Тогда взгляните наверх — туда. Есть еще и голубой цвет — цвет неба… Точно так же с сердцами людей.

Но теперь все это — совершенно все! — стало абсолютно другим, под покровом снега город выглядел почти угрожающе чистым. Подо мной не было ни дороги, ни тротуара, пожарные гидранты тоже исчезли. Улицы словно завернули в белоснежную бумагу, как подарок. Все изменилось не только на вид; запах тоже стал другим — бодрящий аромат холодного воздуха смешивался с кисловатым запахом влажного снега.

Снежинки — это небесные саламандры.

Метели, вымерзшая клеть
Нам могут хуже горькой редьки
В конце концов осточертеть.
Из чащи к дому нет прохода,
Кругом сугробы, смерть и сон,
И кажется, не время года,
А гибель и конец времен.

Когда идет первый снег, в первый день езды на санях, приятно видеть белую землю, белые крыши, дышится мягко, славно, и в это время вспоминаются юные годы. У старых лип и берез, белых от инея, добродушное выражение, они ближе к сердцу, чем кипарисы и пальмы, и вблизи них уже не хочется думать о горах и море.

Зима наносит удар в сердце всякой жизни, одушевлённой и неодушевлённой. Если бы не искусственные огни веселья, если бы не суета, создаваемая жаждой жизни, и бешеная погоня за барышами торговцев развлечениями, если бы не роскошные витрины, которые торговцы устраивают и внутри и снаружи своих магазинов, если бы не яркие разноцветные рекламы, которыми изобилуют наши улицы, если бы не толпы снующих во всех направлениях пешеходов, — мы быстро почувствовали бы, как тяжко ледяная рука зимы ложится нам на сердце и как гнетущи те долгие дни, когда солнце на даёт нам достаточно тепла и света. Мы сами не сознаём, до какой степени зависим от всех этих явлений. В сущности, мы те же насекомые, вызванные к жизни теплом и гибнущие от него.

В твои глаза я лезу в шортах,
Я лезу в сланцах, в яркой майке…
В надежде встретить там любовь,
Увидеть солнце над Ямайкой.
Но я замёрз, мне не уйти,
Я буду вечно синим трупом
В твоих глазах, в твоей зиме,
Наверно, это очень глупо…

— Что происходит на свете? — А просто зима.
— Просто зима, полагаете вы? — Полагаю.
Я ведь и сам, как умею, следы пролагаю
В ваши уснувшие ранней порою дома.

На всё воля божья. Дьякон Анатолий всю зиму отгонял на лысой резине.

За ливнями придут снега, все в норы до апрельских дней.

Такой был славный звонкий морозец, даже пощипывало нос, и в груди будто рождественская елка горела: при каждом вздохе то вспыхивали, то гасли холодные огоньки и колкие ветки покрывал незримый снег.

Свежий воздух пахнет зимой,
Я случайно вдохнула снег.
С каждым вдохом теперь я иной,
Абсолютно иной человек.

Большие мохнатые снежинки сыпались с неба, украшая и без этого прекрасную Москву… Дороги превратились в сказочные тропы, украшенные золотыми бусинами огней… люди проносились мимо, улыбаясь кому-то или просто самим себе.

Я иногда думаю, что ученые врут, что снежинки состоят всего лишь из двух атомов водорода и одного атома кислорода — где-то в их составе есть какой-то магический ингредиент, ведь откуда-то берется это ощущение чуда в воздухе, а откуда тогда?

Салют, зима!
Разреши мне признаться.
Я осень люблю до волнения в горле.
Я пью терпкий воздух, и мир переполнен
Любовью. Но ты постой!

Шум, суета — год пройдёт и не заметишь,
Как опять пришла зима…
Так грустно поутру, что хочется кричать,
А в сердце пусто…

Зима у нас суровая, но до чего же хороша! Есть в ней какая-то сила и величие, а главное – смелая откровенность. Как откровенный друг режет тебе правду в глаза без обиняков, так и она беспощадно хватает за уши. Зато ее бодрящая свежесть передается людям.

Наслаждайся летом своей жизни — за ним всегда идет зима.

Самый характерный звук зимой во время войны — музыкальный звон капель, падающих на плоскую каску.

Февраль — самый короткий месяц, но из-за жуткого холода кажется самым длинным.

Когда мы ждём прихода весны, мы отчаянно высматриваем признаки завершения суровой зимы. А признаки очевидны: луч солнца, пробивающийся сквозь темноту; росток новых отношений, пробивающийся сквозь мёрзлую зиму; внезапное потепление. Но не забывайте, жители Верхнего Ист-Сайда, февраль — это не конец зимы в нашем городе, до этого ещё далеко.

Но если вы думаете, что зиме конец, подумайте ещё разок. Обязательно будет ещё одно резкое похолодание. И, к сожалению, не все переживут эту зиму.

