Цитаты из фильма О чем говорят мужчины (70 цитат)

— А вот расстался ты с ней, бросила она тебя, и пишешь ей: «Это последнее sms, я больше не буду тебе писать. Ты стала мне чужой. Прощай». Она не отвечает. Тогда второе «последнее sms»: «Могла бы и ответить. Нас, между прочим, что-то связывало». А-а. Третье: «Спешу поделиться радостью: я перестал о тебе думать. Вообще! Так что не звони».
— А она и не звонит.
— Тогда какой-нибудь запрещённый приём, там: «Ты знаешь, оказывается, в Москве есть ещё красивые женщины кроме тебя».
— И всё равно ничего, да?
— И так ещё сто «последних sms» и самое последнее: «Неужели нельзя быть нормальным человеком и один раз ответить?!» И всё. Перестал писать, год прошёл. Отмучился. От неё приходит: «Снег идёт. С первым днём зимы». Ну не суки?!

У нее телефон не для того, чтобы с ней можно было связаться, а чтобы он лежал в сумочке, звонил, а она его не слышала.

Почему, когда она из другой комнаты задает мне вопрос, вот это вот, знаешь, типа: «абу-бу-бу-бу-бу… ЗЕЛЕНЫЕ ТАПОЧКИ!?» Я спрашиваю: «Что?» Она говорит: «ЗЕЛЕНЫЕ ТАПОЧКИ!» Почему она повторяет ровно то, что я слышал?! Вот эти последние два слова. Как ей это удается, а?

— Ну все, до вечера, чмоки!» — Ну какие, на хрен, «чмоки»? Хочешь поцеловать — поцелуй!

Вы следующий проект назовите: «Сто глупых мыслей от ста тупых мужчин». Судя по тенденции, будет пользоваться огромным спросом.

Пап, я покакала! -Поздравляю.

Слушайте, а можно я уже буду счастлив, как нельзя? Можно? Ну, можно я уже дойду, бог знает, до чего, и гляну, может там не так уж и плохо. Ну никто же из нашей семьи там никогда не был.

— Сынок, это нехорошо. — Мам, я не за осуждением, я за пониманием пришёл. — Это несправедливо по отношению к Насте. Ну всё-таки двадцать лет… — Да нет никакой справедливости. А я, мам, есть. — Сынок, так нельзя. — Пап, я знаю, что нельзя. Это ж вы меня воспитали. Но как можно — тоже невозможно.

— Я, например, молодой и энергичный человек. Мы тут с Лерой тусили на выходных — так я не спал двое суток. — Ну и что? — Ничего. Потом спал двое суток.

Вот Ромео и Джульетта. Получается, хорошо, что они умерли. Ведь они столько преодолели ради своей любви. А выдержала бы, скажем, ее любовь если б она узнала, что он говорит «звОнит»? Или, что он носки по всей квартире разбрасывает?

— Раньше все было понятно: сделал уроки — молодец, перевел бабушку через дорогу — умница, мячиком разбил стекло — плохой. А сейчас: сделал одной женщине хорошо, а другой от этого — плохо. А ты вообще все делал для третьей. А ей — все равно!

Не стало будущего. Раньше, в детстве, впереди всегда было что-то яркое, неизвестное. Жизнь! А сейчас я точно знаю, что будет потом — то же самое, что и сегодня. Заниматься буду тем же, в рестораны ходить те же, ну, в другие такие же. На машине ездить примерно такой же. Вместо будущего стало настоящее, просто, есть настоящее, которое сейчас, и настоящее, которое будет потом. И главное, что мне мое настоящее-то нравится. Машины хорошие, рестораны вкусные… только, будущего жалко…

А вот взять вопрос «Зачем?». Когда я говорю ей: «Поехали ко мне», — а она мне: «Зачем?», — вот объясни, что я ей должен отвечать? Ведь у меня дома не боулинг, не кинотеатр. Если скажу: «Займемся раз-два любовью, мне точно будет хорошо, тебе — может быть, а дальше ты можешь остаться, но лучше, чтобы уехала». Она же точно не поедет, хотя прекрасно понимает, что мы едем именно за этим. И я говорю: «Поехали ко мне, у меня прекрасная коллекция лютневой музыки XVI века». И вот этот ответ её полностью устраивает.

Раньше мне родители что-то запрещали, щас жена… Когда я уже повзрослею?

И тут в кадре появляется какой-нибудь пекинес и говорит: «Мне уже семь лет, я взрослый мужчина, перестаньте вешать на меня этот розовый бантик. а лучше покупайте мне только вот этот корм.»

