Красивые цитаты про воспоминания (200 цитат)

Каждый человек переживает момент взлетов и падений, поэтому мы совсем не удивляемся тому, что в нашей голове отпечатываются сотни воспоминаний, как хороших, так и плохих. Жизнь – настоящая система «качелей», таких, как работа, любовь, стрессы, новые должности – наша память кропотливо сохраняет все это. В данном разделе собраны красивые цитаты про воспоминания.

Когда всё заканчивается, боль расставания пропорциональна красоте пережитой любви. Выдержать эту боль трудно, потому что человека сразу же начинают мучить воспоминания.
Главное — живой жизнью жить, а не по закоулкам памяти шарить.
Мы знали, что доктор Кокс прав, все твои воспоминания, веселые и грустные, и делают тебя таким, какой ты есть.
Человек умирает тогда, когда умирает последнее воспоминание о нем.
Не все то настоящее, что между прошлым и будущим.
На смену радости спешит печаль, Ушедшего пусть нам не будет жаль. Все прах: и наказанье и награда, Их близко к сердцу принимать не надо. Пришедшие из дали снова в даль Уйдут и огорченья и услада. Порой сжигает нас, как наказанье, О прошлом горькое воспоминанье, Порой иной из нас бывает рад В грядущее с надеждой бросить взгляд И верить, что оно нас не обманет. Легко нам будет, будет тяжело ли, Что будет, отвратить не в нашей воле. И радости пугают нас всегда, Мы опасаемся беды и боли: Ведь вслед за радостью спешит беда. Все то минует, что придет к нам ныне, Не избежать ни горя ни обид, Но будут на веку и благостыни. Нас от печали не спасет унынье,Веселье от беды не оградит. Так знай и радости и горю цену. На смену радости печаль придет, А что придет, минует непременно, За тьмою вслед рождается восход. И средь спокойных и средь бурных вод Одна волна спешит другой на смену.
Но только и было, что взгляд издалека, Горячий сияющий взгляд на ходу. В тот день облака проплывали высоко И астры цвели в подмосковном саду. Послушай, — в каком это было году? С тех пор повторяю: а помнишь, а знаешь? И нечего ждать мне и все-таки жду. Я помню, я знаю, что ты вспоминаешь И сад подмосковный, и взгляд на ходу.
У моря и лужи общие предки, но разные воспоминания.

Машина времени есть у каждого из нас: то, что переносит в прошлое — воспоминания; то, что уносит в будущее — мечты.
Тут бы я, конечно, вспомнила о тебе,
Если бы когда-нибудь забывала.
Не стоит пытаться избавиться от воспоминаний, надо научиться жить с ними.
Думайте о прошлом лишь тогда, когда оно будит одни приятные воспоминания.
Есть песни, под которые хочется танцевать, песни, которым хочется подпевать, но лучшие песни — это те, которые возвращают тебя к моменту, когда ты впервые услышал их, и снова, и снова разбивают твоё сердце.
Ты думаешь, она единственная, но это не так. Тебе вспоминается только хорошее. Ты в следующий раз припомни всё как следует…
Можно долго протянуть наедине с воспоминаниями? Они как любимый мягкий шарф на шее, на котором рано или поздно сообразишь повеситься.
Оглядываться назад нам следует только ради извлечения уроков из прошлых ошибок и пользы из дорого купленного опыта.
Пням еще долго слышится шелест листвы.
Люди с короткой памятью долго помнят, что им следует забыть.
Чувствуется близость вечерних сумерек, среди которых уже не замечается и следов сияния утренней зари.
Как белый камень в глубине колодца, Лежит во мне одно воспоминанье. Я не могу и не хочу бороться: Оно — веселье, и оно — страданье. Мне кажется, что тот, кто близко взглянет В мои глаза, его увидит сразу. Печальней и задумчивее станет Внимающего скорбному рассказу. Я ведаю, что боги превращали Людей в предметы, не убив сознанья, Чтоб вечно жили дивные печали. Ты превращён в моё воспоминанье.
Я увлекся музыкой чуть позже, когда появились Deep Purple, Led Zeppelin. Но помню, что когда мне было 16 лет, танцевать с девушкой под Yesterday или Michel было всегда приятнее, чем под другую музыку. Поэтому «Битлз», конечно, имели значение для моего развития, приобщения к прекрасному (я имею в виду девушек).
Ну зачем тебе воспоминания, которые тянут тебя назад, когда со мной ты будешь идти вперед?!..
Я пьяная. Но от вина только самую малость. А больше всего от воспоминаний. Спасибо тебе за то, что ты есть. И за то, что я могу быть.
В архиве Раневской осталась такая запись:
«Пристают, просят писать, писать о себе. Отказываю. Писать о себе плохо — не хочется. Хорошо — неприлично. Значит, надо молчать. К тому же я опять стала делать ошибки, а это постыдно. Это как клоп на манишке. Я знаю самое главное, я знаю, что надо отдавать, а не хватать. Так доживаю с этой отдачей. Воспоминания — это богатство старости».
Воспоминания не исчезнут, это же не зарплата.
В неприятных воспоминаниях есть одна хорошая сторона: они убеждают человека в том, что он теперь счастлив, даже если секунду назад он в это не верил. Счастье — такое относительное понятие! Кто это постиг, редко чувствует себя совершенно несчастным.
И именно поэтому перед тем, как уснуть, ты долго вспоминаешь то, что так хочешь забыть.
Пожалуйста, оставьте мне это воспоминание, всего лишь одно… Отмените все… пожалуйста! Я хочу все отменить. Слышите? Я больше не хочу ничего стирать!
Воспоминания — вот из-за чего мы стареем. Секрет вечной юности — в умении забывать.
Замок Леок… Я была здесь с Фрэнком два дня назад. Или это было в будущем? Как я могу помнить то, что еще не случилось?
Где-то неподалеку скрывался убийца виновный минимум в двух преступлениях, так как он убил живого человека и мои воспоминания.