В Москве зима длится вечность, а прошедшие осень и зима измерялись даже не по-московски, а по-северному.

Этой зимой, даже если мы укутаемся, холодное равнодушие заставит промерзнуть до костей.

— Что ты несешь, Ёжик? — Море. — Зачем тебе море? — Скоро зима, а я все один да один…

… Опасаюсь февраля – болезненного перехода от пугающей зимы к окрыляющей весне.

Зимой это неудивительно: дни так стремительно сливаются в одни слишком долгие сутки, что в итоге перестаешь замечать изменения за окном.

— Послушай. Ты же из Старков Винтерфельских. Ты знаешь наш девиз… — Зима близко. — Ты родилась долгим летом и не знала ничего другого, но зима и правда близко. А зимой мы должны защищать друг друга, беречь друг друга…

Не люблю зимние ночи — не за то, что они такие долгие, а потому, что только зимними ночами явственно ощущаешь, как шелестит время. Летом почему-то такое ощущение не возникает, а зимняя ночь кажется тихой, только если не прислушиваться. Но когда напряжешь слух (чем еще заниматься, если не удается уснуть?), то слышишь тихое и внятное шебуршение и шелест, будто в быстрой речке перекатываются с места на место камни. Слушаешь и понимаешь: это не секунды текут — секунды, минуты, часы придумал человек, чтобы измерять нечто, названное им временем. В зимние ночи слышно, как сквозь сознание течет поток частиц, отделяющих следствие от причины, сегодня от вчера, меня-молодого от меня-старого.

Для меня декабрь ассоциируется с частыми головными болями и окончательной утратой и без того неважного аппетита. Декабрь не дает мне спокойно наслаждаться чтением. Он пробуждает меня среди ночи во влажной промозглой темноте. Мои внутренние часы включаются первого декабря, отмеряя минуты, часы и дни, в числе которых есть один особый – годовщина сотворения и затем разрушения моей жизни: мой день рождения. Я не люблю декабрь.

Я снова на год моложе, чем буду в следующем январе!

Можно любить зиму и нести в себе тепло, можно предпочитать лето, оставаясь осколком льда.

Ее сын, ее единственное дитя, отрада и надежда ее жизни, ушел от нее туда, откуда не возвращаются; он стал искупительной жертвой, как Веселка из Прямичева, как те неизвестные ей сотни людей, не доживших до прихода весны. Но то, что Светловой один из всех был в чем-то виноват, не утешало княгиню в ее потере. Она лишилась сына, она лишилась будущего, и для нее весна не придет никогда. И Огнеяр с Громобоем, оба одержавшие победу в самой важной битве их судьбы, стояли одинаково хмурые, оба страдая от бессилия помочь этой женщине. Она ни в чем не виновата, но именно она обречена на самое долгое, неизбывное страдание. Сердце ее полно любви, которую не угасят никакие прегрешения сына и не остудит время, и ее любовь станет ее незаслуженной казнью. Это – обратная сторона Макошиных даров, это – зима, без которой не бывает весны.

Она повяжет шарф на исключительный манер,
И снова побежит куда-то.
Сквозь остановки, время,
Толпу людей и ветер перемен,
Из даты в дату.

А снег все валил и валил.
Он стоял на крыльце и глядел на снежинки, танцующие в призрачном свете уличных фонарей. Он вспомнил где-то прочитанное — между ними никогда не найти двух одинаковых. Если такая изысканность свойственна обычной метели, что уж тогда удивляться происходящим событиям, носящим такие непредсказуемые обличия.
Он размышлял о том, что каждый момент сегодняшнего дня был похож на аттракцион — положить голову прямо в пасть вьюги.

Зима учит безмятежности и неспешности.
Каждая снежинка — учитель изящества.

Я простила тебе все слёзы, кроме последней слезы…
Но надо как-то сделать счастливый финал,
чтоб проще зимовать все месяца зим,
которые выпадут мне в годы без тебя…

Это январь. Зима
Согласно календарю.
Когда опротивеет тьма,
Тогда я заговорю.

Только зимой замечают, что ель зелёная.

Будет снег, Новый год — зима…
Заразившись от нежного слова,
Ты кого-то полюбишь снова.
Но уже не сойдешь с ума.

Влюбиться зимой — не очень удачная затея. Симптомы влюблённости в это время года более возвышенны, но вместе с тем и более мучительны. Безупречно чистая белизна мороза подстегивает мрачную радость томительного ожидания. Озноб распаляет лихорадочную страсть. Те, кому выпало влюбиться на Святую Люцию, обречены на три месяца болезненной дрожи.

Медленный переход осени к зиме – вовсе не плохая пора. Это пора, когда нужно собрать, привести в порядок и сложить все свои запасы, которые ты накопил за лето. А как прекрасно собирать всё, что есть у тебя, и складывать поближе к себе, собрать своё тепло и свои мысли, зарыться в глубокую норку – уверенное и надёжное укрытие; защищать его как нечто важное, дорогое, твоё собственное. А после пусть мороз, бури и мрак приходят, когда им вздумается.