Пардоньте…

Леш, а хочешь я тебе расскажу, как бы все было на самом деле? -Нет, не хочу. -А все хотят.

А тарелка такая огромная, вероятно для того, чтобы подчеркнуть, что дефлопе на земле очень мало, и что оно очень дорогое, и что вот этого «мало» достаточно, чтобы оно стоило 64 доллара.

Ну, почему мне должно быть плохо, чтобы дяде Боре было хорошо?

Я не верю. Прелесть. Роскошь. Я в восторге. Не украли, не потеряли и не заставили бегать туда-сюда. Просто взяли, отдали. «Возьмите ваш рюкзак. Пожалуйста!». Не, ребят, балет, космос, березки — это класс. Но гордость за страну я испытал сейчас.

— Окна не открывать!
— Так душно же…
— Комары налетят!
— А мы свет выключим…
— Тараканы набегут!

— «А гренка в нашем ресторане называется крутон». Это точно такой же кусочек поджаренного хлеба, но гренка не может стоить 8 долларов, а крутон — может. А дальше ты начинаешь искать хоть какой-то вкус, отличающий этот крутон от гренки. И находишь!

— А тарелка такая огромная… Вероятно, это чтобы подчеркнуть, что дефлопе на Земле очень мало.

Вот, например, если мужчине нравится женщина, он должен ее завоевать, а если женщине нравится мужчина, она… она же должна ему сдаться. То есть проиграть. Проигрывает, выигрывая. Мы играем в шашки. Они играют в поддавки… Кривая женская логика… Всегда у них так.

— А вот почему? Пили одинаково, а от одного с утра разит, а от другого — слегка попахивает?
— Это называется: «Внутренняя интеллигентность»!

— Может потому, что ты мудак?
— Да? Я как-то не подумал. Хорошая версия. Многое объясняет.

— О! Бельдяжки! Здесь и заночуем.
— Я не могу!
— Почему?
— Я женат. Мне нельзя в Бельдяжки…

Да тебе даже алюминиевая сгодилась, если у тебя три года ни одной вилки не было.

Почему так всегда они все пьют, а я нет?

Сказал ей: «Уважаемая Жанна Фриске, держите себя в руках, я женат. И кипятильник свой заберите!»

— Ну с другой стороны принципы же тоже в жопу не засунешь. — Не засунешь, да. Правда, у нас тут разные случаи были.

— Сначала целуешься, долго, минут двадцать. Потому что нужно, ну как-то, закрепиться на этом плацдарме, ну зафиксировать, что тебе это уже можно… — А, прости, с языком? — В десятом классе с языком? С ума сошёл? Это разврат. — Что вы там одними губами двадцать минут делали?

— Иди ты в жопу уже. — Вот-вот, это очень правильно. — Да нет, на самом деле все в порядке. — Не-не, в жопу, в жооопу…

— Вообще стало не совпадать: как хочется поступить и как правильно поступить. А хочется, чтобы было как правильно, но хочется, чтобы было как хочется… И? Что делать?

Мне 45 лет, а до сих пор мучаюсь, думаю, как мне поступить: как хочется или как правильно? Мне, конечно, хочется поступить правильно, потому что это правильно, но как хочется тоже хочется! Потому что хочется!

Существует же какая-то денежная верность. Верен ты своим деньгам, распоряжаешься ими эффективно, тогда и они тебе верны. А повёл ты себя ветрено, ушли от тебя… к Прохорову!

— И что вы теперь будете делать? — Пойду, пообедаю. Вопрос с деньгами это, конечно, не решит, но что ж теперь, не обедать?

— Расстались. Пишешь ей последнее СМС: «Я больше не буду тебе писать, ты стала мне чужой, прощай». Она не отвечает. Тогда второе последнее СМС: «Могла бы и ответить, нас, между прочим, что-то связывало». Молчит. Третье: «Спешу поделиться радостью: я перестал о тебе думать. Вообще. Так что не звони». Она не звонит. Тогда запрещенный прием: «Знаешь, в Москве есть еще красивые женщины, кроме тебя». И все равно ничего. И так еще сто последних СМС. Неужели нельзя быть нормальной и раз ответить! И все. Перестал писать, отмучился — и тут от нее через год приходит СМС: «Снег идет. С первым днем зимы!»

— Кризис — это когда тебе ничего не хочется и тогда ты начинаешь хотеть чего-то хотеть.
— Это ладно. Вот когда тебе не хочется хотеть чего-то хотеть — вот это кризис.
— Это не кризис, это п***ец!