— Ты помнишь, как я приходил. У меня был какой-то тайный план? Разве я собирался неожиданно напасть? — Даже не знаю, может, мне нравятся твои мольбы? — Дело не в этом. Думаю, ты меня слышишь. Я всё ещё там. Я спрятан глубоко, за шрамами и болью. Эта часть тебя чувствует себя одинокой. Но она также знает, какого это — иметь семью. Иметь друзей. Ты можешь вернуть всё это. Мы можем избавить друг друга от боли. Помню, когда мне было шесть, я умолял маму и папу сводить меня на научную выставку. И вот, на просёлочной дороге, нам спустило шину. Запаски нет.
Таки.. Таки!… Ты не помнишь меня?
Дорогая Совунья, у нас с вами уже прошло время тренировок и время побед. Позади уже такой опыт поражений, что мы должны дорожить воспоминаниями о них. А если мы будем прыгать как сумасшедшие, то все воспоминания растрясутся и будет нечего воспоминать. И главное, некому.
Я заворочался, вспоминая прошлые обиды. И расслабился, вспомнив, что обиды — прошлые.
— Всё выглядит натурально… — Что ты там ищешь? — Камеры. Мы, вероятно, попали в какое-то шоу… «Предновогодние глупые шалости» или что-то вроде того. — Почему ты просто не можешь поверить в Санта-Клауса?! — Лучше спросить, почему ты так веришь в него, малыш! — Воспоминание. Одно из лучших, что у меня есть… Мои родители были палеонтологами. Тратили много времени на раскопки. Жили в палатках. Места было мало, поэтому игрушки были роскошью. Однажды я потерял своего любимца. Я испугался рассказать родителям, поэтому попросил Санту подарить мне нового. На следующее утро я просыпаюсь — наша палатка превратилась в джунгли, а игрушки динозавров были повсюду! Мы провели там весь день, просто играя… У меня до сих пор хранятся все эти динозавры. — Я, когда была маленькой, была одержима самолетами. Не была ни в одном, но любила их. Однажды я попросила у Санты самую новую модель F-15. Но не получила его.
Некоторые воспоминания лучше забыть.
— Как вам известно, у меня все стоит. Стоит… стоит… стоит на своих местах. Все стоит, и все на местах, да. У меня была собака по кличке Лайнус. Лайнус… иди ко мне, иди сюда, Лайнус! Я знал, что ему нужно, я обожал его!… Камилла, что я пытаюсь сказать. Вы напоминаете мне Лайнуса. — Гав-гав.
— Ты когда-нибудь бывал в Хэйвене, Оскар? — Я же сказал, что не слушаю тебя. — … Как думаешь, ты смог бы обрисовать кабинет директора в деталях? — Как я могу обрисовать место, где никогда не был? — А ты попробуй. — Он… окрашен в осенние цвета. С огромным письменным столом из красного дерева. В углу есть маленький столик и стулья для гостей… с чайным сервизом, который… я подарил ему [Леонардо]… Что за чушь я несу? И откуда я это знаю? — Потому что я помог построить ту школу, а чайный сервиз был моим подарком его действующему директору. Если не веришь мне, можешь сам съездить туда и проверить. И, если я правильно понял, у твоей тёти внизу есть несколько книг о истории Мистраля. Уверен, фото того места ты найдёшь в одной из них. — Ну… всё верно. Я видел то фото.
… Видимо, земля
воистину кругла, раз ты приходишь
туда, где нету ничего, помимо
воспоминаний.
Воспоминание о пережитом счастье — уже не счастье, воспоминание о пережитой боли — это все еще боль.
Ты есть во всех моих воспоминаниях.
— Знаешь, что больнее всего, когда твоё сердце разбито? Утратить воспоминания о тех чувствах. Постарайся и сохрани их, потому как, если они уйдут, ты больше никогда их не вернёшь.
— А что потом?
— Тогда ты просто забьёшь на весь мир и всё, что в нём…
Когда идёт снег, мы снова чувствуем себя детьми.
Всё, что у неё осталось, – горстка воспоминаний и отражение его лица где-то на самом дне памяти. Отражение, тускнеющее с каждым прожитым днём.
Человек не может двигаться вперед, если душу его разъедает боль воспоминаний.
— Ну, как здоровье? — Всё болит… — Это естественно. Особенно, после того, что ты сделала. — И папа, и ты — вы все говорите об этом. О чём вообще речь? — Что ты помнишь до того, как отрубилась? — Я взобралась на башню. И когда оказалась наверху… Ох, Пирра! Она… — Мне очень жаль. — Я… я оказалась там… я видела её… и Синдер! А потом в глазах всё побелело… — Что-нибудь ещё? — Ничего. Только голова разболелась. — Когда ты встретила Озпина, что первое он тебе сказал? — Я не помню. Что-то про… — «Серебряные глаза». Очень редкая способность. — И? — Ты — особенная девочка, Руби. Но не в том смысле, как «любимая папина дочурка». Ты такая же, как и твоя мама.
— Слушай, я стараюсь стать настоящим Мстителем! Но при таком отношении это вряд ли получится. Что ты на меня взъелся, Бартон? — Правду знать хочешь? Преступный цирк тебе что-нибудь говорит? — Преступный цирк? — Может, вспомнишь, из-за кого у меня в руках взорвалась стрела, опалив лицо? — Что? То был клоун, Ловкий Стрелок! — Я — тот Ловкий Стрелок! Обманул нас, обокрал и сбежал. — Я… э-э-э… Откуда мне было знать, что… э-э… м-м… Ты всё неправильно понял, всё было не так! — Так. Всё, оставили тему.
— Вообрази, что ты паришь… на лыжах. — В последний раз на лыжах я съезжал с горы, отстреливаясь от агентов ГИДРЫ. — Тогда это более лучше. И шоколад с меня, если ничего не сломаешь.
— Алехандро, я всё равно буду верить, что однажды ты выйдешь из комы. Уже 40 лет ты просто лежишь, а столько всего поменялось! — Джозефина! Последний раз я помню, как трогал Джозефину около трансформаторной будки, и всё…
Росс прижался щекой к волосатой щеке старухи. Ему показалось, будто он касается чего-то давно ушедшего – времени, которое умерло для всех, кроме неё. В целом добросердечный человек, но редко проявляющий сентиментальность, он ощутил прилив чувств, целуя эту вонючую старуху, ведь она была единственным человеком, оставшимся со времен его утраченного детства. Родители давно умерли, как и дядя с тетей, Фрэнсис погиб, Верити он так редко видит. Это единственный человек, который помнит вместе с ним то время, когда все было незыблемо, время беспечной юности, благополучия, твердых традиций и правил семейного наследования – единственная связь с этим домом и тем, что когда-то составляло для него весь мир.
