Цитаты персонажа Эми Фарра Фаулер (103 цитат)

— Ты подержал ребенка?
— Да.
— И какие у тебя были ощущения?
— Все равно, что посмотрел в пустые, невинные глаза существа, которое не в состоянии понять хоть что-нибудь из того, что я говорю… По сути — еще один день в офисе.

— Я расстроен, не потому, что она — женщина! Я расстроен, и она — женщина!
— Я тебя прекрасно понимаю! Я расстроена и я — женщина!

— Итак, в субботу у нас очень важный день! Многие не верили, что он настанет, и я тоже была в числе этих людей.
— Я тоже была в числе этих людей!
— Это мы сейчас о свадьбе говорим, да?
— Конечно!
— Ну, тогда я тоже был среди первых людей.

Да что ты говоришь! Свидание ему испортили! Я замуж выхожу, а вы мне жизнь испортили!

— Ему достался умнище, а мне отличное тело. Ну и лицо с прической.
— И акцент у тебя классный. Шелдон, а ты тоже так разговаривал? А сейчас можешь?
— Могу, но не буду.

— Да чем же вы, чудилы, здесь занимаетесь?
— У Шелдона прорыв.
— Ну, вообще-то, это все Эми.
— Ах, наукой, значит? Обалдеть!

— Кто вообще этот Тэм?
— Он был моим лучшим другом в детстве.
— Правда? А почему ты никогда о нём не упоминал?
— Да конечно упоминал, даже на этой неделе раз пять наверное.
— Что-то не припомню.
— Тэм, Тэм, Тэм, Тэм, Тэм. И неделя ещё не кончилась, сегодня только четверг.
— Ну, прям дурдом «Ромашка», а я в нём директор.

— Привет, Шелдон.
— Что я могу сделать для вас, дамы?
— У тебя есть то, что нам нужно.
— О Боже. Мама предупреждала меня, что такое происходит с хорошенькими мальчиками в большом городе.

— Погодите, да вы что же нас… шантажируете?
— Нет! Наоборот.
— Мы шантажируем вас?..
— Да как ты вообще стал кандидатом на «Нобелевку»?!

— Шелдон, когда я была маленькой, то мечтала о свадьбе, а потом перестала, потому что думала, что этот день никогда не наступит. А затем я встретила тебя. С первого взгляда, в той кофейне, я знала, что между нами будет нечто особенное. Хотя в тот момент я работала над исследованием, которое опровергало любовь с первого взгляда.
— Как только я прочитал это исследование, оно мне сразу же понравилось. Забавно, да?
— И это исследование явно было ошибочным. Потому что я почувствовала в тот день что-то. И эти чувства становились все сильнее с каждым днем. Я не могу любить тебя еще сильнее, чем люблю сейчас. Но я чувствовала тоже самое вчера, и позавчера, и за день до этого.
— А рост линейный или экспоненциальный?
— Экспоненциальный!
— Ох, есть шанс начертить график!
— Шелдон, я не знаю, что ждет нас в будущем. Но я знаю, что никогда не была так счастлива, как сейчас, выходя за тебя замуж.

— Эми. Ты берешь Шелдона в законные мужья?
— Беру!
— Молодец, и ты давай тоже самое!
— Беру!

— В этом мире ничто не встанет на пути этой свадьбы. Даже моё собственное появление из будущего, чтобы предотвратить её и рождение нашего будущего ребенка, из-за которого погибнет человечество.
— Потому что если бы ты прибыл из будущего, это означало бы, что свадьба состоялась, потому что ты веришь, что путешествие во времени – это замкнутая петля.
— Я чертовски тебя люблю.

— Портниха ушила моё платье, а платье Пенни увеличила в талии — лучший день в моей жизни!
— А как же день, когда ты встретила меня?
— Я не меняю свой ответ.

— Будь осторожна на своем девичнике. И используй защиту.
— А что там, по-твоему, вообще будет происходить?!
— Не знаю, но будет солнечно, а ты быстро обгораешь!