А вот почему?… Вот подошла, задала вопрос. Я вижу, что ей это очень важно. Я начинаю отвечать и вдруг понимаю, что она уже ушла. То есть ей было важно только задать вопрос, ответ совершенно не интересует. Можешь объяснить, вот это вообще что?

С какого-то времени появился вопрос «Зачем?»
Вот раньше тебе говорили: «Слушай, я с двумя девушками познакомился, у них квартира свободна в Отрадном, посидим, выпьем! Поехали!» Ты сразу ехал. Если бы тебя спросили «А зачем?», ты бы сказал: «Как, зачем? Ты че, дурак? Две девушки, отдельная квартира! Посидим, выпьем, ну?!»
А сейчас… тебе говорят «поехали», а ты думаешь: «Две какие-то девушки… левые. Квартира у них в ОТ-РАД-НОМ! Это ж ехать туда, пить с ними… потом то ли оставаться, то ли домой… завтра на работу. Зачем?!»

— Слушайте, а вот почему можно изменить только жене или мужу? Почему нельзя изменить, к примеру, детям?
— То есть?
— Ну, представь, тебя видели выходящим из Макдональдса с чужим ребенком, а?
— Или нашел у тебя ребенок в кармане чек от конструктора «Лего». А ты ему «Лего» не покупал…
— Или купил незнакомому ребенку на улице… мороженое. Ничего серьезного, душевный порыв. А твои дети это заметили.
— Да, и твой ребенок тебя спрашивает еще так: «Так, папка! Ты его знаешь, а?»
— А ты такой: «Да нет, просто купил мороженное, честно…»
— «Да? И в который это раз ты ему просто купил мороженое, а?»
— «Да что тут такого? Пошел нахер, мальчик! Я ж тебе говорю, я… я первый раз его вижу, посмотри на него! Пошел нахер, мальчик!!!»
— «Еще лучше! Первый раз видит человека, и сразу ему мороженое! Я, между прочим, мороженого годами не вижу!»
— Да… И все; и на утро — шкафы пустые, игрушек нет, и записка: «Прощай. Из детского сада нас заберет мама! Буу…»

Мой папа мудак!

С моей точки зрения это стопроцентный точный ответ на вопрос: «почему?» — «потому что!»

— Вот кто бы мог такую красоту описать? — Мне кажется, только Пушкин! — Ох ты ж, нихера ж себе, мондула раздвижная. — Мондула!

— Молодой человек, какой-то у вас коньяк невеселый. Вы не могли бы нам налить что-нибудь порадостней. — И побезответственней. — С оттенком вот этого опа-опа-опа-опа.

Когда мы вчетвером, нам хорошо. А когда мы в последний раз вот так, куда-то, вместе? Ну? Старик, да это жизнь такая! Это не жизнь такая, это мы её такой делаем!

У каждого был его первый в жизни лифчик.

Еще не старость, но уже и не радость.

— С девушкой та же история: взял у нее телефон и все, можно не звонить. Самое главное произошло — ты предложил, она согласилась. В общем, уже и достаточно. — Ну, у меня все-таки еще не так! — У меня тоже не всегда так, но все чаще и чаще. — Это, друзья мои, старость.

Если бы в жизни было так же как в учебнике — в конце все ответы, ты открываешь и читаешь.

Вы, конечно, хотели, чтобы мне было хорошо, но учили быть хорошим, а это, как выясняется разные вещи. А порой просто несовместимые.

Начинаешь запрещать себе делать то, что хочешь, а в итоге вообще запрещаешь себе собственно хотеть.

Здесь везде памятники архитектуры конца какого-то века. Это же Питер!

Сейчас в ЦУМе продаются носки за пять тысяч рублей, попробуй им соответствовать. Начнешь так работать — все проблемы решишь!

— Мне когда было 14 лет, я думал, что 40 лет — это так далеко, что этого никогда не будет. Или будет, но уже не мне. А вот сейчас мне практически 40, а я понимаю — действительно не будет! Потому что мне до сих пор 14. Получается, взрослых нет. Есть постаревшие дети. Лысые, больные, седые мальчики и девочки.