Проблема с этими мелодиями была в том, что они были слишком ностальгическими. Если теперь она ради забавы пела «Жили-были старики, и были они бедны», песенка оживляла столько забытых чувств, что чуть не вызывала слезы. Если Демельза пела «Сорвал я розу для любимой», она навевала воспоминания о Тренвит-хаусе и том первом Рождестве. И так далее. Музыка, считала Демельза, это, пожалуй, длительный процесс, прямо как жизнь, когда ты скидываешь прежнюю шкуру по мере того, как появляется новая. Но каждая мелодия, казалось, пускает корни в определенном событии или чувстве из прошлого.
Иногда надо дать себе волю, забыть обо всем на свете… и вспомнить обо всем остальном.
Я знаю, девочка моя, от некоторых воспоминаний хочется поскорее освободиться. Забыть как страшный сон. Но у каждой из нас есть такие раны, которые долго могут кровоточить, будить по ночам. И тут не стоит паниковать, искать обезболивающие. Стоит лишь набраться терпения и ждать, когда время подберет тебе лекарство. Для каждого оно разное. Для кого-то – новая любовь, для кого-то – ребенок, а для кого-то… хотя бы море. Однажды ты окажешься у моря, и оно унесет на своих волнах боль воспоминаний. У каждого из нас свое море.
Как бы ты ни любил, лицо, которое не видишь, постепенно забывается.
У меня сегодня много дела:
Надо память до конца убить,
Надо, чтоб душа окаменела,
Надо снова научиться жить.
Здорово, когда можешь выплюнуть воспоминания.
Что хочешь помнить, то всегда помнишь.
Если не умеешь загнать воспоминания в дальний угол мозга и начинаешь беспокоиться — башня поедет неотвратимо. Сделай пофигизм своей жизненной философией и радуйся жизни.
В жизни каждого человека, наверное, найдутся минуты, с воспоминаниями о которых он не захочет расстаться.
– Когда мир, тоска или твое «я» наскучат тебе, пусть воспоминание об этой ночи принесет мир и покой. Пусть оно станет тебе домом… Домом… – повторила она потерянно. – Домом… – Теперь ее голос звучал еле слышно. Потом, наклонившись, она поцеловала меня в лоб и глаза. И я почувствовал, что на моем пути больше не будет той боли и заблуждений, что преследовали меня раньше. Свободный, я поднял голову и вышел.
Он боялся, что у этих воспоминаний острые зубы. Острые зубы и долгая жизнь.
У каждого есть тайный сундучок ужасных воспоминаний. Непрощаемые себе до смерти поступки. Неизжитые оскорбления. Роковые ошибки. Нахлынет вдруг — и стон наружу: боль и стыд жжёт. Сквозь всю жизнь.
— Помнишь, когда мы были детьми, ты называл меня баронессой Унылого Платья. Ты был невыносим. — Я изменился? — Ночью мне так показалось. — А сейчас? — А сейчас… сейчас ты попросишь меня одеться, вежливо проводишь до дверей и все закончится. Или нет? — Конечно, нет! Я выбираю Анжелику!
— Ты помнишь занятия в Пизе? Как Рималино запер профессора Деццо? — Влетело ему. — А ты нам полчаса читал лекцию о строении женского тела. — От силы десять минут. И я во многом ошибался. — Давай вернемся? — В Пизу? В Рим? — В то время…
Кого мы только не играли. Лучше не вспоминать.
— Крушину я нашел. — В самый раз. Пахнет сильно. — Скорее уж смердит. — Смотри, какой нежный нашелся. Гнилое мясо, гной, мочевина… Обычные запахи деревни. — Помнишь, как мы в Третагоре на помойке охотились на ригера? Ты потом пол-дня в бане отскребался. — Забудешь тут. Мы как встретимся, ты это всякий раз вспоминаешь.
Прошло так много лет… Сколько? Война размыла воспоминания.
Всё-таки утро прекрасно, оно не безжалостно, как ночь, заставляющая вспоминать то, что хочешь забыть.
Слезы жгут не оттого, что они соленые, а оттого, что наполнены воспоминаниями.
Нельзя помнить, невозможно забыть — это мой крест.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Если бы я не встретила тебя в тот день, тогда у меня бы не было той боли и грусти, и воспоминаний, наполненных слезами.
Но, если бы я не встретила тебя, у меня так же не было бы тех прекрасных дней, и счастливых воспоминаний, наполненных слезами.
Но…
Если бы я не встретила тебя, я бы не узнала что такое радость… волнение… ценности… счастье… и чувство абсолютного счастья.
Как ты сейчас?
Я… я по прежнему люблю бескрайние голубые небеса.
Ты оставляешь мне воспоминания, которые иным женщинам приходится выдумывать или выискивать в книжках.
Надо же, как мы возвращаемся в прошлое, когда встречаем людей из прошлого.
Когда идёт дождь, кажется, что вот-вот что-то вспомнится.
В глубине твоего разума Живет воспоминание. Его трудно найти, Когда ослеплен горем. И её ледяной голос Напевает мелодию. Слыша, как она поет, Дьявольски холодный дождь начинает идти. Она не слышит твой голос.
Ты можешь обладать душами двух существ, но тело и разум — твои собственные. Ты был создан для спасения мира, так что мы решили, что если наделить тебя воспоминаниями одной из душ, это отвлечёт от главной задачи.
Ненавижу этот город. Город, полный воспоминаний, которые я хочу забыть.
Однажды я вернусь к тебе. Если бы не мысль о тебе, любимая, мне было бы незачем жить. Когда я совершаю ужасные вещи, я стараюсь помнить о тебе. Пока я думаю о долгих днях, что мы проведём вместе, я знаю, что я лучше других людей. Мне жаль их — ими движет жажда безграничной власти, я же желаю лишь справедливости и возвращения домой.
Я уходил в мечты, воспоминания… Это все, что тебе остается делать временами, чтобы спастись. Иного способа нет. Трюк бедняков. Но срабатывает всегда.