— У нас с тобой вся жизнь впереди для совместных занятий наукой.
— Давай поженимся!

— Эми! Эми! Эми!
— Входи.
— Мне нужно тебе кое-что сказать… Ух ты! Ты сногсшибательна! Но я не это хотел тебе сказать.

— Эми, ты бы любила меня, если бы я был не тем, кем ты меня считала?
— О чем ты говоришь?
— Ну, что если я не целеустремленный затворник, любитель науки, который ставит работу превыше всего и вся, в которого ты влюбилась?..
— Что если я не так консервативна, строга, и не так сильно люблю стеганные одеяла, как ты думал?… Что если я… дикая танцовщица?
— … Я бы все равно тебя любил.
— Я бы тоже любила тебя…

— Я буду писать злобные комментарии про его передачу.
— Но нельзя критиковать что-либо, что ты не видел!
— Прости, ты вообще знаешь, что такое интернет?
— Ну давай посмотрим её вместе, может, мне тоже не понравится, и будем тогда ныть вместе.
— Нет уж, найди себе свои поводы для нытья.
— Один у меня уже есть.

— У Говарда и Бернадетт родилась девочка.
— Ой, какая прелесть. А они решили воспитывать ее еврейкой или нормальной?

— Печалиться из-за неизбежного — это трата времени.
— А смотреть глупые космические фильмы, которые ты по сто раз уже видел — это не трата?

— Я переживаю не из-за денег или формы предприятия, а из-за того, как ты ко мне относишься.
— Ну, мне кажется, что я хорошо к тебе отношусь. Поэтому в контракте я и указал, что твой вклад в изобретение равен моему.
— А, то есть так-то ты не считаешь, что его вклад равен твоему.
— Нет, сейчас я не так говорю, так я говорил утром. Но потом Леонард сказал мне не говорить так.
— И вот так всегда, когда мы работаем вместе!
— Так, секундочку, а что если Шелдону придется относиться к тебе уважительно?
— А что, у Шелдона сзади на шее есть кнопка, о которой мы не знали?
— Нет, но мы сможем добавить в контракт пункт о том, что он не сможет издеваться над Говардом.
— А что будет гарантировать исполнение?
— Все условия контракта гарантирует моя подпись и внутренний кодекс чести.
— И его обсессивно-компульсивное расстройство.
— И это тоже.

— Этот камень воплощает все мои негативные эмоции. Я выброшу тебя далеко-далеко…

— Ой, ой, ой…
— Что случилось?
— Я пытался избавится от злости и попал камнем по ноге.
— Тогда он ещё сильней разозлился и пнул камень другой ногой.
— А что случилось с тобой?
— Я так сильно ржал, что у меня сосуд в носу лопнул. Ерунда.

— Я всегда мечтала о сестре!
— Правда, почему?!
— Я тебя тоже люблю, Шелдон.
— Правда, почему?!

— Ты трус!
— Ну… все улики указывают на это.

— Вот это талия! Ты где ее прятала?
— Перестань, Бернадетт! … Пенни, а теперь ты похвали что-нибудь!

— Ребят, ну вы прям как дети!
— Она права. Вы же взрослые люди, настолько взрослые, что способны собственные усики отрастить.
— Наконец-то смеются с тобой, а не над тобой. Молодец.

Э: Ну вот же, здесь на молоте написано — «Кто бы не держал этот молот, если будет достоин, будет обладать могуществом Тора».
Б: Кто решает, кто достоин? Молот, что ли, сам решает?!
П: Да!
Э: Нет!
…
Э: Как он может решать, он же молот?!
П: Ты же сказала, что это волшебный молот!
Э: Да, но он не способен принимать решения.
П: Волшебная палочка Гарри Поттера может принимать решения, а молот Тора не может?!
Э: Как с тобой вообще разговаривать, если ты сравниваешь волшебные палочки с молотками!