— Или вот она задает какой-то вопрос. И я вижу, что для нее это правда очень важно. И начинаю отвечать. А она уже все — ушла. Оказывается, ей просто было важно задать этот вопрос и все…

— Вообще, в женатом состоянии напрягает не то, что у тебя нет других женщин, а то, что нет возможности других женщин. Я, может быть, ею бы и не воспользовался, но возможность-то должна быть… Вот, например, запретили бы тебе есть вилкой. Причем в формулировке «никогда». «Никогда больше не будешь есть вилкой!» Да, казалось бы, и черт бы с ней, можно ложкой, палочками, руками… Но тебе сказали — нельзя, и сразу захотелось именно вилкой. И, главное, вот она — вилка, лежит. Много вилок. Открыл ящик — полно.

— Это потому что в искусстве нет объективных критериев. Вот в спорте все объективно. Пробежал быстрее всех стометровку — все, ты молодец, победитель, чемпион. И никого не интересует стиль твоего бега, хоть задом наперед. «Как-то он неконцептуально пробежал». Да пошел ты, ты сам так пробеги! «Э, не, что же он хотел сказать этими своими девятью с половиной секундами?» Что ты хрен так пробежишь! Только и всего.

Раньше мне родители что-то запрещали, сейчас — жена. Когда я уже повзрослею?

Вообще стало не совпадать: как хочется поступить и как правильно поступить. А хочется, чтобы было как правильно, но хочется, чтобы было, как хочется… И что делать?

— Должна быть в женщине какая-то загадка. — Саш, должна быть и в загадке хоть какая-то женщина.

— Может потому, что ты мудак?
— Да? Я как-то не подумал. Хорошая версия. Многое объясняет.

— Вот, например, если мужчине нравится женщина, он должен ее завоевать, а если женщине нравится мужчина, она… она же должна ему сдаться. То есть проиграть. Проигрывает, выигрывая. Мы играем в шашки. Они играют в поддавки… Кривая женская логика… Всегда у них так.

— А вот почему? Пили одинаково, а от одного с утра разит, а от другого — слегка попахивает?
— Это называется: «Внутренняя интеллигентность»!

— Вот пока ты её (женщину) добиваешься — она прекрасна. Но вот вы живете вместе, она утром уходит на работу и говорит: «Ты мой небритыш» или даже так «Ты мой заспанный чебурашка», не-не… «Чебура-а-фка». И вроде это так мило, но так противно.
— И то, что заспанный, небритыш, чебурашка — это натяжка.
— Не-е, Лёш, это «натя-я-фка».

Получается, взрослых нет. Есть постаревшие дети.

Фильм, спектакль всегда можно остановить в какой-то хороший момент. А жизнь? Вот бы был у нее всегда счастливый конец. Не «умер», потому что «умер» — это плохой конец. Вот например, идешь ты по набережной, прекрасный день…и вдруг, за горизонтом начинают медленно подниматься титры. Ты говоришь: «Это что? Это что, все? Подожди, подожди секундочку, а кто меня играл? Че, хорошо играл? Ну, я надеюсь, вам все понравилось, потому что ну закончилось-то все замечательно…». Вот бы так бы.

Это потому что в искусстве нет объективных критериев. Вот в спорте все объективно — пробежал быстрее всех стометровку — все — ты молодец, победитель, чемпион!… и никого не интересует стиль твоего бега, хоть задом наперед. «Как-то он не концептуально пробежал..» — да пошел ты в жопу, ты сам так пробеги «нет, нет, что же он хотел сказать этими своими 9.5 секундами» — что ты хрен так пробежишь — только и всего.

А зачем нужна дорога, если через нее нельзя перевести бабку?

— Поэтому в детстве было так здорово. Ну потому что было понятно, что хорошо, а что плохо. Ну как вот: выучил ты уроки – молодец, бабушку через дорогу перевел – да умничка. Мячиком разбил стекло – плохой.
— Логично.
— А сейчас!? Сделал ты одной женщине хорошо, а другой от этого плохо.
— А вообще все делал для третьей, а ей все равно.

— Ну так что дарить будем?
— Можно недорогое и эффектное что-нибудь…
— 500 долларов. Эффектно, и не очень дорого на четверых.

— Им же лет по 80, то есть лет 60 они прожили вместе. И видно, видно, прям видно, что они друг друга любят.
— Любят? Почему ты так думаешь, что они друг другу не изменяли? Может даже поэтому они и прожили так долго и счастливо. Ну потому что изменяли. Разве так не бывает?
— Нет. Так не бывает.
— Почему?
— Потому что. Потому что я так не хочу.

Она тебя несправедливо обидела — ты справедливо обиделся и уехал. Нормально!

— Девушка, простите, а у вас не будет потрахаться?
— Ой, извините, я бросила…
— Поздравляю!