Знаешь, я по тебе скучаю. Каждый день начинается и заканчивается мыслями о тебе, где ты, с кем ты, мои мысли не дают мне покоя. Я каждый день смотрю на твой онлайн, и хочу тебе написать, но я боюсь показаться навязчивым. Да, я прекратил наши отношения, я сделал тебе больно, но мне тоже не легко. Я видел тебя недавно, ты была очень красивая, но ты меня не заметила, прошла мимо. В тот момент, что то внутри перевернулось, я понял что совершил ошибку, взял и отпустил тебя. Я помню твои глаза, улыбку, смех, как ты меня пыталась рассмешить и поддержать в трудный момент, а я взял и отпустил, прости что я так поступил, и это письмо я написал только для того чтобы сказать, что я тебя до сих пор люблю.
Когда боль немножко притупится, и воспоминания утешают.
Не порть себе хорошие воспоминания — К черту воспоминания! Мне нужно будущее!
Я бы ни за что не стал стирать то, что между нами было, пусть даже скорбь переполняла меня. Я хватался бы за каждое мгновение, когда ты была в моих объятьях, каждую твою улыбку, всё то счастье, что мы испытали. Не важно, как сильно бы я скучал по тебе или как мне было бы больно, я бы никогда не стер все, что у нас было. Я бы предпочел переживать каждый момент, находясь в адской агонии, чем стереть воспоминания, в которых есть ТЫ!
Я, наверное, была плохим другом, раз обо мне не вспоминают те, с кем когда-то я держалась за руки.
Июньские зори, июльские полдни, августовские вечера — все прошло, кончилось, ушло навсегда и осталось только в памяти. Теперь впереди долгая осень, белая зима, прохладная зеленеющая весна, и за это время нужно обдумать минувшее лето и подвести итог. А если он [Дуглас] что-нибудь забудет — что ж, в погребе стоит вино из одуванчиков, на каждой бутылке выведено число, и в них — все дни лета, все до единого.
— Знаешь, я теперь все вспомнил о том, как я умер. Поезд, на котором я ехал на вступительные экзамены, попал в аварию. Я хотел стать врачом, хотел жить ради других, хотел, чтобы люди говорили мне «спасибо».
С этой мыслью я начал усердно учиться, но, знаешь, став донором, мне кажется, я смог оставить частичку себя в том мире. Я мог спасти кого-то этим телом. Я верю в это.
— Уверена, этот кто-то будет говорить тебе спасибо до конца своей жизни.
Мы уходим, и от нас остаются только чужие воспоминания… И несколько строчек на счете.
Взрослые утешаются памятью о былом, а дети надеются на будущее.
Воспоминания о тебе нахлынули очень неожиданно. вспоминая все связанное с тобой, я начала плакать. мне очень грустно, грустно из за того, что у нас разные судьбы и пути. и ты меня уже не успокоишь как раньше обняв и поцеловав в лоб. сегодня я слушала музыку, и проходя мимо скамеек, вспоминала нас с тобой, как ты меня обнимал, и когда было холодно, давал мне свою куртку. или как ты согревал мои холодные ладони.. ты был лучшим человеком.. и такой теплоты я не встречала не в ком, кроме тебя.
Его руки помнят все: прикосновения, ласку, поцелуи, но только мысли витают в беспамятстве и забвении самого важного.
Воспоминания умеют бить по самому больному. Увы, но память редко бывает спутницей хорошей, да и по жизни она редко идет рядом. Память умеет напоминать о себе спустя многие годы. Долгое время, страшное бремя, которое мы несем в себе может вспыхнуть за один раз и отнять несколько лет жизни. Это так страшно естественно.
Эта ночь заставляла меня гореть и сгорать дотла, изнемогая от собственной страсти, и воспоминаний о нем.
Порой я с головой погружаюсь в мир воспоминаний, ласкающий меня колкими шипами хрупкой, иссохшей розы по чувствительным местам моей ноющей души. И я не могу остановить горьких слез потери, сдержать истошного внутреннего стона и пережить это состояние с достоинством, продолжая падать в бездну безумия и отчаяния с невероятной скоростью, без возможности остановить адскую воронку, затягивающую в прошлое так стремительно и бесповоротно.
Плохая память – это не когда плохо запоминаешь. Это когда запоминаешь плохое.
Лучшие дни те, что пройдя, остались с нами навсегда.
Каждый Новый год в жизни человека хрупок и неповторим, как узор снежинки, и так же быстро и незаметно тает, оставляя восхитительные мгновения счастья в памяти и незаживающие рубцы на душе.
Знаешь, что самое-самое страшное? Не одиночество/в прошлом ладони; Страшно, что лучшее воспоминание связано с тем, кто об этом не помнит.
Ей хотелось только пить и тосковать. А временами ей хотелось ещё и умереть. Лучше всего от приступа воспоминаний.
Знаешь, я подумал, всякая жизнь когда-нибудь кончается, но время, которое мы провели вместе, всегда будет внутри нас.
Для чего возвращаться в прошлое, если всё равно не заберешь тех, кто там остался? Отпустить не значит предать. Переложить воспоминания на самую верхнюю полку сознания, возвращаться к ним со светлыми побуждениями.
Правда странно? Вещи, о которых вы можете не вспоминать годами, все еще могут заставить вас плакать.
Когда мы возвращаемся к зданию школы, где когда-то учились, нам всякий раз кажется, что здание стало другим, но это не здание — это мы меняемся, и каждая встреча со старой школой дает нам почувствовать, как далеко мы ушли, как много потеряли, какими другими мы были.
Ты думаешь, что воспоминание, разбитое на тысячу кусков, перестает быть воспоминанием? А может, тогда вместо одного появляется тысяча воспоминаний… И каждое из них начинает болеть по отдельности…
Девочка моя, я знаю, ты меня не забудешь, но не давай воспоминаниям висеть на тебе ненужным грузом. Иди в будущее налегке.
Я вспоминаю о тебе каждую субботу, когда твоей рубашкой мою пол.