Видишь ли… столько самого разного случается лишь зимой, а не летом, и не осенью, и не весной. Зимой случается всё самое страшное, самое удивительное…

Если беды не воспринимать как беды, то бед нет. И зима — не беда.

Мартини не приводит в чувство;
Похоже, мир сошел с ума…
Мне тоже холодно и пусто;
Но что поделаешь?… Зима.

Холодно, дома одна,
Сегодня, завтра, вчера и всегда.
Ждешь его и раньше ждала
Только он далеко, а вокруг зима.
Ты как всегда ложишься спать одна.

Зима убивает жизнь на земле, но приходит весна, и всё живое родится вновь. Но трудно было поверить, глядя на пепелища недавно живого города, что и для него наступит когда-нибудь весна.

Венны знали, что новая зима была неизбежна, но то, что нынешняя не задержалась навеки, было важней…

Зима – это такое время года, когда природа подкрадывается к человеку совсем близко.

Южный февраль, такой же ласковый, злой и короткий, как северный август, почти бесконечный, почти после смерти, веселое перепутье, лукавый рубеж, начало начала конца.

На самом деле у нас просто четыре типа зимы, один дождливее другого, так что не очень-то их различишь.

Я не люблю ни снег, ни холод, ни зиму. Я ненавижу зиму. Но бывает один день в году, волшебное мгновение, которое даже в кино передать невозможно. Ты просыпаешься утром, а по дому разливается ослепительно яркий свет. На улице солнце блестит в два раза ярче, чем в погожий денек в самый разгар лета, и вся серо-коричневая грязь, что копилась месяцами — опавшая листва, земля вперемешку с увядшими цветами, все то, на чем осень оставила свой хмурый отпечаток, — все в это угро белее самой белой твоей рубашки. Более того, эта белизна сверкает мириадами звезд, и кажется, что кто-то бросил горсть алмазной пыли на белоснежный покров земли. Это длится несколько часов, иногда день. А потом грязь, которая растекается по городу, как пот по телу, оскверняет эту хрупкую чистоту. Но на больших пространствах вдали от городов, на наших холмах, которые кажутся всего лишь кочками по сравнению с вашими холмами, белоснежная постель устилает землю месяцами. И в этой постели царит безмолвие. Ты не знаешь, что такое безмолвие. Не можешь себе представить, как оно укутывает и обволакивает тебя. Сердце начинает биться, а ноги шагать в том ритме, который диктует тишина.

Все дома, когда их укутал снег, стали похожи друг на друга: белая лужайка, белая подъездная дорожка, белая крыша, углы скруглены, все очертания утратили резкость. Никто, проезжая мимо, не смог бы догадаться, что в одном доме живет счастливая семья, в другом — несчастная и неполная, а в третьем — логово демона.

Я шла по улице, и вокруг меня была щедрость. Щедро сыпал снег, и его структура была совершеннее любого ювелирного украшения. Я щедро давила эти кристаллические решётки, и они громко рушились. А сверху падали новые, щедро прикрывали черноту улицы.

Они вешают заиндевелые курточки, и веселье начинается. Знаю, что в эту ночь они будут есть, болтать, танцевать, смеяться и запекать яблоки в очаге.

— Зима очень долгая, правда? — Она кажется долгой, но не будет вечной.

Сменилось время года. И вот уже зима. Снег вроде бы я вижу впервые, но такое чувство, что это что-то прежде знакомое мне. Зимой светает поздно. Даже когда уходишь из дома, на улице все еще темно. Когда она влезает в свое тяжелое пальто, то становится похожей на большую кошку. Она, окутанная запахом снега, её тонкие замерзшие пальцы, шум черных туч, плывущих высоко в небе. Её душа, мои чувства, наша комната… Снег поглощает все звуки, но только звук электрички, на которой она уехала, доносится до моих настороженных ушей. Я и, наверное, она.. и этот мир.. Кажется, мы любим его!..

Каждый, кто провел в Финляндии зиму, поймет истоки повсеместного пьянства.

Глотками зимнего воздуха Запивали вчерашнюю водку – Возвращали уставшую душу.

Зима на Олухе длится почти весь год, она держится обеими руками и не отпускает. И единственное спасение от холода — это те, кого ты держишь у сердца.

О, как морозно в январе, Когда удобства во дворе!..

Как это всегда почему-то бывает, зима застала врасплох, не хватило двух-трёх дней, чтобы как следует подготовиться к ней.

Вслед за холодной зимой всегда приходит солнечная весна; только этот закон и следует в жизни помнить, а обратный — предпочтительнее позабыть.

Зимой холодно тем, у кого нет тёплых воспоминаний.