— Когда я уже перестану искать ее одобрение? Каждый раз в ее обществе я превращаюсь в ноющего восьмилетнего мальчика.
— Ты и сейчас такой, но ее и близко нет.
— Если выражаться с большим сочувствием, чем у Шелдона… необходимость родительского одобрения вписана в нашу биологию.

— Не поняла твой e-mail.
— Повтори, пожалуйста, я не расслышал.
— Я не поняла, что ты написал.
— А, мне тут пришлось немного повыкручиваться, у меня на клавиатуре перестали работать клавиши Р, М и С.
— «Довогая Эби, отвези беня, пожалуйзта, завтла в багазин поязов».
— Так что ты ответишь?
— Купи себе новый компьютер!

— Отличная, кстати, метафора, Эми!
— Спасибо.
— Потому что в нашем случае присутствует и кольцо, обрекающее меня на вечное рабство.
— О, он сказал «на вечное».

Знаешь, были времена, когда у меня не было друзей. Я начинаю скучать по ним.

— [стучит] Эми. Эми. Эми.
— Что?
— Я никогда еще не стучал в свою собственную дверь… Дичь какая-то.
— Незачем было приходить и пытаться меня приободрить.
— Спасибо. А теперь можешь сказать это всем остальным, потому что они так не думают.

— Шелдон, привет.
— Здравствуйте. Чем могу быть полезен, дамы?
— Мы хотим кое-чего от тебя.
— Началось… Мама говорила, что нечто подобное всегда происходит с красивыми мальчиками в большом городе.
— Нет. Нам нужна информация.
— А. Ну, этого у меня в избытке. Навались, девчата!

— Ну, Эми, как там продвигаются твои исследования зависимостей?
— К сожалению, я больше не являюсь частью проекта.
— Почему? Что случилось?
— Типичный бюрократический нонсенс. Животных, видите ли, можно приучать к вредным субстанциям, можно кромсать им мозги, но вот бросаться в них их же фекалиями, это почему-то вдруг непрофессионально.
— … Мне очень жаль… что спросил…

— А сейчас мне нужно измерить температуру…
— Ты исследуешь свой суточный цикл, чтобы определить периоды максимальной мозговой активности? Я так однажды провел летние каникулы. Ах, юность!

– Я вот хочу сходить на лекцию о повреждении задней части поясной извилины, при формировании автобиографической памяти.
– О, повреждения мозга – это классно! Если только они не у тебя.

— А почему тебе кажется, что нужно хранить все эти вещи?
— Хотелось бы сказать из-за ностальгии, но… Каждый раз, думая о том, чтобы что-нибудь выбросить, у меня начинает шуметь в ушах и в животе появляются бабочки. А потом кажется, что бабочек в животе поедают крысы. А крыс, в свою очередь, поедают…
— Ладно, ладно! Я поняла.
— И так вплоть до динозавров.

— Пенни уволилась из кафешки?
— Да.
— И что она сегодня делает?
— Без понятия. Она итак думает, что я против всей этой её затеи, так что, если я позвоню, это будет выглядеть, будто я её проверяю.
— А ты не против?
— Конечно, нет. Она отличная актриса, и я горжусь, что она решилась на это.
— Здорово!
— Купилась?! Класс! Надо позвонить ей, пока я не забыл, как я это сформулировал.

— Как мне понять: делаю ли я что-то из благородных побуждений или из эгоизма?
— Попробуй проговорить это в своей голове, а потом добавить: «Так им и надо!»

— За последние два дня мы говорили чаще и больше, чем за последние два месяца в отношениях.
— Но коль уж ты хочешь реже меня видеть, может, нам снова начать встречаться?

— Иногда, когда хочешь получить от кого-то что-то существенное, нужно делать это аккуратно, чтобы не спугнуть. Нужно начать с малого и набирать обороты постепенно. Даже если это займет восемь лет. Восемь до-о-олгих лет…
— Как-то уж больно, конкретно. Ты сама когда-нибудь так поступала?
— Нет.