Тик-так… Образовало время новый такт… Случайная бемоль и два диеза… На ночь возьму антракт, Играя жизни пьесу… Ворвется первой скрипкой день, А вечером звучит виолончель, Пока не оборвутся жизни струны! Воспоминанье: скрип качель… …сменило колесо фортуны. Из детства раздается плачь, И слезы скрипки — это канифоль! Безжалостный смычок-палач Уже исполнил в этой пьесе… Свою роль… И эта боль…Она звучит мольбой! Пока мурлычет старый патефон, Я в мыслях все еще с тобой, И жду звонка, в руке сжимая… Телефон…
По вечерам в окно стучались звезды, И трелью птиц будил её рассвет. Сады цвели, даря ей запах розы, А в её прядях преломлялся солнца свет! Он гребнем плыл по волосам, Когда их в косы русые вязал. То забывал дорогу к небесам, Оставшись в голубых глазах. Мне было ровно двадцать пять, А ей уже чуть больше тридцати. Напоминала первая седая прядь О пройденном отрезке в полпути. Я так и не решился ей тогда сказать, Но этот стих ей вскоре посвятил. Мне проще строфы воздвигать, Достав их из пылающей груди…

Она повяжет шарф на исключительный манер, И снова побежит куда-то. Сквозь остановки, время, Толпу людей и ветер перемен, Из даты в дату. Сквозь дремлющий послесубботний город, Где белый снег разбрасывает поцелуи как любовник Всем без разбору, Оставив послевкусием холод. Есть некий шарм в её глазах, Всегда улыбка как бы невзначай. Когда она с прищуром смотрит на тебя, Улавливаешь тонкий аромат печали. В теплице своих слов Она выращивает клятвенные обещания И любовь, Но на прощание Провожает контуром поджатых губ, И новых встреч не обещает. Её витиеватый слог немного груб Порой бывает. В стихах коктейль из чувств. Когда перемешав, не взбалтывая, выпиваю Осадком остается грусть Воспоминаний.
Во мне бурлит вулкан страстей — когда о нашем ложе вспоминаю.
Слез своих я не стыжусь — когда о маме вспоминаю.
Чаще всего мы вспоминаем то, — чего вспоминать не хочется.
Две девочки, назовем их А и Б, вместе вспоминали одну вещь из прошлого. Они обсуждали рисунок, висевший на стене у лестницы, когда они учились в начальной школе. Изображение девочки, которая собирала цветы на фоне ярко-красного заката.
А говорит: «Как трогательно. Ты говоришь о нарисованной девочке в чудесном желтом платье?»
Б отвечает: «Нет, платье на ней было красным, прямо как закат.»
— Оно было красным!
— Нет, оно определённо было жёлтым!
— Хорошо, давай тогда поедем и посмотрим.
И вот они с волнением достигли старого, вызывающего ностальгию здания школы.
Какого цвета было платье девочки?
У него не было цвета. Это был черно-белый рисунок. Совершенно черный силуэт в совершенно чёрном платье. Но в воспоминаниях обеих девочек платье на картинке было цветным.
Понимаешь? Человеческие воспоминания слишком туманны. Черно-белое кажется цветным, события более волнующими, вещи приукрашиваются… Всё кажется более значимым, чем на самом деле.
Поэтому я не верю во все эти разговоры о «прекрасных воспоминаниях».
На случай, если вы забыли, у меня уже есть дом, оставленный мне крестным отцом. С какой же стати я пожелал бы вашего? Из-за переполняющих его счастливых воспоминаний?
Воспоминания — волшебная голубая таблетка от «сегодня».
Это синдром летнего лагеря. Ты едешь в лагерь и отрываешься там по-полной, и это лучшее лето в твоей жизни! Ты уезжаешь домой и ждёшь следующего лета, чтобы всё повторилось. И вот ты приезжаешь… А всё изменилось: и вожатые, и дети, и друзья не такие… какие-то странные. И всё… прошли лучшие годы, лучшие… и их не вернуть…
Женщины живут воспоминаниями. Мужчины тем, что они забыли.
Я не могу запомнить, что тебя забыл.
Меняю яркие воспоминания на свежие ощущения.
— Каждое воспоминание является очень важным, не так ли? Из них, словно из нитей, соткано полотно нашей жизни. Они — неотъемлемая часть нас. Даже если некоторые из них причиняют нам боль, они учат нас. — И чему они научили тебя? — Быть сильной, что бы ни случилось. Ведь в жизни будет еще больше потерь, и нужно научиться переносить их с честью. Если сломаешься и упадешь — вряд ли уже сможешь подняться.
Я готова утонуть и раствориться в своих мыслях, захлебнувшись воспоминаниями.
Венчается тобою тишина, И вдох вновь оживляет очертанья, И будто от счастливого незнаньяДуша невольно чувствами полна. То нежный трепет, то язык огня Ласкает непокорностью игриво, И сладок вкус, и терпкие порывы, Но сжалься и не вспоминай меня…
Мы не умели быть вместе… Зато вместе не быть у нас замечательно получается. Я бы даже сказала — гениально! Я стала такой самостоятельной. Научилась засыпать без тебя, дышать не тобой, думать не о тебе, а самое главное — не видеть в тебе своё будущее. Как я вообще могла его разглядеть… в тебе. Во всём виновата моя близорукость, не иначе. Так странно вспоминать о том, что когда-то я была готова отправиться за тобой на край света, а сейчас не сделала бы ни шага. О том, что жизнь без тебя не имела смысла, а оказалось не «без тебя», а «с тобой». О том, что я обретала покой только в твоих объятиях, а теперь моё спокойствие в твоём отсутствии. Так странно вспоминать… Воспоминания — это всё, что осталось от нас. И я этому рада. Я не ненавижу тебя, не презираю, не поминаю лихом… Просто ты не для меня. Мы — неудачный эксперимент. Мы «не прижились». Мы встретились, чтобы не остаться вместе. Мы встретились, чтобы друг друга вспоминать…
Недопитые вина, письма давности лет двадцати, Мешки с книгами — это твой чердак. Половицы в пыли, цена всему прошлому — лишь сантим, Ты же платила временем, рассыпая под ноги табак.
— Разве не странно, — начал старик, едва девушка открыла дверь. — Я начисто забыл, что ел на завтрак, но прекрасно помню, как в день моих самых первых школьных каникул мама приготовила пирог с черникой и сметанной заливкой. Мне кажется, куски исчезали прежде, чем я успевал положить их в рот. Сейчас никто не умеет правильно готовить сметанную заливку, а я до сих пор ощущаю ее на языке. Ну разве это не странно?
Ах, если бы кто-нибудь придумал, как сохранить воспоминания, запереть их во флакон, как духи. Чтобы они никогда не выдохлись. Никогда не потускнели. А когда тебе захочется, вынешь пробку — и заново переживешь тот миг.
Можно ли считать счастливой жизнь, если каждые полгода приходится напоминать себе: «Забыть значит начать быть»?
Я отдался своей фантазии и воспоминаниям. Бывает, что это единственное, что тебе остаётся делать, чтобы спастись, — ничего другого. Жалкий фокус, но срабатывает всегда.
Вспоминать тех, кого ты любил и потерял, ещё тяжелее, чем вообще не иметь воспоминаний.
Как же хорошо, что есть воспоминания. они, конечно, связаны с прошлым, на которое мы часто злимся. Но без него не было бы нас сегодняшних.
Мы только один раз были в том кафе, а я не могу теперь проезжать мимо него. Я стараюсь этого не делать. Мы просидели тогда в нём не более сорока минут, выпили — она чай, я два кофе. Говорили ни о чём, она смеялась, а я смотрел на неё — и думал о том, как я хочу взять её сейчас за руку и не отпустить никогда. Посидели сорок минут, и это кафе стало для меня «нашим» кафе. Я не могу туда зайти больше, и вид этого кафе ранит меня. И бульвары… все бульвары ранят. И весь город ранит меня беспрерывно. Потому что она здесь. А все те места, где мы встречались, стали просто эпицентрами нестерпимого… волнения, тревоги…
Каково жить, когда у тебя ничего нет, даже воспоминаний, которые тревожили бы тебя среди ночи?
Если бы я знал, Что эти разговоры станут Только воспоминанием. Я бы записывал их заранее. И учил наизусть. Боже, скажи, пожалуйста, расписание, Чтобы я знал, когда прозвучит «Не вернусь».
Пока ты с другими там примеряешь планы, на Ниццу, Ницше, на «да-да, вот здесь и ниже», Я по стеклу в душевой утекаю плавно, я оседаю на пол, и кафель лижет меня повсюду, до куда только достанет. И день утекает, словно сквозь пальцы жидкость, И я забываю, когда уже солнце встанет, что я еще собственно даже и не ложилась. Пока ты чинишь машину, и пишешь хокку, заказываешь пиво себе в спорт-баре, Я пробираюсь по горной тропинке в воздух и улыбаюсь, мать твою, улыбаюсь. Я научаюсь жить в безвоздушном мире, я открываюсь каждому, кто попросит, Я перемыла все, что нашлось в квартире и не разбила, хотя подмывало бросить. Пока ты там злишься, ревнуешь, врешь мне, а так же глупо веришь в чужие сказки, Я написала прозы тебе две простыни, я наварила груды вареньев разных. Я одолела боль свою, оседлала, я отняла у нее по тихому все ее силы, Я поняла, что я все могу. И надо же! Даже вернуться, видишь, не попросила.
Я переболела в семь утра, Вдруг проснувшись с мыслью не о прошлом, И не вспомнив про твои глаза, И поняв, что без тебя жить можно. Я вдруг поняла, что впереди Ждет меня гораздо больше счастья, Чем топтаться у твоей двери И мечтать попасть в твои объятья. Нужно забывать тех, кто не смог Сохранить в душе твоей сиянье, Кто не оценил и не сберег, Отказав в любви и пониманье. Я дождусь того, кому нужна, Кто наполнит душу ярким светом. Я переболела в семь утра. И неважно больше, с кем и где ты.
Воспоминания о прошедшем — как срезанные цветы. Можно любоваться, но плодов они не принесут.
Это как падать с ладоней небес. Покорным снегом, не помня о своем прошлом, не ведая о будущем. Падать в объятия настоящего, целиком доверившись ему. И тихо умереть, коснувшись земли, чистым нетронутым созданием, не успевшим познать ни любви, ни разочарования. Это как ночной разговор, за плотно закрытыми дверьми, чтобы не разбудить ребенка. Холодный и горький, словно остывший кофе на столике. — Уходи… — Я не могу! Слышишь? Я не смогу без тебя. — Сможешь. Ты сильная. — Я хочу остаться с тобой. — Между нами все кончено. — Какое ты имеешь право решать за нас? — Я больше не люблю тебя. Вот и все право. Это как душа маяка, заточенная в кандалах ревнивого морского божества и необъяснимо влекущая тебя. Ты постоянно ищешь ее свет в своих туманных сновидениях и бесконечных странствиях. Душа, которую невозможно спасти с берега. Лишь только выйдя в шторм, рискуя жизнью и свободой, простившись с самыми дорогими привязанностями и воспоминаниями… Однажды вы встретитесь с ней. Ты найдешь свою душу, а она – долгожданную пристань.
Запахи имеют ту особенность, что навевают воспоминания о прошлом с его звуками и ароматами, несравнимыми с теми, что тебя окружают в настоящем.
Сколько бы еще не пришлось пройти миль, преодолеть расстояний – я уже никогда не смогу забыть тебя. Невозможно забыть того, кто раскрыл для тебя целый мир, будто разноцветный зонт над головою. Летней ночью, когда шел дождь, или зимой, когда тихо падал снег, или в минуты верного одиночества я понимала: эти мгновения больше не повторятся. Ни в моей жизни, ни в твоей. И все, что остается – это воспоминания. Не мы, а они. Воспоминания ведут и составляют нас. Жизнь – это не только та часть реальности, которую люди проживают фактически. Всегда есть что-то, самое сокровенное и дорогое, заставляющее нас испытывать то, что нельзя подтвердить никакими достоверными фактами. Пожалуй, это самая глубокая и пронзительная нота нашего внутреннего звучания. Для некоторых людей именно она и воплощает саму жизнь. Эти мечтатели живут воспоминаниями, своими и чужими, цепко держась за них, как за единственную опору. В чем была наша сила? Кем были мы с тобой в прошлом? Были ли мы чьим-то воспоминанием? И станем ли для кого-то еще одной мечтой, изменившей их жизнь? Нашу жизнь изменило не время. Мы сами изменили ее – так, как подсказывали чувства…
Воспоминания прошлого. Фрагменты утраченного счастья. Иногда мы возвращаемся к ним, словно к кинопленкам семейного архива, оставленных на чердаке в старой коробке. Эти забытые цветные воспоминания лежат себе там годами, пока болезненная чувствительность в области сердца не притупится. Когда происходит излечение, меняется все. Все встает на свои прежние места: размеренный уклад жизни, развенчанные иллюзии, непотревоженные секреты…
То, что мы любим теперь кого-то другого, не означает, что мы должны сжечь все любовные письма, оставшиеся нам от прошлого…
Предаваясь воспоминаниям, не предавайте их.