— Кому кофейного ликёра в мороженое?
— Аа, так вот оно, давление сверстников на предмет употребления алкоголя. А я-то уж думала, мне никто не предложит. Будьте любезны!

— Возможно, во мне сейчас говорит зелье, но ты просто очуетительный «мастер подземелья».
— Правда? Ну что ж, когда придем домой, я тебе еще и не такой квест устрою.
— Еще один квест с Воловицем?! Я с вами.
— Шелдон, они говорят о сексе.
— А… Ну тогда я пас.

— Мы получили Нобелевскую премию по физике! Скромность для тех, кто получает «Нобелевку» в нелепых номинациях, типа литературы, экономики или мира.
— Надеюсь этого нет в твоей речи?!
— Я, конечно, могу это выкинуть, но это итак единственная шутка.

— Это МРТ наших мозгов, которые мы сфотошопили целующимися.
— Слишком эротично?
— Нет, это просто слишком.

— А ты не думал о рекламе, ориентированной на женщин?
— Ну, что, типа такой: поставить табличку в окне с надписью «Девчули, не тупим! Не боимся, заходим!»
— Слушай, а ты вообще читал отклики про свое заведение?
— Да, но в Интернете все злые, я стараюсь туда не заходить.
— Ну, а вот Хизер Ха пишет: «Владелец пялился на меня и за все время даже ни разу не моргнул»… А вот Келли Эм пишет: «Этот жучила, хозяин магазина, попросил меня пойти с ним на свидание, а потом обозвал себя же придурком, ещё до того, как я ему отказала»… Джессика Ка: «Я сказала этому чудику-владельцу, что мне нравится его майка, так он её снял и отдал мне»…
— Видите… злые вы… все.

— Ну, извините! Я чувствую себя дурой!
— Да всё не так плохо. Ты потеряла деньги, тебе стыдно, тебя облапал незнакомый человек. Так что, программа Вегаса выполнена.

— Поверить не могу! Я прогуливаю работу ради Диснейленда!
— А что ты сказала начальнику?
— Я всё продумала и сделала поэтапно. Вчера в 7 вечера я сообщила о проблеме в лаборатории и как бы невзначай обмолвилась, что собираюсь поужинать морепродуктами. В 21:30 я позвонила ему и сказала, что гребешки какие-то странные на вкус. А в полдвенадцатого ночи я позвонила и сообщила, что из меня льет как из пожарного шланга. Без пятнадцати час я набрала его снова и издавала лишь звуки рвотных позывов. И вот я еду в Диснейленд!
— Пенни, а как ты отпросилась?
— У нас в кафешке достаточно сказать «Бывайте, ребят»…

— Ладно, предположим, что это правда. Почему Пенни просто не разорвет отношения?
— Она не уверена в своих чувствах.
— Как можно быть неуверенным в своих чувствах? Если у меня возникают чувства — я в них уверен. Поезда — обожаю… Рыба-меч? Тоже люблю. Ведь это же рыба с мечом вместо носа.
— В любом случае, ничего не говори Леонарду.
— Теперь я еще должен хранить секрет от своего лучшего друга, коллеги и соседа?
— Да, пожалуйста, а то Пенни меня убьет.
— Ладно… И к твоему сведению — хранить секреты ненавижу. Рукопожатие — не в восторге. Акула-молот — вообще шикарно. Это ведь еще одна рыба с инструментом на голове.

— А чем ты занимаешься?
— Определяю уровни страха у капуцинов по их реакции на визуальные образы.
— Ерундой значит маешься.

— Ладно, наслаждайтесь вечером, а я пожалуй пойду, пока еще кому-нибудь не испортила выходные…
— Умничка! Давай.

— Ну, а какой тогда смысл в девушке, если ты не можешь вывалить на неё все свои психологические отходы?
— Да, это я, твоя эмоциональная свалка.

— Зря я, видимо, завела этот разговор.
— Нет, почему? Ты надеешься, я разбиваю надежды. Это — командная работа.