Моя теория заключается в том, что поворотные моменты, эти вспышки высокой мощности, переворачивают наши жизни и определяют, кем мы станем в итоге. Дело в том, что каждый из нас — это сумма таких моментов, которые мы испытывали, с людьми, которых мы знали. Именно эти моменты и становятся нашей историей, типо наш личный хит-парад воспоминаний, который мы составляем и проигрываем в памяти снова и снова.
Я думала, никогда его не забуду, так и буду жить с этой инвалидностью в сердце. А оказалось, он играл только эпизодическую роль.
Вспоминать – точно собирать разбитое зеркало: осколки режут руки, отражение дробится. Сам меняешься. Так можно сойти с ума. Или обрести свободу.
Люди становятся сильнее, благодаря воспоминаниям, которые не могут забыть. Это и есть взросление.
Воспоминания… слишком важны…
Пересмотришь альбом, Вспоминаешь былое уныло. Ну а мне вспомнить нечего, я всё давно позабыла.
«Они как моряки… Рано или поздно приходится расставаться», — однажды напишет мне Виолетта, имея в виду рок-звёзд. А я подумаю о ней, как о единственном, но милом сердцу сувенире, оставшемся мне на память о пережитом морском путешествии.
Но время и расстояние оказались сильнее. Огонь между нами неумолимо угасал, оставляя только горстки пепла — воспоминания.
Снег всегда навевает воспоминания. Снежинки — они как маленькие частички памяти — падают нам на ладони и тают, уступая место следующим.
Время не лечит, оно просто идет дальше и никогда не останавливается. Но мы должны каким-то чудом прихватить с собой воспоминания и идти вперед вместе с ними.
Память — не место для уединения, ведь там полно тех, кто нужен нам, как воздух.
Её глаза устремлены в пол, но я уверена, они его не видят, её глаза обращены как бы внутрь, в глубину её сердца: она смотрит на свои воспоминания, а не на то, что сейчас вокруг неё.
У каждого есть тайный сундучок ужасных воспоминаний. Непрощаемые себе до смерти поступки. Неизжитые оскорбления. Роковые ошибки. Нахлынет вдруг — и стон наружу: боль и стыд жжёт. Сквозь всю жизнь.
Насколько всё было бы проще, если бы люди изобрели лёгкий хирургический способ удалить из памяти все ошибки и грустные воспоминания, оставив только одни хорошие и радостные. Но пока этот счастливый день не настал, что же делать? Взять на вооружение старую проверенную философию «прости и забудь»? Но если с прощением ещё как-то можно справиться, то может ли человек заставить себя забыть или можно ли по-настоящему простить, если не получается забыть?
От приятных воспоминаний больнее всего…
Я собирал в душе обрывки воспоминаний, как собирают в кучу осенние листья, чтобы сжечь их.
Болезненные воспоминая отнимали и отнимают у меня слишком много сил. И, чтобы их похоронить, нужно иметь необычайно много смелости и вырыть глубокую яму.
Ты всегда найдешь меня в своих воспоминаниях.
На могильном камне ничего не пишут, если сразу мертвого захотят забыть.
Чем больше я вас забываю — тем больше мне вас не хватает.
В ворохе цветных воспоминаний Потерялись искренние чувства. На деревьях и на сердце пусто: Ни любви, ни от неё страданий. Не нахлынет нежность от касаний Губ, что зажигали поцелуем. Мы не любим больше, не ревнуем И не шепчем имя утром ранним. И не дрогнет голос в разговоре, Словом ласковым не тронет душу. На одной шестой частице суши Высохло когда-то наше море. Без упрёков, боли и обмана Утекло по каплям всё, что было. Временем неслышно растворило Словно ветром полосу тумана…
Цветок можно сравнить с удовольствием, которое в скором времени завянет, а запах этого цветка — это подобно воспоминаниям, которые помнятся вечно!
Спустя много лет я открою блокнот с исчерканными страницами, и из него рекой прольётся всё то, что я чувствовала к тебе. Здесь живут мои не улетевшие на волю нежные птицы – всё то, что не было принято, не было угодно судьбе. Спустя много лет уже не надо будет смиренно казаться просто другом. Бессмысленно станет увиливать, прятать чувство спешить. А любить – это по-прежнему будет значить касаться пальцами – тела, строками – родной, вдохновлённой души. Ну, а пока блокноты в столе, а у нас в перспективе – годы. Много напишется. Много ещё наколдуется нежных птиц. И наблюдает за нами, пока несбывшимися, с небосвода Бог и огромный круг любимых и любящих лиц.
Воспоминания, вы тяжелей, чем скалы.
Мы оба думаем, что впереди у нас бесконечное число дней. Но что, если это не так? И что, если сегодня мы впустую проведем день, а завтра воспоминаний может и не быть…
Очень важно хорошо помнить те времена, когда ты жил в дерьме. Никогда нельзя забывать свое прошлое, каким бы оно ни было. Так что если ты вырос из дерьма — храни воспоминания об этом дерьме всю жизнь.
Все, что ты знаешь обо мне, — не больше, чем твои же воспоминания!..
Важно не то, что мы видим. Куда важнее то, что мы чувствуем. Только прочувствованное и пережитое никогда не забывается, это и есть основная составляющая воспоминаний.
Если я хочу вспомнить что-нибудь, мне надо только поставить нужную пластинку, и всё оживает передо мной.
Воспоминания — вещь драгоценная.
Когда-нибудь я буду смеяться, вспоминая об этом. Когда пройдут шок, испуг, горечь и обида. Когда-нибудь. В следующей жизни, наверное.
В миг, когда любовь исчезает, наше сердце ещё лелеет её воспоминание.
Она не умеет запросто Совесть и память выкинуть, Поэтому так несчастлива — Опутана, словно нитями, Обрывками воспоминаний, Которые станут почвой Для трудных побед и знаний, Проросших сквозь одиночество.
Пусть всё останется так. Недосказано. Недотрогано. Не превращай в пустяк этого чувства вкус. Пусть всё останется здесь. Тропами и дорогами – долгими, до небес, – я не дойти боюсь… Пусть всё останется жить где-то в воспоминаниях. Пусть не прервётся нить, связывающая нас. Пусть всё останется петь. Сердцем, душой и знанием пусть всё будет гореть. Пламенем! Как сейчас.Нет между нами швов. Нет ни любви, ни страсти. Каждый из нас готов жизнью своей прожить. Так что же это тогда? Что это, свет мой ясный? Что это за беда? Что ж за стальная нить? Пусть всё останется. Так рвать по живому больно! Этот простой пустяк греет нас изнутри. Пусть остаётся. Пусть… Вольному сердцу – воля. Ну, а разбитому – грусть… Там остаёшься Ты.
Память… Сундучок с улыбками, встречами… Ты помнишь: растили крылья и в счастье падали… А самые сильные чувства – опять не замечены, и счастье опять не попало на фотографии. Когда хорошо, мы не лезем в сумку за камерой: смеемся, болтаем, молчим, тепло обнимаемся. Не думаем ни о чем и снова летаем! Фиксировать время некогда, как и печалиться. Эти вспышки тепла и света останутся в памяти, но оценим мы их зачастую, увы, постфактум.
Я детство вспоминаю, чтобы стать — Свободным, Радостным, Счастливым! Быть взрослым — Строить и Ваять, Ребёнком — Духом Негасимым!
Останется всё. Не останутся только Следы моих ног на песке.Вода не соленой окажется — горькой На лунном дырявом куске. Зашлепает осень по нежной ладони И в лужу прибой превратит. Меня унесут белоснежные кони, И травы заменят гранит. Сольется пейзаж В одной маленькой капле, Которую я сохраню. Так лучше беречь что-то в сердце, Не так ли, Минуя души западню?
Красиво говорить о любви может тот, в ком эта любовь ушла в воспоминания, — убедительно говорить о любви может тот, в ком она всколыхнула чувственность, и вовсе молчать о любви должен тот, кому она поразила сердце.
Люди умеют менять воспоминания, понемногу добавляют лжи, чтобы не видеть истину…
Запрещаю себе вспоминать, так как чувствую, что проваливаюсь в прошлое…
Воспоминания — это прекрасно, но они не имеют вкуса и запаха, их нельзя потрогать. И со временем они неизбежно слабеют.
— Нам осталось совсем немного. Если уйдешь, наш роман навсегда обретет совершенство!
— Сара, жизнь несовершенна!
— Нам остаются лишь твои воспоминания и я хочу, чтобы ты запомнил меня сильной и прекрасной. Не понимаешь?… Если я знаю, что ты помнишь меня такой, то мне ничто не страшно. Боже, Нильсон… ты — моё бессмертие.
Что есть человек, как ни его воспоминания? Мы — прожитые жизни, рассказанные себе истории!
Всегда мысли возвращаются к тому, о чем больше всего хочешь забыть.
Некоторые моменты из жизни не хочется вспоминать, но без воспоминаний невозможно и себя осознать.
Память у меня хорошая. И я очень многое помню. Бывало, заберёшься тайком на крышу, а перед тобой колхозные поля, бескрайние, как море, тёплый ветер гонит по ржи золотистые волны. Поднимешь голову, а там чистая голубизна… Так бы, кажется, и окунулся в эту красу, и поплыл к горизонту, где сходятся земля и небо. А какие были у нас берёзы! А сады! А речка, куда мы бегали купаться, где ловили пескариков! Бывало, примчишься с ребятами к маме на ферму, а она каждому нальёт по кружке парного молока и отрежет по ломтю свежего ржаного хлеба. Вкуснота-то какая!
— Нашли место для воспоминаний! Я замерзла и есть хочу! — Да ладно, прекрасная погода, — воскликнула ведьмочка, — сейчас дождь пойдет! Еще лучше будет!
Освободившись, человек стает рабом воспоминаний.
Когда люди разделяются, разница между воспоминаниями растёт. Накапливать их вместе или поодиночке – это не одно и то же. Даже при одинаковом объёме структура получается разной. И эта разница влияет на многое. На позицию, на окружение, даже на то, как тебя зовут.
Поток воспоминаний усилился. Иногда это оказывались слова, иногда образы, а иногда — мучительное ощущение, как дразнящий, знакомый запах, которому пока не подобрать формы и названия.
Жить воспоминаниями — удел стариков, это хорошо в предпраздничный вечер, когда дневные труды окончены. Начинать с этого в юности — смерть.
Когда она ушла, Тэй еще некоторое время сидел, стараясь представить себе лица друидов, которые больше никогда не увидит. Очень странно, но в памяти некоторые из них уже потускнели. «Вот что делает время даже с теми, кто был мне ближе всех», — грустно подумал он.
Сегодняшние моменты — завтрашние воспоминания!
Нельзя жить только воспоминаниями.
То, что разбито, уже никогда не будет прежним, и лучше вспоминать о том, как это выглядело, когда было целым, чем склеить, а потом до конца жизни лицезреть трещины.
Почему иногда так трудно забыть того, кто забыл тебя? Жаль, у нас нет кнопочки, которой можно отключать воспоминания. Нажал кнопочку и забыл всё.
И понемногу воспоминание о нём блекло, как всегда блекнут воспоминания, даже самые дорогие сердцу; словно помимо нашего сознания душа исцеляется и заживают раны, как бы ни была велика наша отчаянная решимость ничего не забыть.
Все афоризмы для вас
Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
0
ТЕПЕРЬ НАПИШИ КОММЕНТАРИЙ!x