— Она великолепна.
— Вот именно.
— Наша Пенни — звезда.
— Как она помнит все эти реплики, а в кафешке не может запомнить, что в мой гамбургер не нужно класть помидоры?

— Это нечестно. Пенни не заставляет Леонарда держаться за руки.
— Тому, наверное, есть причина…
— Потные ладошки, антисанитария, глупый вид… выбирай…

— Нам стыдно, Раджеш.
— Давай соберемся на следующей неделе.
— Воу-воу, нам не настолько стыдно!

Эй, вы вообще-то говорите о человеке, которого я люблю, и избегаю вот уже три часа.

— Так, ну это совсем легко. Ты обожаешь этого человека.
— Это я!
— Нет, он такой… недооцененный гений.
— Значит, точно я!
— Нет, не ты. В честь него еще назвали машину…
— Ну, конечно! Миникупер, в честь меня!
— Нет! Тогда так. Это Шелдон Купер для бедных.
— А! Тесла!

— Они что, смеются над нами?
— Ага.
— Скучаю по тем временам, когда я этого не замечал.

В каждый подарок для гостей нужно положить расписание мероприятий, карту и шоколадку от меня. А от Шелдона — бутылек антисептика, телефон токсикологического центра на случай, если кто-то случайно глотнет антисептик и заламинированную таблицу Менделеева в попытке компенсировать провалы в школьной образовательной системе.

— А у вас правда может родиться супер умный ребенок?
— Ну, генетическая составляющая есть, однако она не дает никаких гарантий.
— Это правда. Отец Шелдона как-то ввязался в драку с кактусом.
— Да, но это земные родители, а о тех, что прислали его на нашу планету, мы ничего не знаем.
— Ну мы знаем, что они были достаточно умны, чтобы избавиться от него.
— Эй, вы вообще-то говорите о человеке, которого я люблю, и которого я избегаю вот уже три часа.

— О, я люблю плохишей!
— Это типа твоего хахаля, который боится хомячков, да?

— Вы — лесбиянка?
— Нет, просто хотела комплимент сделать.
— Из уст лесбиянки он звучал бы приятнее.

— Оу, кажется моим плюсневым косточкам конец…
— Ты в порядке?
— Да-да, вот туфли новые разнашиваю…
— Очень красивые.
— Спасибо. А ты знаешь, что женщины носят высокие каблуки, чтобы придать больший рельеф ягодицам и груди?
— Никогда не задумывался об этом.
— Гляди!
— Да, очень… рельефно.
— Постыдись глазеть, Леонард, у тебя же есть девушка!
— Прости.
— Видимо, идешь на ужин с Прией, Говардом и Бернадетт?
— А ты откуда знаешь?
— Слышала в магазине, пока мы там болтали с подружками, потому что, знаешь ли, я теперь такааая… приятного вечера! И постарайся не пялиться на мой зад, когда я повернусь к тебе спиной.

— Я скучала по тебе.
— Цитируя Хана Соло: «Я знаю».

— «В поисках утраченного ковчега» — это дитя любви Стивена Спилберга и Джорджа Лукаса, самых талантливых режиссёров нашего времени. И я посмотрел его 36 раз. Бросаю вызов! Найди мне дыру в сюжете! Сделай так, чтоб я рот разинул!
— Хорошо. Индиана Джонс никак не влияет на развитие событий. Если бы даже его и не было в фильме, все было бы точно так же.
— А-а, я понял, что тут не так. Ты просто не поняла. Индиана Джонс — это тот, что в шляпе и с хлыстом.
— Я все поняла. И если бы его не было в фильме, нацисты бы нашли ковчег, привезли бы его на остров, открыли бы и все умерли. Что они и сделали.
— …

— Иногда мне говорят, что я злоупотребляю гостеприимством.
— Что? Кто тебе сказал такое?
— Ну, в последний раз мой гинеколог.
— Можешь оставаться сколько пожелаешь.
— Рада это слышать, потому что я прекрасно провожу время. То же самое я сказала своему гинекологу.

— Привет, Шелдон. У тебя всё в порядке?
— Да. А что?
— Последний раз, когда ты вышел в чат не по расписанию, в твоей обычной картошке фри оказалась одна волнистая и ты подумал, что тебя опоили клофелином.

Я, кстати, могу сделать тебя вечно счастливым, если разрешишь мне проткнуть раскаленной иглой одно место в твоем мозгу.

– О, я слышу шёпот и смех. А теперь, кажется, поцелуи.
– Откуда тебе-то знать, как звучат поцелуи?
– В «Звёздном пути» слышал, съела?

— С пониманием того, что ничего не изменилось ни физически, ни как-то иначе, я, тем не менее, не возражаю перестать характеризовать тебя как не мою девушку.
— Уже интересно. А теперь повтори то же самое, но без многократного отрицания.

В колледже я как-то вырубилась на вечеринке, а когда проснулась, на мне было еще больше одежды, чем прежде.

— В космосе нельзя ничего поднять вверх. В космосе нет понятия «вверх».
— Ах так, а куда же каждый день поднимается солнце?
— Против такой-то уличной мудрости ну как попрешь.

— Когда ты сказал, что я «лишусь невинности», я не думала, что ты имел в виду первый просмотр «В поисках утраченного ковчега».
— Прости. Я неправильно выразился. Я хотел сказать, что собирался отправить тебя на седьмое небо на моём диване.

— Мы идем на 93-й день рождения моей тети Флоры.
— Просто скажи ей, что я не могу прийти.
— Она будет разочарована, если мы не появимся.
— Ей 93. Ее разочарование не будет долгим.

— Доброе утро, Эми!
— С большой уверенностью могу сказать, что оно не доброе.
— А что так? Обезвоживание? Головная боль? Тошнота? Стыд?

— А что тебя привлекает в Эми?
— Много чего. Её ум, её доброта и самое главное, её тело.
— Да что ты?
— Расслабься. У нас одна группа крови, если что, он может отжать у меня органы.

— Неловкое молчание, Шелдон уткнулся в свой телефон, сидите врозь, да у вас свиданочка!
— Ну всё не так плохо, поверь. Шелдон гуглит фаллический символизм корнеплода в картинах эпохи Ренессанса.
— О, нет. Это мне уже надоело. Я просматриваю ножницы для кутикул на Амазоне.

— Не знаю, я не умею врать. В католической школе такое выбивают в прямом смысле этого слова!..
— Не волнуйся, я тебя научу. Я почти два года успела провести с бойскаутами, пока они не догадались, что я девчонка…

— Леонард, мой тебе совет, слезливое самолюбование подходит только мужчинам более высокого роста, умеющим играть на гитаре.

— Зачем ты пришел?
— Эми, это непросто сказать. Любые отношения непросты. А особенно сложно, когда ты с кем-то, кому сложно вести себя в повседневных социальных ситуациях. И уж тем более непросто с кем-то, кого некоторые считают «с приветом».
— Шелдон, ты не «с приветом».
— А я и не о себе говорю.

— Вези меня к Леонарду!
— Да едь ты себе на работу, он будет в порядке.
— Эми, он мой лучший друг, и, если ты меня не отвезешь, я поеду все равно!
— Хорошо. Это так мило, что ты заботишься о нем.
— Да, забочусь. И я не смогу себя простить, если что-то случится с ним, а меня не будет рядом, что бы сказать: «Я же говорил!»

— Шелдон, или ты немедленно скажешь что-нибудь значительное и от всего сердца, или между нами все кончено!
— Конечно… Эми, когда я смотрю в твои глаза, а ты в мои… всё вокруг меняется и становится не совсем обычным. Я чувствую, что одновременно становлюсь и слабее, и сильнее, взволнованным и вместе с тем напуганным. На самом деле я не знаю, что чувствую, но знаю, кем хочу быть.
— Шелдон, это было великолепно!
— Надеюсь, это ведь из первого «Человека паука».

— Я собираюсь сделать тебе успокаивающую ванну. Где твой термометр для ванной?
— У меня нет термометра для ванной.
— Отлично. Тогда я собираюсь сделать тебе нервокрушительную ванну неопределенной температуры.

— Могу ли я предложить тебе утешительные объятия?
— А что мне терять..
— Ну как?
— Как будто меня душит удав. … Ты почему перестала?!

— Самое время признать, что Леонард является ядром вашей социальной группы. Куда идёт он, туда идут и все остальные.
— Это Леонард-то ядро?! Бессмыслица! Ведь это я тот забавный эльф, который всем приносит веселье!

Ух ты, мой парень — друг Стивена Хокинга, а мой новый шампунь от перхоти не пахнет дёгтем. А жизнь то, однако, налаживается!

— Еще в начальной школе Джонсона фраза «Шелдон Купер — вонючий фуфел» распространилась быстрее лесного пожара.
— Охотно верю. Фраза просто находка!

— А нельзя отложить телефоны и общаться как нормальные люди?
— Можно. Но благодаря Стиву Джобсу не нужно.

Это была последняя стрела в моем колчане чудачеств.

— С днём святого Валентина!
— Хорошо.

Очень нелегко живётся с темпераментным маленьким приматом.

— Нехитрые истории, знание физики и грудь, которая ей противоречит, — ты прямо сокровище!

— Знаешь, в таких сложных ситуациях я обращаюсь к силе, превосходящей меня.
— К религии?
— К Стар Треку.

— Поцелуй меня в том месте, где меня ещё никто не целовал!
— Ты имеешь ввиду в Солт-Лейк-Сити?

— Стоп-стоп-стоп, девочки, остановитесь.
— Что такое? Легавые?!
— Только посмотрите на нас! Ну что мы делаем?!
— Я восторженно следую за тобой по скользкой дорожке беззакония, надеясь, что когда-нибудь мы окажемся сокамерницами…

— Вот и он, мой парень, получающий больше удовольствия от игры с друзьями в Звездный путь, нежели от общения со мной..
— Войны.
— Что?
— Звездные войны, они бесятся, если ты их путаешь.
— А в чем разница?
— Разницы никакой!

— В договоре об отношениях указано, что каждый второй четверг месяца, или каждый третий в месяце, где пять четвергов, мы ходим на свидание.
— Как романтично.

… я провела свою жизнь в погоне за чистым знанием и, пока я не встретила вас, мои решения основывались на логике и благоразумии.
И вот я стою перед вами: 59 кг разбушевавшегося эстрогена, алчущего ухватиться за вашу большую ягодичную мышцу и образовать с вами Шекспировское метафоричное двухспинное чудовище!

Мы будем как Мария Кюри и ее муж Пьер, которые целыми днями работали бок о бок, купаясь в лучах своей любви и радия, который в итоге ее и убил. К черту «Красавицу и Чудовище», вот история, достойная Диснея!

— При условии, что миром правит разумный гигантский бобёр, какой продукт питания исключается из употребления?
— А… Может быть, бутерброды из бобров?
— Леонард, соберись, у нас серьезная игра.
— Ну, сейчас придумаю. Бобры едят кору деревьев, а люди употребляют в пищу только один вид коры — корицу, так что мой ответ — корица.
— Неверно. Очевидный ответ — датская ватрушка с сыром.
— Почему?
— В мире, управляемом гигантским бобром, человечество строит много плотин, чтобы угодить своему правителю. Низко лежащий Копенгаген затоплен. Жертвы измеряются тысячами. Убитым горем датчанам уже не до выпечки! (обращаясь к Шелдону) Разве это не очевидно?!

— Но я собственно хотела спросить, как жизнь?
— Как у всех. Неопределенна, подвержена увяданию и неизбежной смерти.

— Оу, нервничаем, доктор Купер?
— Нет. То, что ты видишь — это человек, которого аж трясет от уверенности.